— Что-нибудь еще?

— На руку наступили, — буркнула я и показала красноватый оттиск подошвы с обратной стороны предплечья.

Он намочил полотенце, отжал и бросил мне. Теплая тряпка шлепнулась прямо в руки.

— Вытрись, — он вышел из кухни, а я послушно прижала полотенце к лицу и вздохнула.

На самом деле мне нужен душ, но сойдет и так. Я наслаждалась приятным теплом, куда-то уплывая, пока выстрелы в подвале не привели меня в чувство. Подняла глаза, рассматривая взбешенное лицо, и вновь уткнулась в полотенце.

— Зачем ты сюда приехала? — резко спросил Эмиль. — Зачем убежала, Яна? Все было хорошо или нет?

Мне не хотелось убирать теплое полотенце. Только не это, только не скандал.

— Как ты меня нашел? — пробормотала я.

Я промокнула раненую скулу и бросила остывшую тряпку на пол. Надо вернуться за оружием, но сил не было.

Я молчала, глядя в пол — говорить невыносимо: из-за боли и эмоциональной усталости. Я испытывала смутное желание начать оправдываться и мне жуть, как хотелось этого избежать. Под пристальным взглядом Эмиля я полезла в холодильник за льдом. Нагребла пригоршню, прижала к лицу и закрыла глаза. Лед освежил, да и боль начала затихать.

— Это диагноз на всю жизнь? — неожиданно спросил он. — Почему ты уехала?

Я несмело подняла глаза.

— Пожалуйста, давай поговорим позже. Я устала.

— Нет, мы поговорим сейчас! Ты бросила меня в гостинице и поехала к моему брату!

Я молча пнула полотенце, и Эмиль сбавил тон:

— Если бы я не поехал за тобой, что бы с тобой было? Прекрати убегать… Я на твою машину маячок поставил.

Теперь ясно, как он меня нашел. Сегодня же найду и выброшу.

У меня уже был мужчина, который распоряжался моей жизнью. Этот же самый, кстати. В том, чтобы быть одиночкой есть свои плюсы: не нужно оправдываться, когда поздно приходишь домой, убегаешь или встречаешься с другом.

— Я жду, Яна.

Шатаясь, я закрыла глаза. Меня еще мутило и лица я почти не чувствовала. Я шагнула вперед, обняла его одной рукой — чуть ниже кобуры и уткнулась носом в грудь, губами схватив сорочку. Мышцы спины расслабились под моими пальцами.

Эмиль еще тяжело дышал, я чувствовала, как раздуваются бока, но, кажется, перегорал. Я ощутила поцелуй в висок, затем ниже — на отбитой скуле. Умоляю, не останавливайся, это так успокаивает. Не хочу открывать глаза, не хочу ничего видеть — хочу чувствовать, как он целует меня, полузабытые ласки, по которым я скучала.

— Прости, — через силу выдавила я.

Почему всегда я должна искать компромисс, а не кто-то другой? Но если хочешь опоры, иначе никак. Кажется, я только что признала, что мне нужна поддержка.

Кожа совсем онемела, и я бросила остатки растаявшего льда в мойку. Рука почти не слушалась, вода противно натекла аж до локтей.

Эмиль целовал ладонь и продрогшие пальцы, грея их дыханием. Это нечестно… Нечестно.

— Я хотела поговорить с Андреем, — призналась я. — И приехала за кровью.

— О чем поговорить? Почему не по телефону? — он спрашивал спокойно, а значит, напал на след.

Сейчас клещами из меня все вытянет. Во мне боролись противоречивые чувства — соврать или ответить, как есть.

В коридоре раздались шаги, и на пороге появился Феликс. Вовремя.

Я отпрянула, стесняясь саму себя — признавать нашу тайну я была не готова.

— С тобой все в порядке? — Эмиль осмотрел брата сверху донизу.

Покачиваясь, тот схватился за дверной косяк. Кожа посерела, будто он смертельно заболел. Черты лица обвисли, глаза стали мутными и невыразительными. Феликс натянул темно-синюю спортивную куртку, как если бы его знобило, застегнул до горла и стал похож на нахохлившегося грифа.

— Ты живой вообще? — спросила я.

Выглядел он шикарно — нет, правда, после расстрела в упор так хорошо не держатся. Вместо ответа он бросил мой пистолет на стол.

