Эмиль мог не посылать Феликса за мной. Мог не звонить Андрею. Ему так было бы легче. Наверное, я дорога ему чем-то. Знать бы еще, чем.

Я ехала, чтобы не разрушить нить, внезапно протянувшуюся между нами.

Если она снова мне не померещилась.

Я завела машину и, врубив заднюю, выехала из кустов. Надо развернуться, но места мало, а тратить время не хочу. Я выкрутила руль до упора, не щадя «мерседес», и прорвалась через заросли.

Машина подпрыгнула на кочке и лихо развернулась. Я вдавила газ, словно за мной гнались черти. Дорога петляла между деревьев, как пьяная, в свете фар колыхались ветки. Через несколько минут я увидела полосу асфальта — выезд на трассу.

Я отпустила педаль, когда впереди показался ряд ярких фонарей. Скоро пост ГИБДД. Надеюсь, нас не прижмут к обочине. У Андрея два огнестрельных, на заднем сиденье Феликс в наручниках и Алена в свитере и в трусах. В салоне куча оружия. Вряд ли я придумаю невинное объяснение, убеждая инспектора нас отпустить.

На посту нас не остановили, и я спокойно въехала в город, хотя сердце ломилось в ребра.

Феликс сопел сзади, сосредоточенно дергая наручники то так, то этак.

— Твою мать, — бессильно вздохнул он, едва не хныча. — Что с ними делать?

— Руку отгрызи, — посоветовал Андрей.

Алену я хотела высадить на первой же остановке, но она закатила истерику, так что к дому Эмиля мы подъехали в прежнем составе. Я припарковалась на другой стороне улицы, исподлобья рассматривая особняк — все, как обычно: охрана на воротах, в холле первого этажа горит свет, на втором светятся несколько окон. Тихо, мирно, но я знаю, какая хорошая там звукоизоляция.

Внутрь заезжать не буду. Кто знает, вдруг придется сматываться — не хочу бампером бить ворота.

— Позвони Эмилю, — сказала я.

Феликс без возражений набрал номер. Я продолжала рассматривать дом, пытаясь найти зацепку, чего ждать внутри. И тут услышала, как ответил Эмиль — телефон не на громкой связи, но на Феликса он заорал так, что нет сомнений, что он не только жив, но и вполне здоров.

Тот заискивающе отвечал брату, что все в порядке, проблема улажена, а он вот-вот подойдет.

— Идем, — я сунула пистолет за пояс, прикрыла футболкой, и выбралась из машины.

— Кармен, — Андрей обошел машину и остановился почти вплотную. — Давай так, как зайдем, держись уверенно, но не встревай, хорошо? Если тебе предложили условия, значит, что-то от тебя хотят.

— Что, например?

— Понятия не имею. Вы уже в разводе. Когда Эмиль проиграет, этого, — он кивнул на Феликса, — скорее всего, оставят живым, а ты им не нужна, получается.

Я заметила, он не сказал «если», он сказал — «когда».

— О чем ты? — прищурилась я.

— А как ты думаешь, новый мэр забирает имущество побежденного? Вдова отдает в обмен на жизнь. С тобой как всегда особый случай. Вроде ты ему и не вдова… И не вампирша даже. Неясный у тебя статус.

— Он еще жив, — напомнила я.

— Ладно, послушаем, что скажут, — вздохнул Андрей. — Станет жарко, отказываемся от претензий и уходим. Нас выпустят.

Я еще раз взглянула на дом: меньше всего я хочу застрять там, как тогда… Внутри стало холодно, но и остановиться я уже не могла.

— Ты уверен? — я откровенно взглянула на него. Так бывает у тех, кто вместе прошел войну — или вампирские разборки, как в нашем случае. Я хотела знать шансы.

— Если мы публично откажем ему в поддержке, у них не будет поводов нас трогать. Знаешь, сколько раз я это видел?

В этом вопросе я ему доверяла.

— Тогда пойдем.

Мы направились к воротам, когда нас нагнал Феликс.

— Охрану надо позвать, — сказал он. — Хочу освободить руки. И мою бы подальше отослать.

Я не сразу поняла, что он про Алену. Держался он с завидным достоинством, но видно, что ему не по себе. Мы все друг друга стоили — помятые, в грязи и крови. Неподходящий вид для встречи с вампирами на высоком уровне. Даже не знаю, стоит ли появляться им на глаза.

