— На хрена я достал тебе медицинский справочник, идиот! — орал Шианд. — Ты даже гематому не можешь вылечить!

— Прости, капитан… Я механик, не врач. Я стараюсь.

— Тебе только в дерьме стараться! У меня второй день болит! И если это не прекратиться, я тебя убью!

— Не сердись, капитан, — заныл механик, и я поняла, что угрозы Шианда не пустые слова.

— У тебя пятнадцать минут!

Я хотела заметить, что если так орать, станет хуже, но вовремя прикусила язык. Только сдавленно хрюкнула. Этого хватило, чтобы меня заметили.

— Ты смеешься? — процедил Шианд.

Я замотала головой. Нет, нет, как можно!

— Ты смеешься надо мной?! — заорал он.

Белки налились кровью, на шее вздулись вены. От страха у меня потемнело в глазах. Очень не хотелось получить тяжелым ботинком Шианда под зад.

— Ты назвалась медсестрой на «Пальмире», — бросил он. — Это так?

Черт дернул меня за язык. В медицине я смыслила мало — умела пользоваться антисептиком и пластырем. Я неопределенно кивнула. Ни да, ни нет.

— Так осмотри меня! — опять заорал он. — Долго мне еще мучиться?!

Я переглянулась с механиком, тот выглядел счастливым, еще бы, экзекуция отменялась. В моих глазах, напротив, появился ужас.

— Можно позаимствовать ваш справочник? — спросила я. — И аптечку.

— Справочник принесу. А аптечки нету.

— Тогда несите, что есть.

Механик вышел, и я обреченно взглянула на Шианда. Тот выжидающе вздернул брови.

А если он загнется от моего лечения? У механика был хотя бы опыт ремонта… Ладно, погибать, так с музыкой.

— Раздевайтесь, — холодно сказала я, стараясь подражать интонациям врача.

— Я не могу расстегнуть бронежилет, — зашипел он. — Почему ты думаешь, я в нем спал?!

Голос сел и получилось свирепо, но хотя бы не громко. Я помогла ему снять бронежилет. Шианд вдруг закряхтел. Наверное, там и впрямь что-то серьезное. То-то он такой злой. И если будут осложнения, виноватой останусь я.

Я закусила губу, но отступать было поздно.

— А что, болит сильно? — уточнила я.

Опасения подтверждались. Гематома — это слабо сказано. На спине было обширное пятно, которое переливалось палитрой от черного и багрового, до синего с прозеленью. «Ого!» — губами прошептала я. Место ушиба распухло. Теперь понятно, чего он второй день на всех орет без продуха. Что с этим делать, я не знала — тут компрессом не поможешь.

Шианд забеспокоился:

— Что? Что там?

— Большой синяк, — я приуменьшила. — Прогноз благоприятный. На борту есть анальгетики?

— Я не знаю, — застонал он. — Сделай что-нибудь!

Я огляделась, пытаясь найти выход из положения.

— Больной, ждите! — строго сказала я и бодро вскочила с кровати. — Я за льдом!

Деловым шагом я вышла из каюты, наугад свернула и бросилась бежать. Я совершенно не ориентировалась в одинаковых коридорах «Скитальца». Если повезет, меня потеряют, а повезет еще больше — смогу передать сигнал о помощи. Вот бы повезло!

Я свернула и резко затормозила: по коридору шло уже знакомое мне по «Пальмире» чудовище. Увидев меня, он удивленно вытер крупную ладонь об засаленную рубашку. В другой руке были устрашающие клещи.

— А меня капитан за аптечкой послал! — выпалила я. — Я ваша корабельная медсестра!

Пришлось остановиться и сделать вид, что я не боюсь.

Мужик непонятливо почесал затылок.

— У нас нет аптечки.

— И медкабинета нет?

— Был. Закрыт.

— Мне нужно посмотреть, — заявила я. — Вы могли не разобраться в лекарствах, а я, как-никак, медик!

— Да нет там никаких лекарств, ёпт, — разозлился он. — Пошли к капитану!

На негнущихся ногах я пошла обратно. Шианд сидел в той же позе на кровати, лицо становилось все более хмурым. Брови медленно сползались к переносице, предвещая бурю.

— Льда нет, — пробормотала я и зашла в каюту, как побитая кошка. Мой мрачный конвоир вошел следом.

— В коридоре ее нашел, — сказал он. — Капитан, ты посылал за аптечкой?

