— А где Шианд?

— В морге, — серьезно ответил он.

Я слегка разволновалась.

— Что? Я думала, вы шутите!

— Капитан Тиша, я шутил хоть раз? Не припомню такого.

Из-за двери он волоком вытянул уже знакомый мешок для трупов и расстегнул молнию. Шианд сел и стряхнул черный пластик.

— Начинаю к ним привыкать… Как дела, Тиша? Все нормально?

— Более чем.

— Предлагаю обсудить события позже, а сейчас, — Прахер выразительно похлопал по кушетке. — Пора приступать.

Шианд лег, боязливо косясь на скальпель. Доктор смотрел не лучше: с сомнениями, неуместными на лице любого доктора.

— Я ведь предупредил, что не пластический хирург, — снова напомнил он. — Вы помните?

— Неважно! — застонала я. — Нам ведь не нужен идеальный результат, лишь бы внешность стала другой! Я бы и сама сделала, если бы могла!

— Тебе легко говорить! — огрызнулся Шианд, но со стола не поднялся.

Доктор Прахер примерился к лицу, словно уже прикидывал, что отрезать и где натянуть.

— Ямочку на подбородке делаем, как вы любите? — поинтересовался он и Шианд перехватил его руку.

— Только попробуй! — процедил он. — Никаких ямочек, ёпт.

— Не надо, — вздохнула я.

— Тогда несите маркер. Надо разметить.

— Что разметить? — с подозрением разволновался Шианд.

— Ваше новое лицо. Вы же не думаете, что я буду резать на глаз?

Я сбегала за фломастером и Прахер нанес несколько ярких линий на лицо: скулы, подбородок, нос. Изменения не должны быть кардинальными, но достаточными, чтобы его не признали. Я согласилась: не хочу, чтобы он был совсем другим, пусть бы выглядел так, чтобы его можно было принять за брата самого себя, но не за абсолютно другого человека.

— Будете ассистировать, — сообщил Прахер.

Я зажмурилась, как только он нанес первый разрез, сразу же наполнившейся кровью. Анестезия была местной, но качественной — Шианд только моргнул.

— Побрызгайте, — велел Прахер, кивнув на кровь и я покрыла ее аэрозолем. Излишки он убрал сам, промокнув салфеткой и о, чудо! — больше кровь не шла, под ней обнаружились красные, но сухие ткани, выглядевшие, словно кусок свинины в мясной лавке.

Дело шло быстро и через пятнадцать минут Прахер вернул кожу на место и смазал края прозрачным гелем, схватившим его лицо, как маску. Шианд спустил ноги со стола и нетвердо встал. Выглядел он отлично — пока ни отека, ни синевы, даже красных шрамов-линий нет, как тогда у Арадаля, когда он вскрыл себе лицо. Косметические шрамы доктор Прахер спрятал в незаметных местах.

— Ты как? — с тревогой спросила я.

Он кивнул и нечетко ответил:

— Нормально. Как выгляжу?

Я пожала плечами. Изменения были, но для меня он не слишком изменился. Я словно видела его прежнее лицо. Наверное, еще не привыкла.

— Почти, как раньше, но немного по-другому.

Он подошел к зеркалу и осматривал себя около минуты. Мы с Прахером, все еще сжимающим скальпель, замерли у него за спиной — ждали реакции. Шианд покрутил перед зеркалом головой и задумчиво спросил:

— Думаете, меня не узнают?

— Вряд ли, — ответил Прахер. — Похожих людей много. Вы отличаетесь достаточно, чтобы удачно пройти сканер.

— Тогда нормально, — заявил он. — Сойдет.

Мы не сговариваясь, облегченно вздохнули. Поблагодарив доктора, я пошла в каюту, Шианд увязался за мной. После операции я чувствовала дрожь в коленках, да и устала порядком. Сейчас бы принять душ и спать… Я тщательно задвинула переборку и сказала:

— Располагайся. Команде про тебя скажу позже, не хочу пугать Ли…

— Считаешь, нужно? — прищурился он.

Я достала бланки документов и образец подписи — Шианду следовало выписать новые документы, на новое лицо. И тут до меня дошло, что это я все распланировала, а про его планы не спросила. Может, он все еще хочет высадиться где-нибудь.

Я пожала плечами и начала заполнять документы. Говорить не хотелось. Шианд сел рядом, пытливо глядя в лицо.

