Защитник, напрягшись, посмотрел в ответ пристально, настороженно, точно так же готовый к битве. Хэпт-тану показалось, ещё секунда и в него полетит что-то огненное. К счастью или нет, но его отвлёк каким-то вопросом слуга.

Тем временем ничего не подозревающая Киррана тин Даррен повернулась, рассматривая великолепие зала, и Хэпт-тан напрочь забыл о Пасите, жадно уставившись на потрясающе прекрасную молодую барышню, ничем не напоминающую того растрёпанного воробушка, которого он сегодня днём нашёл в переулке. Гордый профиль, чуть смягчённые, но явно угадывающиеся фамильные черты тин Дарренов. Необычный сине-голубой цвет глаз. Райхо даже рот приоткрыл, поражённый столь редким оттенком – будто проглядывает чистое летнее небо. Ранее он всего этого не заметил, поглощённый иными заботами, но теперь растрёпанные косички исчезли. Копна русых, отливающих золотом в солнечном свете волос чисто вымыта и мастерски уложена в высокую, но простую причёску, из которой будто невзначай выбились несколько прядей. Нежно-голубое платье с открытыми плечами по новой столичной моде выгодно оттеняло сливочную кожу. Райхо безумно захотелось попробовать её на вкус, прикоснуться руками, вдохнуть запах тёплого тела, убеждаясь, что она настоящая.

Наряд дополняли митенки в тон. Он знал, под ними скрываются сбитые в кровь костяшки. Они предстали перед глазами как наяву, и ассасин был готов целовать каждую ссадинку пока та не заживёт. Плечи прикрывала горжетка из какого-то редкого голубого меха, Райхо не смог определить, кому он мог принадлежать, зато без труда узнал туманный дамонд, вместо застёжки. Один такой камушек стоил баснословных денег.

«Кто же она для Паситы, если тот так расщедрился? – Киррана же лишь мазнула по Райхо мимолётным рассеянным взглядом, поселив в сердце ассасина щемящую тоску. – А чего я ждал? Я для неё незнакомец. Один из многих, – подумал он. Было до боли обидно видеть её рядом с ублюдком. – Не хочу верить, что они вместе! – зубы скрипнули, кулаки сжались сильней. – Но как тогда Пасита допустил, чтобы Кира оказалась в том переулке?! Где был проклятый Защитник, когда девочка нуждалась в помощи? Не время для таких мыслей. Не сейчас!» – Райхо усилием воли постарался взять себя в руки и напустить привычное, чуть растерянное выражение. Даже улыбнулся и, здороваясь, кивнул тин Хорвейгу, ожидаемо не удостоившись ответа. Они были знакомы и не раз сталкивались в княжеском дворце и на иных приёмах, но особой любви между ними не водилось. На то были свои причины.

– Простите, Марро! Как же неловко. Я непременно покрою ущерб. Хотите прямо сейчас отправимся в ателье и закажем вам новое платье?

– Меньше надо на милые мордашки заглядываться, – буркнул недовольно тин Гапатор. – Хотя, должен признать, эта – чудо как хороша! Есть в ней что-то эдакое… С вас ужин тин Аллария. Завтра здесь же.

– Конечно-конечно. Вы же окажете мне честь лицезреть Аннару?

– Безусловно!

3.

– Это же надо было только додуматься напялить под платье сапоги! Твоё счастье, что никто не увидел!

Ворчал Пасита, весьма обескураженный подобной выходкой: «Как я только сразу не заметил? Надо было собственноручно проверить», – ему даже в голову не пришло, что девчонка не будет рада подаркам.

Вспомнился вчерашний вечер.

Он не видел, как Кира спускалась по лестнице, так как стоял спиной. Понял: что-то происходит только по восхищенным лицам слуг и постояльцев. Когда обернулся, едва не ослеп от вида заключённой в драгоценную оправу невинности. Надо признать, это несколько раззадорило, вынуждая снова уделить время самоконтролю. Благо новая схема потоков позволяла предотвращать выплески с меньшим напряжением воли. Тем не менее посетила мысль, что нет пределу совершенству.

