С иллюзиями расставаться пришлось через слезы и боль.

Что ж, такова жизнь. Я этого изменить не могу.

Ни того, что было в подвале мэра, ни нашего брака с Эмилем, ничего.

Что действительно в моих силах — найти убийцу.

— Мне нужно узнать какой у него распорядок и сколько он пьет, — продолжила я. — Обещаю, на тебе это никак не отразится.

— А я тут при чем? — неподдельно удивилась Света. — Это у Аленки надо спрашивать.

— Я с ней разговаривала, — нахмурилась я. — Она вообще-то на тебя указала.

— А ты ей верь больше, — серьезно сказала охотница. — Аленка только месяц назад появилась, но с должности любимого донора меня уже поперли. Так что вопросы к ней. Кстати, тебе она тоже заливала, что живет в кафе?

Я почувствовала, как во мне закипает злость. Ушлая невеста Франкенштейна обвела меня вокруг пальца.

Света откровенно рассмеялась, видя, как вытянулось мое лицо.

— Не расстраивайся! Я дам тебе адрес. Она со всеми так — что ни слово, то вранье.

Из библиотеки я вышла, постукивая кулаком по ладони и представляя между ними смазливую мордашку Алены. Ох, и получит она у меня.

Не успела я сесть в «мерседес», как в кармане зазвонил телефон. Номер незнакомый, и я с опаской ответила.

— Кармен? — убито прозвучал голос Егора. — Ты должна приехать.

Когда говорят с такой тяжестью, совершенно ясно — случилось что-то плохое.

— Что произошло? И где ты пропадал два дня?

В трубке раздался невеселый смешок. Так хмыкают люди, которые знают — хуже не будет, потому что самое страшное позади. Смех человека, которому нечего терять.

Егора я подобрала на перекрестке, и дальше он показывал дорогу.

Узкая и извилистая улица, отходила почти от самой набережной. Здесь хватало тени и летом, и зимой — их давали дома, сгрудившиеся так тесно, как только в центре и бывает.

Раньше я любила здесь гулять и слушать, как гудит мостовая. Летом, если хорошо притвориться, тут можно не услышать шум большого города.

Сегодня чудесная погода, как раз для прогулок, но Егор, так и не пожелавший объяснить, в чем дело, быстро и целенаправленно поднимался по улице.

Он остановился перед ухоженным двухэтажным домом: два резных белых крыльца, стены окрашены бледно-голубой краской. Наверное, раньше он принадлежал какому-нибудь купцу, а теперь в доме расположилась сувенирная лавка и выставочная галерея.

— Сюда! — охотник свернул в узкий проход между домами.

Я полезла за Егором, марая плащ известкой. Мы попали во внутренний двор с еще одним входом. Лестница уходила вниз, в полуподвальное помещение, и заканчивалась массивной дверью.

Я заартачилась на верхней ступеньке: упрямо сложила руки на груди и решила, что больше не сделаю ни шагу.

— Ты объяснишь, что случилось?

— Внутри, — вскользь обронил Егор и попытался меня обогнуть.

Я схватила его за рукав.

— Что там? — требовательно спросила я.

Егор сглотнул, глядя мне в глаза. Вид потерянный, сильно расширены зрачки. Похоже, что охотник пережил посттравматический шок. А такое редко случается с теми, кто перевалил за тридцатилетний возраст, будучи лидером в рабочей группе.

Мне резко перехотелось спускаться. Я расстегнула пояс плаща, там под ним у меня пистолет.

— Ну? — надавила я, видя, что Егор медлит.

— Не здесь, Кармен, — сдавленно ответил он, словно ему больно или трудно говорить. — Вдруг услышат.

— Напиши, — я начала рыться в сумке, нашла салфетку и косметический карандаш. Точно не мой. Когда это в последний раз я подводила глаза?

Егор торопливо вырвал это у меня из рук и что-то нацарапал, умостив салфетку на стене.

«Убитый».

— Твою мать, — с чувством сказала я.

И больше уже не спорила.

Егор отпер дверь. У него был ключ, но все вопросы потом.

Внизу пахло старьем — пылью и сухой плесенью, но, когда дверь распахнулась, изнутри потянуло кровью. Сырой, металлический запах, от которого першит в горле.

Я сглотнула ком, прикрыв нос рукавом плаща, и шагнула в темный подвал.