— Ну и как все прошло? Деньги забрала?

— Ими поживились военные.

Он какое-то время помолчал и вдруг сказал:

— Ну и хрен с ними. Это из-за них ты так расстроилась?

От вопроса я деликатно ушла.

— Кузнецова я отослала, он про тебя не знает. Арадаль решил вернуть себе прошлую жизнь и тоже свалил… Тебя хоть интересует, что он жив?

— А что ему будет? — не понял Шианд. — Так что ты такая кислая? Все нормально, да?

— Какие у тебя планы на жизнь? — серьезно спросила я.

Он неопределенно пожал плечами и осторожно начал:

— А с ними нужно прямо немедленно определяться?

Я покачала головой и вернулась к занятию. Интересно, какие у меня эти планы… Деньги и вправду не слишком занимали. С Толстяком пообещал уладить проблему Арадаль, с кредитами как-нибудь рассчитаюсь, не впервые… Но на душе все равно было неспокойно, что-то грызло, вон, даже Шианд заметил.

Подпись я вывела как можно ровнее и рядом распилась сама. Последний росчерк и готово. Я сложила листок вдвое и протянула Шианду.

— Твои новые документы. Больше никаких сложностей?

— Не в этом дело.

— А что еще?

— Надо подождать, пока рожа зарастет. Потом Джераха осудят, все забудется.

— И? — не поняла я.

— Ну что «и»? — он раскинул руки. — И я вернусь! Тебе ведь нужен капитан на «Скитальце»?

— Нужен, — усмехнулась я.

— Вот. Как считаешь, получится из меня торговец?

— Сомневаюсь, — развеселилась я, представив его на «Привозе». — Но попробовать можно. Такие люди всегда нужны.

— Значит, остаюсь, — расплылся он в гадкой улыбке. — Ты меня всему научишь, — он по-свойски похлопал меня по плечу. — И мы станем лучшими торговцами в этой системе!

Вскоре мы вернулись на «Привоз».

Признаться, я немного нервничала, когда вновь там оказалась: опасалась реакции Толстяка. Но он сделал вид, что мы незнакомы, молча уладил формальности с бумагами, и только дрожащие мелкой дрожью три подбородка выдавали, что на мировую он пошел не по доброй воле. Арадаль все-таки сдержал обещание.

«Скитальца» не удалось пристыковать — без капитанского ключа диспетчерская запаниковала и запретила приближаться к жилой станции. Он дрейфовал неподалеку, дожидаясь, пока я перевыпущу ключ.

Команда осталась на «Креветке», а мы с Шиандом пошли побродить по станции.

Я рассматривала намытый и сияющий металлический пол под ногами: это был верхний уровень, где за порядком следили. Мы шли рука об руку и неловко молчали. Вроде бы, постепенно все утряслось, а что еще нет, обязательно со временем утрясется: и бюрократические сложности, и рабочие дела.

Шианд в своем обличье успешно прошел проверку, так что и тут без проблем.

Но что-то меня грызло — некоторая неопределенность в наших отношениях.

— Тиша, я тут тебе сказать хотел… — начал он. — Насчет планов.

Мы вышли на площадку, и я отвлеклась, недослушав — напротив было панорамное окно во всю стену. Отсюда открывался отличный вид на «Скитальца», поблескивающего корпусом там, где его не изъела ржавчина.

Я подошла и приникла к стеклу: обожаю космос, а когда смотришь на него со станции, он приобретает особое очарование.

— Тиша, — Шианд ловко встал между мной и окном, чтобы я смотрела на него.

Своего он добился. Открытое лицо было искренним, а с ним такое редко бывает. Я с интересом уставилась на него, подняв брови в немом вопросе.

Шианд мялся.

— Тиша… Раз уж я стал твоим капитан, у меня к тебе предложение…

— Внимательно слушаю, — бодро ответила я.

— Давай поженимся! Хочу, чтобы ты стала моей женой.

— Неужели? — усмехнулась я. — А ты точно уверен? Я же ногу подвернула, когда за красотой бежали.

— Да хватит! — психанул он. — Это я так ляпнул… Не всерьез! Прости дурака!

— Дай подумать, — я задумчиво начала загибать по одному пальцу, перечисляя. — Грубиян. С твоих собственных слов — дурак. Сам ногу подвернул даже дважды…