Попыталась вдохнуть, но горло едва пропускало воздух. Не могу дышать… Получалось только судорожно, короткими вдохами. Уши заложило, словно я оказалась в вате. Я почти не слышала криков из коридора, ответной пальбы — они стреляли в проем, но зачем? Для куража? Позабавиться?

Я просунула руку под парку и сильно сжала плечо. Приникла к нему всем телом, запоминая ощущения, пусть лучше они станут последним воспоминанием. Какая у него широкая грудь… Она ходила под ладонью и моей щекой, часто и зло от адреналина.

Я положила руку на напряженный живот, спустила к ремню, пальцами цепляя пряжку. Эмиль не замечал прикосновений.

А я все равно трогала, пока он живой.

— Сколько их? — прошептала я.

— Вацлав, два вампира, три человека. Андрей.

А нас двое. Запасной обоймы у меня нет, в текущей «на донышке» — ее расстреляли в Феликса почти всю. И Эмиль половину только что высадил, хотя в кармашке кобуры у него запасная… Сумка с моими боеприпасами осталась в ванной, может быть, что-то есть в сейфе или в столе.

На всех не хватит. На Вацлава точно нет.

Я глухо зарыдала от бессилия.

Эмиль зарычал, ударил затылком об стену и оттолкнул меня. Не прицельно пару раз выстрелил в коридор и вернулся к стене.

— Бесполезно! — голос сорвался.

Ничего, все нормально. У меня пробивной пистолет. Из него я убрала двух мощных вампиров, один из которых был мэром города. Уберу и третьего, чтобы он им не стал.

— Давай так, — я жарко дышала в грудь. — Я хорошо стреляю. Он в коридоре? Прикрой меня.

Я отшатнулась — резко, чтобы он не успел остановить. И упала на колено прямо в проем. У меня было несколько секунд сориентироваться: цель позади всех — по центру, два вампира по углам коридора, один на лестнице. Андрей, не боясь, стоял рядом с Вацлавом.

Эмиль вышел в проем, загородив меня собой. Я оказалась за его ногой и сразу встала, чтобы прикрыться спиной.

Я открыла огонь с одной руки, считая про себя уходящие в пустоту боеприпасы. Одно попадание в голову. Мимо. Корпус. Голова. Вацлав закрылся рукой, не испуганно, а раздраженно. Обойма вышла.

Мы спрятались за стену. Пистолет пугал беспомощно отошедшим назад затвором.

— Бесполезно! — заныла я. Путаясь в собственных пальцах, я вытащила из кармана Эмиля последнюю обойму.

— Стой… Стой! — сквозь ответный огонь долетел голос. — Не стрелять! Кармен, ты слышишь? Иди сюда… Мы тебя выпустим.

— Да уж слышу! — заорала я в ответ и заткнулась. Не скажу больше ни слова.

Стало так тихо, что собственное дыхание казалось оглушительным. Мы в ловушке, мы не справляемся.

— Эмиль! — крикнул Андрей. — Будь мужиком, сдайся! Ее не тронут!

— Даже не думай, — выдавила я, заметив его взгляд.

— Я не об этом думаю, — тихо ответил Эмиль. — Сколько патронов?

— Десять, — убито ответила я, глядя в пустоту. Тон был безразличным, как будто мне все равно, сколько их. Какая разница?

— Тебе нельзя сдаваться, — сказал Эмиль. — Он тебя не защитит. Я не хочу, чтобы все повторилось, понимаешь? Понимаешь, о чем я?

Я сглотнула, ощущая, как напрягается висок. Я у Эмиля слабое место, если нас возьмут живыми, все плохо кончится.

— Не знаю, что Вацлав ему наобещал, он его убьет, если захочет, — продолжил Эмиль. — Выхода нет. Лезь в окно, Яна. Чуть дальше стоит мой джип, спрыгнешь на крышу. Поняла?

— Я не побегу, — процедила я, пытаясь справиться с мимикой и у меня не получалось. Лицо жило своей жизнью, я пыталась остановить слезы, стереть гримасу безысходности — и никак.

Не побегу.

Эмиль тоже перестал держать лицо: оно стало откровенным и открытым, каким бывает только перед смертью. Прятать уже нечего, тем более, друг от друга.

Он наклонился, хватая мой рот губами — не сексуально, а с надрывом, возможным только в такие моменты. Грубовато, но не зло. Зацепил губы зубами, прикусил нижнюю, словно не мог мной насытиться. Пальцы сдавили шею, и он меня отпустил.

