Я хотела послать его, но осталась. Звучит хорошо, да только я знаю Эмиля: это не комплимент, и из категории «пешек» он меня не вывел. Просто даже плохой хозяин пустит собаку в дом, когда она ранена.

— Я в тебе не ошибся.

Я долго молчала, а потом попросила его заткнуться.

Эмилю позвонили минут через пятнадцать. Все это время мы сидели в машине и не разговаривали. Мы, как победители въехали через ворота, но меня это не радовало. Слишком дорого далась победа.

Я вылезла из джипа и вскарабкалась на крыльцо, с одного бока меня поддерживал Стас, Эмиль шел позади.

Прежде чем войти в дом, я перевела дух. Я боялась того, что могу увидеть.

Комната была разгромлена: очаг разворочен и угли дотлевали по всей комнате. Мерзко чадила медвежья шкура. Нетронутым выглядел только гобелен над камином, с торчащей из него стрелой.

Все трупы стащили сюда, и они лежали неровным рядом, укрытые разной ветошью. Край рваной простыни на ближайшем трупе пропитался кровью.

Стас сдавленно булькнул рядом.

— Тебе лучше выйти, — сказала я, но он решительно замотал головой. — Где-то здесь должна быть девушка. Ее зовут Ольга…

— Архивщицу мы нашли, — сказал вампир из охраны Эмиля. — Она у нас в машине.

Тогда пора приступать. Я подходила к каждому телу и откидывала простынь.

— Кого-то ищешь? — спросил Эмиль за спиной.

— Нет.

Я обошла всех, и к последнему телу — по очертаниям женскому, подходить не стала. Влада я недосчиталась.

— Еще трупы есть?

По моему хмурому виду Эмиль понял: что-то не так.

— Кого не хватает?

— Лазаря, — соврала я.

Значит, Влад все-таки ушел. И гром меня разрази, если я скажу об этом.

— Если вы закончили, — снова вмешался охранник. — То все на улицу.

Я вышла на крыльцо. Мимо меня протащили канистры, я уловила резкий запах бензина — Эмиль заметал следы. Никита крутился рядом с моим «мерседесом», заметил меня, улыбнулся и махнул. Последнее, чего мне хотелось — так это общаться.

— Отгони к моему дому, — я бросила ему ключи. — Ты знаешь, где Андрей?

Никита поймал ключи и показал в направлении леса. Я упрямо потащилась в ту сторону, наклонившись, будто иду против сильного ветра. Спину ломило и только так было легче. Мне срочно нужно обезболивающее.

Андрея я нашла за зданием администрации, он стоял, прислонившись спиной к бревенчатой стене и жадно дышал. Когда я приблизилась, похрустывая тонким настом, то увидела, что его глаза закрыты.

Я остановилась рядом, не зная, что сказать.

Потом все-таки решилась.

— Почему ты мне ничего не рассказал?

Андрей не ответил.

— Спасибо, что за мной пришел, — я помолчала и добавила. — Может, пойдем? Чего ты тут стоишь?

— Доза на исходе, — негромко отозвался он. — Чтобы оставаться в эффекте, мне нужно очень много.

Я была не одна и не безоружна, но все равно занервничала. В драке он мог получить ранения, это нестрашно, пока не закончится эффект крови, но что будет потом? Мне лучше бежать.

Но я не могла не задать вопросы.

— Уйди, Кармен, оставь меня в покое.

— А если я не хочу?

— Я хочу. Ты как чумная. От тебя одни проблемы. Если бы ты не пришла тогда ко мне…

Андрей не закончил, но я поняла: он продолжал бы прятаться в своей квартире. Ему было так удобнее, а я все испортила.

— Когда мне надоел Всеволод, я отдал место твоему мужу. Я помог тебе. Но ты хочешь все больше и больше, из-за тебя мне снова придется слазить! — заорал он. — Ты знаешь, как это сложно? Знаешь, чего это стоило?!

Что я могла сказать — извини? Или — я тебя не просила? Это не правда. Я не просила, но была рада, что он на моей стороне.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Ничем! — огрызнулся он. — Из-за тебя мне пришлось ее убить! Твою мать, Кармен!