Медленно переставляя ноги, Феликс добрел до холодильника, и распахнул дверцу. В руке появилась бутылка. Он плюхнулся на стул, вырвал пробку зубами и глотнул из горлышка, морщась, словно это невкусное лекарство.

— С тобой все нормально? — переспросила я.

Феликс что-то невнятно пробормотал.

— Тебе бы отлежаться, — заметил Эмиль. — Сколько у тебя уже?

— Я здоров! — отрезал Феликс. — Если бы не ты, было бы меньше!

Я поняла, что они говорят о ранениях.

— Яна? — Эмиль вспомнил про меня, а я так надеялась, что он переключится на брата. Выдержав паузу, он неожиданно засадил кулаком в стену. — Ты будешь отвечать или нет!

Чтобы выгадать время, я включила воду и начала сосредоточенно отмывать куртку от грязи. Жаль, пока нет возможности переодеться.

— Он больше тебя не поддерживает! — выпалила я, когда не смогла выдерживать тяжелый взгляд между лопаток. — Я хотела поговорить… Чтобы он не совершил ошибку. Не пошел против тебя. Вот и все!

— Ты думаешь, это его остановит? — Эмиль рассмеялся. — Ты совсем не знаешь вампиров. Я тебя в последний раз прошу, поехали, оформим документы! Прямо сейчас, пока не поздно!

Феликс заинтересованно поднял голову.

— А, все-таки предложил. Яна, что ты ломаешься? Оформляй, чего боишься? Вацлав пострашнее Эмиля, поверь, я обоих знаю, как облупленных.

Я без сил упала за стол и уронила голову, сцепив подо лбом руки. Закрыла глаза, зажмурилась — я не стеснялась минутной слабости. Одного из них я тоже знала, как облупленного. Он снова звал меня замуж. Снова в ту же петлю… Или в другую, потому что все так сильно изменилось, что я не знаю, чего ждать от будущего.

Но если меня завтра убьют, будущего не будет — никакого.

— Поехали, — решила я.

Первое, что бросилось в глаза — Эмиль усилил охрану.

Вампиры в серой форме бродили перед воротами, а во дворе вообще кишмя кишели. Я удивилась, что не встретила их еще в начале улицы.

— Ты не боишься, что тебя один из них предаст? — я припарковалась на пустой стоянке офисного здания рядом с домом Эмиля, заглушила машину и включила верхний свет. — Зачем они тебе?

Вдоль обочины с десяток фонарей, но горел только один — в конце темной улицы.

— Ухожу — ставлю, прихожу — снимаю. Забудь, — из кармана вновь появились две карты и связка ключей, те, что я бросила в номере. — Бери. Ключи от дома, карта привязана к основному счету, а это пропуск на территорию моей недвижимости.

— И зачем он мне? — я рассмотрела карту с двух сторон, но кроме магнитной полосы ничего интересного не увидела.

Эмиль сделал странный жест — описал пальцем круг.

— Почти вся улица моя, — он показал на офисный центр, затем на здание напротив и продолжал, пока не перечислил все. — Офис охранного агентства, банк, склад, торговый центр, еще что-то. Почти все пустое. Оружием светить не бойся, дальше меня записи с камер не пойдут.

— Хитро, — я присвистнула.

— Пропуск я тебе дал, пользуйся.

Я выбралась из машины, делая вид, что копаюсь в телефоне. На самом деле я писала Андрею, что не приду и просила перенести встречу. В любом случае уже опоздала. Надо будет улучить момент и позвонить обоим — Егору тоже, делать это при Эмиле не стоит.

Я убрала телефон и заметила, что Эмиль ждет с той стороны машины и на меня смотрит.

— Пойдем, — я улыбнулась.

В пустом фойе дома Эмиля подошвы моих ботинок застучали неожиданно громко — почти, как мое сердце. Я поднималась на второй этаж и с каждым шагом нервничала все сильнее, будто правда шла под венец к алтарю, где ждут гости и все остальное.

— Эмиль… — я почти остановилась. — Ты не против, если я приму душ?

Я уже видела дверь в кабинет: если войти, обратного пути не будет, а мне нужна передышка. И помыться не помешает — я вся в крови и грязи.

Эмилю идея понравилась.

— Хорошо, я провожу, — он показал рукой влево, направляя меня в другой конец коридора. К спальне?

Перед дверью в ванную он развернул меня к себе — улыбка стала игривой. Руки скользнули по щекам, он наклонился — снова лезет целоваться, вкрадчиво, словно хищник, решивший позабавиться с жертвой.