— Лезь в окно, со мной все будет в порядке. Я знаю, что делаю! Лезь, быстро!

Страшный тон добавил мне уверенности — я подбежала к окну, открыла и вскарабкалась на подоконник. Выглянула наружу, борясь с волосами, которые ветер швырнул в глаза.

Второй этаж — это невысоко. Все будет нормально. И с Эмилем тоже. У него должны быть боеприпасы в сейфе.

От окна внизу отходил декоративный выступ — узкий, в треть кирпича. Но на мне отличные ботинки и я легкая, я устою. Я сунула оружие в кобуру и свесила ноги наружу. Джип Эмиля стоял левее, в нескольких метрах. Спрыгнуть на крышу легче легкого.

Я обернулась: Эмиль стоял в той же позе у стены и кивнул, заметив мой взгляд, мол, вперед. Глаза у него были твердыми — он не сомневался, линия рта плотно сжата.

Я поставила ноги на выступ, выпрямилась, и начала медленно пробираться к джипу, всем телом распластавшись по стене. Еще чуть-чуть… Еще немного…

Из открытого окна долетели выстрелы — стрелял Эмиль, я узнала его манеру: зло и без пауз. Я досчитала до десяти и замерла, глядя в темное небо, в котором меркли звезды перед скорым рассветом.

Главное, не закрывать глаза, чтобы не потерять равновесие. Глубокий вдох, выдох, надо успокоиться, не орать в голос — иначе выдам себя. Ему приказали поднять руки.

Эмиль меня обманул.

Я выдохнула в небо, зависнув на карнизе — обессиленная, словно из меня вынули стержень.

Но заставила себя сделать следующий шаг, а затем еще, пока подо мной не оказался джип. Осталось спрыгнуть — всего полметра.

Я оттолкнулась от стены в короткий полет. Ноги ударили в крышу с громким звуком сминающегося металла, я перекатилась через лобовое стекло, упала на капот и по левому крылу сползла на землю, где-то по пути рассадив левую бровь.

Тело ныло: спина, локти, колени — все выступающие части. После встряски голова стала тяжелой. Я еле встала, опираясь на бампер, вытерла с глаза кровь и побежала в темноту. На бегу обернулась и увидела силуэт Эмиля в окне — узнала его по очертаниям. Он держал руки на весу, как на прицеле, затем медленно сложил их на затылке и ушел из зоны видимости, словно опустился на колени.

Я не смогу ему помочь. Думала, мы справимся, но я ошиблась.

Эмиль все понял первым.

Я пролезла между прутьями ограды, выбежала на пустынную дорогу и силы меня оставили — я повалилась на колени и лбом уткнулась в асфальт, рыдая. За мной никто не гнался — пока Эмиль у них, я нужна им для забавы.

Внутри было черно от боли, я вбила кулак в асфальт, отбив ребро ладони и снова заорала.

Он обманул меня и сдался. Теперь я здесь — одна, с пустым пистолетом, и полным отчаянием в душе.

Я заставила себя встать.

Отбитые кулаки болели, ломило колени и спину, но я поднялась и потащилась к «мерседесу», оставленному на парковке рядом с офисным центром.

За Эмиля болело сердце, но… Я не знала, чем ему помочь. При одной мысли, что его будут мучить — или уже убили, хотелось выть от бессилия.

Держась в тени домов, я подобралась к машине. Рядом с парковкой воняло бензином, но к нему примешивался какой-то легкий, едва уловимый запах… Запах крови. Внимание привлекли темные следы на ступеньках центра. Они вели через лестницу, но не внутрь — он обрывался за углом здания.

Я напряженно вслушалась в тишину.

Тихо, как в могиле.

Вдруг раздался шорох, и я присела за лестницей. Следом тихий стон — будто сквозь зубы. Звук шел из-за угла.

Стон сменился тихой руганью. Никогда не слышала, чтобы матерились шепотом и с такой экспрессией. В шепоте явственно слышалась боль — голос будто надорванный, на пределе.

Это раненый. Не вампир — человек, похоже.

Я обогнула лестницу и вплотную подошла к углу. За низкими декоративными кустиками кто-то лежал — судя по очертаниям и росту, мужчина. Он дернулся, снова бормоча проклятия, но я уже узнала голос и смело вышла из-за угла.

— Егор!

Он лежал на боку, прижимая ладонь к горлу — между пальцев темная кровь. Жив, в сознании, но остановившийся взгляд смотрел мимо. Егор притаился в кустах, думая, что я враг.