Я вздохнула, между мной и Андреем пошла трещина, и я не знала, как это исправить. Наверное, я действительно попросила слишком много. Он не сказал мне, кем был, но ведь и не должен был. Не рассказал про Оксану, но с какой стати? Мы знакомы не так давно, чтобы он делился личным.

По-своему он прав.

— Спасибо, что выбрал меня.

Можно было сказать еще какую-нибудь глупость, но я не придумала ничего утешающего. Просто оставила его там, надеясь, что он остынет и пойдет за мной к машине, но он не пришел.

Я думала, он переживает из-за Оксаны, но он переживал из-за своего запутанного прошлого. Надеюсь, Андрей успеет добраться домой до рассвета.

Я сидела в джипе Эмиля и смотрела, как на лобовое стекло падает снег. Думала о Лазаре, о Маринке и никак не могла понять, как так вышло.

Когда Эмиль вернулся и сел за руль, я все еще продолжала пялиться в незримую точку за окном.

— Ты как? — спросил он.

— Угу, — ответила я, имея в виду, что все в порядке.

Эмиль завел машину и тронулся. Я наблюдала в зеркало заднего вида, как уплывают и прячутся за покровом снега крыльцо и мой «мерседес».

— А остальные? — спросила я.

— Сами вернутся.

Я смотрела в зеркало, наблюдая, как на фоне неба разгорается зарево. И мне было чертовски грустно.

Эмиль отвез меня в больницу. Высадил у проходной и умчался, вспылив снегом. Я смотрела на красные стоп-сигналы, пока они не растворились среди огоньков шоссе.

Он не обязан был оставаться, но ведь обязательства — это не главное? Есть же простое человеческое сочувствие. Я оказалась здесь из-за него, но Эмиля это не волновало.

От этого отчуждения стало обидно. Этой ночью я утратила что-то безумно дорогое. Наверное, последние крупицы веры в вампиров.

Я узнала, что дружба носит разные маски — и некоторые из них смертельны. Когда тебе семнадцать — можно дружить взахлеб, навсегда, а спустя год дружба исчезнет, как морок.

Я смотрела вслед Эмилю, по щекам текли слезы, но я не о нем плакала — о себе. Влага замерзала, и я не могла понять, в чем причина — в холодном воздухе или в моей ледяной коже.

Из больницы меня выпустили через несколько дней. От новогодней ночи остался заживающий рубец между лопатками и дурные воспоминания.

Домой меня отвезла Ольга. Андрей и Эмиль обо мне даже не вспомнили.

На пыльной кухне я напоила подругу чаем и заверила, что все в порядке, несмотря на мой уставший вид. Ольга поверила с первого раза и уехала, а я сидела за столом до самого вечера и смотрела в окно.

В сумерках снег выглядел по-праздничному нарядно, вереница ярких огней навевала грусть. У всех этих людей, на чьи окна я смотрела, была своя жизнь, в отличие от меня. Обо мне просто забыли, когда я закончила дело.

Эмиль, конечно, счастлив в своем навороченном особняке. А я так и осталась его разменной монетой.

Я оделась, сама не понимая, куда собираюсь. Когда закрывала дверь, зазвонил городской телефон, трель разнеслась по пустой квартире. Я замерла, ладно, если зазвонит еще раз — остаюсь! Но трель внезапно оборвалась и я раздраженно захлопнула дверь.

Сначала долго шла по Ворошиловскому — почти до самого моста. Потом остановилась, возвращаться домой не хотелось — меня там ничего не ждет.

Я встала на бордюр и вытянула руку, ловя попутку. Почти сразу притормозила «десятка».

— Далеко? — поинтересовался молодой парень.

— За город, — мрачно ответила я. — И как можно дальше.

Я нагло села на переднее сиденье и захлопнула дверь. Машина резво выбросила из-под колес облачко снега, и мы пересекли городскую черту.

Мой бывший муж Эмиль перестал мне сниться через месяц.

Я втянулась в обычную жизнь: каждое утро добиралась на работу, прыгая по весенним лужам, снимала квартиру, даже счета оплачивала вовремя. Черт возьми, что угодно, только бы не слышать о вампирах!

Я изо всех сил старалась забыть о прошлом, но мне о нем грубо напомнили.