— Никуда я ее не посылал! — гаркнул он и швырнул в подчиненного чем-то вроде болта на сто. Тот ловко увернулся и выскочил в коридор. — Где Арадаль?!

— На мостике, — ответил тот из-за переборки. — На борту все нормально, капитан!

— Со мной не нормально! Ну что, ты будешь что-то делать, я не понял?.. Я к тебе обращаюсь! — гаркнул он и я подпрыгнула.

Это ко мне, все понятно. Меня ведь зовут «Ну что».

— Без аптечки медицина бессильна, — пробормотала я, но заметив, что он краснеет, добавила. — Однако, несмотря на это жить вы будете. Лед, покой… Анальгетики. Я приготовлю.

— Ты еще и фармацевт? — прорычал он.

— Немного училась… Но нужны ингредиенты, вот если бы мы пристали к станции, я бы…

— Мы не можем пристать! — заорал он. — Убирайся, чтобы я тебя не видел! Вон! Выброси ее в коридор! Быстро!

За плечи меня выволокли из каюты. За нами вылетел медицинский справочник, ударил в стену и шлепнулся на пол. Шианд закрыл дверь, и мы остались в коридоре.

Мужик испуганно перевел дух:

— Что-то он на нервах сегодня, — пробормотал он и уставился на меня. — И что с тобой делать?.. Девать тебя некуда… В допросную посадить, что ли?

— Может, лучше в медкабинет? — я подобрала книгу и отряхнула от пыли. — Могу ошибаться, но, кажется, меня назначили главной медсестрой, — я показала справочник. — Иначе такую ценность не кинули бы в меня, верно?

Тот поскреб затылок, взглянул на клещи и сообщил:

— Мне ремонт надо делать… Ладно, пошли. Медкабинет близко.

Темные коридоры навевали ужас и чувство одиночества, корабль был слишком велик для здешнего экипажа. Из открытых помещений, погруженных во тьму, несло холодом.

— Сколько тут палуб? — с любопытством спросила я.

Мой спутник помялся, но все же ответил:

— Шесть.

Я глубокомысленно хмыкнула. По обрывочным сведениям о «Скитальце» я не могла назвать класс, но корабль точно не торговый. Никогда не слышала о шестипалубных грузовиках. Вот если бы я попала на мостик, сказала бы точно.

Загадочный корабль.

Наконец, мы остановились перед пыльной, затянутой паутиной дверью.

— Вот! — сказал он и включил свет в медотсеке.

Я вздрогнула. Похоже, у них случилось нашествие зомби. Медотсек, залитый стерильным голубоватым светом, был полностью разгромлен. На полу валялись инструменты, шкафы вывернуты, медицинские кресла покрылись слоем пыли. Но здесь хотя бы не было машинного масла.

— Вы к «Парнасу» не швартовались случайно? — удивилась я.

— Мы нигде не швартуемся! — рявкнул он. — Тем более, к «Парнасу»! Брр, — он передернул плечами.

Я его понимала: станция «Парнас» закрыта вот уже пятнадцать лет после вспышки космической чумы. Началось невинно: из рейса пришел торговый кораблик с больным парнем на борту. Молодого стрелка, неизвестно где подцепившего вирус, срочно доставили в станционный госпиталь. Когда пришли результаты анализов, было поздно: доктор сам начал температурить, за ним подтянулся остальной экипаж, через неделю чума добралась до половины станции.

Руководитель станции отдал приказ закрыть «Парнас» со всеми жителями, рабочими и транзитниками на борту и начался бунт. Вот после него все медотсеки выглядели, как сейчас на «Скитальце».

Что касается «Парнаса» — станцию закрыли навсегда. Она все еще плавает в космосе с пришвартованными мертвыми кораблями и закрытыми шлюзами. Мрачная громадина без единого огня, способная нагнать жути на любого, кто увидит ее на радаре.

Сколько добра там пропало! Но нет смельчаков пристать к «Парнасу» за сокровищами. До сих пор в жутких темных коридорах лежат тела, а сам руководитель станции по-прежнему сидит в кресле, высохший, с различимыми черными чумными пятнами на лице и открытым ртом. Он умер, передавая со станции последние слова: «Все умерли». Ладно, что-то я увлеклась.

И вообще, откуда знают, что там с руководителем, если на борт станции никто не поднимался? Никогда не спрашивала об этом Николая, который и рассказал мне эту историю за кружечкой пива. Я эту станцию не видела и никто из моих знакомых тоже.