Охрана нас узнала и пропустила за ворота. Задержали только Андрея — он шел последним, и охранник загородил ему дорогу.

Почуяв заминку, я остановилась и обернулась.

— Ты шутишь, что ли? — спросил Андрей. — Что еще за фокусы? Не узнал?

Тот переминался с ноги на ногу, но все-таки махнул рукой — мол, проходи. Хороша охрана. Толку от нее, если в случае серьезных проблем они встревать не станут?

Мы пошли к крыльцу через весь двор — идти долго, я закуталась в куртку под пронизывающим ветром. Прислушалась к себе и поняла, что мне не страшно. Я была опустошена, день совсем лишил меня эмоций. Еще один вампир, еще одна проблема — уже все равно.

Феликс отстал, я услышала, как он говорит с охраной:

— Срочно нужен топор, притащишь?..

В фойе я вошла первой и остановилась, пораженная тишиной. Я ожидала перестрелки, хотя бы скандала. Где все?

В зеркале напротив — оно было большим, во всю стену — я увидела свое отражение. Все не так кошмарно, как боялась, даже волосы в относительном порядке. Одета, как чучело, но рану на руке скрывал рукав куртки, на лице — подсохшие, почти не заметные царапины. Если бы не одежда Эмиля, вообще чудесно. Бывали случаи, когда я выглядела хуже.

Здесь тоже была охрана: около лестницы и на дверях. Стоило мне войти, как они насторожились. Один направился ко мне, бурча в рацию:

— Жена здесь. Вам сюда нельзя! — он раскинул руки, словно крепко собирался обнять меня. На самом деле, пытался не пустить меня к лестнице. Значит, они наверху. — Уходите!

За ворота можно, а к ним нет? Я попятилась, соблюдая дистанцию. Руку я сунула под футболку, делая вид, что просто взялась за ремень. Вряд ли он поверил. В боковом коридоре появился еще один. Да они меня зажимают! Это охрана Эмиля, какого черта им надо?

— Пусть идет, — сказал Андрей позади. — Пропустите.

— Господин Кац запретил. Я лицо подневольное, не злитесь на меня. Это невозможно.

— Мне кажется, вполне возможно, — раздраженно заметила я.

Они выполняли приказы хозяина, и его жена, тем более бывшая, их не волновала. Зачем, по их мнению, я приехала? Я вымотанная, раненая, злая, а господин Кац, этот недоносок, по-прежнему смел командовать мной.

— Пусть она пройдет! — надавил Андрей тоном.

Мне надоело препираться. Я бросилась к лестнице, увернулась от вампира и побежала по ступеням. Пистолет уже был в руках, палец лежал на спусковом крючке, но меня колотила дрожь — от злости, не от страха. Если не спущу гнев, вместо приветствия врежу кому-нибудь в глаз.

На втором этаже я услышала голоса: разговаривали в главном зале.

— Кармен! Не ходи одна! — Андрей не успевал за мной.

Но я уже толкнула двери и остановилась на пороге, старательно сохраняя нейтральное выражение лица.

Эмиля увидела сразу — он стоял спиной ко мне, вроде расслабленный, но оружие в руке, хоть и стволом к полу. Одет странно: в джинсах и сорочке навыпуск, она сморщилась под наплечной кобурой, словно его застали врасплох и он одевался второпях.

В зале он был не один… Но я рассчитывала увидеть только Вацлава, а не пятерых. И судя по тому, как они держались, они не за Эмиля. Я окинула их взглядом, пытаясь вычислить главного.

Он стоял у дальней стены — держался особняком. Чем-то похож на Эмиля — высокий, холеный, крупный. На вид я дала бы ему лет на двадцать больше. Назвать его старым язык не повернулся.

Черные волосы с сединой, но глаза живые, хотя с возрастом блеск из них исчезает. Он выглядел моложе, чем есть. Лицо широкое, породистое, с крупными чертами.

При моем появлении Вацлав улыбнулся и сунул большие пальцы за ремень, словно я чем-то очень его развеселила. Он насмехался надо мной всей позой.

Фигура казалась крепкой, по движениям я поняла, что Вацлав в эффекте и иначе бывает редко. На это намекала и бледная кожа. Одет неброско — черные брюки и серый пиджак, но такой материал и отличная посадка должны прилично стоить. А вампир при бабках — это всегда плохой вампир. Честно состояние они не сколачивают.