Я прильнула к щели. Больше тут сидеть нельзя, иначе тело затечет. Непослушные мышцы – плохой помощник в драке. Я привстала, ощупывая пальцем спусковую скобу, словно пыталась найти на ней наиболее удобное место. На самом деле, это нервы.

Пока ничего не изменилось – мэр стоял перед Эмилем. Мне нужно было, чтобы он отошел. Чтобы задал вопрос, тот не ответил, и мэру пришлось бы еще раз ткнуть его раскаленным прутом. Мне нужен вопль, нужно удобное расположение цели… Я не могла рисковать.

– Ничего не скажет, ей нечего говорить…

– А тебе – есть? Кто еще с тобой был? С кем ты обсуждал это? С кем собирался делить город?.. Нет, не желаешь отвечать? – Всеволод повысил голос, едва не срываясь на крик.

Я скрестила наудачу пальцы, лишь бы Эмиль не стерпел. В коридоре уже слышались шаги, кажется, кто-то поднимался на второй этаж, но это не Рената, точно. Плача и стонов я не слышала, а она вряд ли вышла из истерики так быстро.

– Иди к черту, – сказал Эмиль.

Мэр шагнул к нему и скрылся из виду. Я едва-едва – одним касанием пальцев надавила на створку шкафа. Дверь заскрипела несмазанными петлями, негромко, но и этого достаточно. Другого выхода не оставалось, и я распахнула ее пинком.

Два метра до кровати – два широких шага. От второго пистолета меня отделяло всего ничего. Я бросилась вперед, упала перед кроватью на колени, и схватила Хеклер и Кох. Пусть будет не заряжен, все равно его дублирует второй.

Я подняла оружие и обернулась.

Всеволод стоял перед камином, опустив кочергу в тлеющие угли, да так о ней и забыл. Его фигура напряглась, он удивленно отступил к двери, выронив свое орудие – без страха, он меня не узнал. Конечно, откуда ему помнить, как выглядит жена Эмиля? Я всегда была его тенью.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Валера. Вперед пробилась его сестра и застыла, увидев меня.

– Чего ждешь? – одними губами прошептал мэр, наблюдая за мной. – Особого приглашения?

Вопрос адресовался не мне – Карине, которая судя по пронзительным испуганным глазам поняла, что выбрала неверную сторону.

Я выстрелила почти не целясь – в проход, где они сгрудились втроем. Трудно в кого-нибудь не попасть. Сходу перестроиться на левую руку я не могла и начала огонь с правой. Я не думала, сможет ли вампир увернуться от пули, будет ли ранение смертельным, и убьет ли его свинец или понадобится что-то мощнее. Я просто стреляла и надеялась, что уложу его прежде, чем обойма подойдет к концу.

В дверях началась свалка. Мэр падал, будь я проклята, но я попала! Тяжелая рука ударила об косяк, он попробовал зацепиться и устоять на ногах. Взвизгнула Карина, она была рядом и не могла выбраться из эпицентра свалки, хотя брат упрямо тащил ее из комнаты. Повезло, что он спасает сестру, а не лезет за оружием. Ответная пуля стала бы моей и, скорее всего, последней. Присев за кроватью, я достреляла обойму, бросила пистолет и взяла в правую тяжелый УСП. Я палила, не давая им опомниться. Всеми силами я пыталась задержать их огнем и не допустить перестрелку.

Мэр смотрел на меня, сползая на пол, и пытался что-то сказать. Наверное, отдать приказ. Я привстала и выстрелила еще раз – это был предпоследний патрон.

Пуля отбросила его в коридор, Карина упала на пол, на ногах остался только Валера. Он не знал, что у меня почти пустая обойма. Схватив сестру за руку, он рывком поднял ее, и они спрятались за стеной.

– Она его убила! – услышала я истеричный крик Карины. – Убила!

Я не была в этом так уверена и пока не покидала позицию. По лестнице загрохотали шаги, Карина замолчала, и стало тихо. Как я ни прислушивалась, а в доме стояла могильная тишина. Ладно, эти двое смылись, но где остальные?

Я быстро подобрала пистолет и сменила обойму. Калибр не тот, но лучше, чем ничего. Я встала из-за кровати, напряженно вглядываясь в тело и осторожно приблизилась. Мэр наполовину вывалился в коридор и лежал на спине, раскинув руки. Дышит или нет? Я сделала еще шаг, держа оружие наизготовку. Пусть только дернется! Но, кажется, даже вампир не устоит перед сорок пятым. Вся грудь и живот в кровавых дырах, я разнесла ему часть лица и один раз попала в череп. Противоположная стена была в крови.