— Сейчас включу свет, — предупредил Егор.

Охотник торопливо захлопнул дверь. Я ни черта не видела, и по спине поползли мурашки, потому что воняло, как на бойне.

Под потолком вспыхнула тусклая лампочка, и первое что я увидела: я стою в луже крови.

Я отскочила назад и столкнулась с Егором. Я осторожно обошла ее, чувствуя, как прилипают подметки к полу. Тело, накрытое старым клетчатым одеялом, лежало у дальней стены. Пол вокруг затоптан — я не первая здесь побывала.

Егор стоял позади и прерывисто дышал, словно его вот-вот вывернет. Я выбрала чистое место, бросила сумку на пол, и начала снимать плащ.

— Ты что делаешь?

— Плащ светлый, а тут грязно, — пояснила я и сунула его Егору в руку. — Подержи.

Убитый лежал на спине, по очертаниям — крупный мужчина. Интересно, кто же его так?

Я подцепила одеяло за чистый край и потянула. Рука дрогнула. Ничего, с волками жить — по-волчьи выть… Я перевела дух и рывком сдернула одеяло.

Так и есть — мужчина. На лице застыла посмертная маска эмоций, рот перекошен. Испугало меня не это — вместо горла была рана. Если перерезать от уха до уха и, то такого эффекта не добьешься. Давно такого не видела.

Комната покачнулась, я вдохнула и задержала дыхание. Не хватало свалиться в обморок.

Почувствовав себя лучше, я снова взглянула в лицо. Агрессия и страх, которыми он обязан последней волне адреналина, пугали. Наверное, погиб в борьбе.

Меня привел в себя стон позади. Я обернулась.

— Ты его знал?

Егор поднял взгляд. Он стоял у стены, опираясь рукой, словно мог упасть без опоры. В глазах такое выражение, словно покойный приходился ему другом… Но Егор помотал головой.

— В чем тогда дело? На тебе лица нет.

— Это личное, — он мотнул головой.

— Кто-то из твоих?

— Нет. Нет, Кармен! Отстань от меня!.. Это слишком похоже на то, что было со мной! Я мог закончить так же.

Внезапно он успокоился и даже вымученно улыбнулся. Заметив встревоженный взгляд, добавил:

— Все нормально, правда. Извини, я слегка раскис.

Я согласна — страшноватое соседство. Но Егор-то охотник, черт возьми. И не надо рассказывать про старые травмы, он сам говорил, что это было больше десяти лет назад. Не с чего устраивать истерику. Мне мерещился неясный мотив.

Я не стала препираться и вернулась к телу. Кто же он? За что был убит?

Ком подкатил к горлу. Я подумала, что неплохо бы подняться на свежий воздух, сесть в «мерседес» и свалить отсюда. Я снова вздохнула, нёбом ощущая тяжелый запах подвала.

— Как ты его нашел?

— Пытался выйти на местных охотников. Сегодня одна группа со мной встретилась. Этот вот, — кивнул он на тело. — Из них был.

— Когда ты на них вышел, он был еще жив?

Егор отрицательно покачал головой, глядя в пол.

— Объясни, что произошло, — попросила я.

Егор молчал, словно собирался с мыслями.

— Когда утром приехал, убитый уже был. Подробностей не знаю. Думаю, они согласились встретиться только из-за него, — он снова показал на труп и отвернулся.

— Что они сказали? Видели убийцу?

Я спрашивала, за что мне уцепиться. Что искать. Блин, какой бред. Я видела, что это работа вампира. Надо срочно звонить Эмилю, изображать из себя одинокого шерифа поздно — пора бить тревогу.

— Они сказали, у них был конфликт с продавцом крови, — выдавил Егор. Я, напуганная перспективой встречи с Эмилем, даже забыла, что задавала вопрос. — Они встречались прошлой ночью, и вот результат.

— Так убийца он? — сухо спросила я.

— Это они мне сказали. Но я и так все вижу. С Серегой было так же.

Вместо того, чтобы сочувствовать Егору, я разозлилась.

— Не так, — отрезала я. — Ты говорил, его выпили. А тут просто бойня.

— Какая разница? Ему перегрызли горло!

Сравнивать было не с чем. Надо осмотреть шею Сереги. Перегрызть горло можно по-разному.