Меня замутило и я замерла, борясь с тошнотой. Наконец, здоровый организм сделал свое дело – желудок успокоился. Труп хорошо бы убрать, но я боялась его трогать. Нужно окончательно удостовериться, что он неопасен, прежде чем трогать. Я стрельнула из УСП ему в голову и отпрыгнула. Ноль реакции. Мертв.

Несколькими пинками я попыталась выкинуть грузное тело в коридор. Оно было слишком тяжелым, я словно била в говяжью тушу, но мне удалось согнуть ноги и убрать их с прохода. Я захлопнула дверь и лихорадочно провернула защелку, прекрасно понимая, что дверь не устоит, если ее будут штурмовать всерьез, но это все, что у меня есть.

– Эмиль! – я обернулась и замерла. Его вид настолько шокировал меня, что меня пригвоздило к полу.

В первое мгновение я даже его не узнала. Я никогда не видела мужа таким. За годы я привыкла бояться, он казался мне сильным и жестоким, и на месте жертвы я его представить не могла. Очевидно, всесильным он казался только мне, но не другим вампирам.

Он стоял на коленях в углу спальни. Его связали, но не веревкой – на руках были самые настоящие кандалы с цепью. Чтобы он не уполз, середину цепи набросили на крюк, вбитый в стену.

Эмиль был в крови, словно умылся ею, местами она засохла и начала шелушиться. Рубашка разорвана, на теле ожоги, при одном взгляде на которые у меня зачесалась и заболела кожа. Некоторые из обугленных ран уже покрылись коркой, некоторые были совсем свежими. Волосы потемнели там, где выпачкались кровью.

Он поднял голову и долго смотрел на меня.

– Яна? – наконец хрипло спросил он.

От звука его голоса вздрогнула рука.

– Ты жива, – продолжил он. – Хорошая новость.

Ага, особенно для тебя.

Кровавая маска и привычный голос никак не вязались друг с другом. Со второй попытки я попала пистолетом в кобуру и подбежала к нему.

– Ты как? – я бухнулась на колени рядом. – Сможешь драться?

Я заглянула ему в лицо, пытаясь оценить, насколько он в порядке. Изможденное, но все еще осмысленное – Эмиль смотрел прямо, но взгляд стал рассеянным, как бывает после долгой, мучительно-сильной боли.

– С кем? – еле выдавил он, морщась так, будто его тошнит.

– Мне нужна помощь, ты слышишь?

С ним творилось что-то странное: расширенные зрачки заполнили радужку и серые глаза теперь казались черными, лихорадочное дыхание прыгало, на подбородок натекла свежая кровь.

– Что с тобой? – нахмурилась я. – Эмиль?

Он опустил голову и мне хотелось положить ему ладони на лицо и заставить смотреть на меня. Я не могла понять, что с ним. Кажется и он тоже. Может, просто последствия пыток?

– Не знаю…

Я вскочила на ноги и вцепилась в цепь, пытаясь снять ее с крюка. Наемники, кажется, смылись, но вампиры не так трусливы. Охрана сейчас будет здесь и одной мне не справиться.

Упираясь ногами в пол, я подняла цепь и сбросила ее на пол. Эмиль шлепнулся на четвереньки. Он покачнулся, оперся рукой на кровать, повернул голову, удерживая меня в поле зрения. Так смотрят на кобру в стойке, словно он ждал, что я плюну ядом.

Раньше он так не смотрел.

– Как ты здесь оказалась? – грудь поднималась от тяжелого дыхания.

– У меня заказ, – я достала пистолет на случай, если сейчас начнут ломиться в дверь, и Эмиль при его виде напрягся.

Он подумал, что я буду стрелять в него. Что он – мой заказ. О, боже. Я ненавидела его, но сейчас не время об этом думать. Я помнила, о чем говорил Андрей: без вампира мне не справиться.

– Надо что-то делать, Эмиль. Выбираться, ты слышишь?

– Делать – что? – безучастно спросил он. Мой так называемый муж никак не мог прийти в себя. Ну да, боль бывает изнуряющей, она путает сознание и лишает сил, но мне тоже непросто, черт возьми!