С платьем он угадал, со всем остальным – тоже. Теперь никто бы не признал в прекрасной аристократке деревенскую охотницу, первый раз очутившуюся в городе. И пусть Кира была ему нужна любая, даже если оказалась бы полной уродиной, Защитник не отказался бы от попытки получить желаемое. Но то, что девчонка ещё и красавица, весьма льстило самолюбию и делало ожидание в несколько раз приятнее, а потому в ресторацию тин Хорвейг прибыл в наилучшем расположении духа.

Всю дорогу Киррана смотрела в окно, а он, не скрываясь, разглядывал её гордый профиль: «Это явно от матери. Даже хорошо, если с возрастом их сходство усилится», – вспоминал он красавицу Анасташу. Черты лица Киры были чуть более резкие.

Вечер обернулся тем ещё испытанием.

Сначала совместная поездка в карете. Кира, напротив, так близко, что он чувствовал нежный аромат её кожи, не перебитый духами. Потом ужин в отдельном кабинете, обстановка которого настраивала на романтический лад. Многочисленные свечи, тихая игра невидимых музыкантов… Напряжение, разрядила сама девчонка. Количество приборов вызвало у неё недоумение. Подтрунивая напропалую и высмеивая, Пасите удалось хоть немного расслабиться.

Ночь… О! Ночь тоже выдалась прекрасная, наполненная страстью и стонами…

– Они удобнее.

Запоздалый ответ Киры вырвал Паситу из плена воспоминаний. Сейчас ничто в ней не напоминало вчерашнюю ослепительную светскую красавицу. Привычный, набивший оскомину охотничий наряд.

«Может, приказать ей ходить в сарафане? И эти косички…»

– Твоя воля, вообще, в штанах бы заявилась и с этими своими глупыми косами, – он жестом указал на предмет недовольства. – Позорище! – Вновь взглянув на девчонку, нарочно скривился, чтобы ее позлить.

Кира, впрочем, не заметила. Она ехала, глядя прямо перед собой, и разговаривать явно не была настроена.

Несмотря ни на что, Защитник пребывал в приподнятом настроении. Произошедшее изрядно его повеселило.

«Нет, с этим надо что-то делать», – думал он, рассматривая девчонку украдкой. В голове созрел план.

4.

Кира не верила своему счастью: «Киалана, спасибо что все закончилось именно так».

Мысли то и дело возвращались к прошлому вечеру, и она почти не слушала, что говорит тин Хорвейг.

После мучительного ужина в этой самой ресторации, она едва не осталась голодной. Защитник лишь потешался над её конфузом: «Спрашивается, где мне было набраться опыта? Хорошо хоть сжалился и позволил есть, как умею, не ломая голову над тем, какой прибор следует использовать».

Толку с того, правда, вышло немного, да и от шуток Защитника кусок в горло не лез. Что удалось проглотить – так и упало камнем.

Когда вернулись на постоялый двор, охотницу ждало новое испытание. Собственно остаток вечера она пребывала в «предвкушении», размышляя о том, где придётся спать. В номере была одна-единственная постель, и надеяться, что тин Хорвейг её уступит, было глупо. Она даже было попыталась сбежать, желая забрать свою лошадку и покинуть город до закрытия ворот. Но в дурацком платье бегать оказалось несподручно. Тогда-то Защитник и заметил сапоги, которые Кира украдкой натянула вместо узких неудобных туфель и старательно прикрывала подолом пока ехали в карете. Её нагнали в мгновение ока. Больно схватив за руку – даже синяки от грубых пальцев остались, тин Хорвейг пообещал выпороть по приезде, если ещё раз выкинет что-либо подобное.

Киру трясло от страха – да она Стаи так не боялась, как когда шли по коридору в номер. Глаза бегали в поисках пути к спасению. Тогда охотница и приметила, что дверь одного из номеров приоткрылась, и их проводили любопытным взглядом, но не придала значения. На пороге охотница, несмотря на предупреждение, снова попыталась дать дёру. Пасита был настороже. Попросту схватил, перекинув через плечо как волк овечку, и втащил внутрь.

В комнате повсюду горели свечи. Постель и пол усыпали лепестки белых роз. Голова закружилась то ли от их густого сладковатого запаха, или же причиной было вино – не удержавшись, она выпила в ресторации пару кубков.

Защитник с преувеличенной осторожностью усадил её на кровать. И Кира, сжав кулаки, решала сложную задачу: как лучше атаковать, чтобы наверняка. Шансов не было, но оставалась надежда. Однажды в лесу она наткнулась на шатуна и смогла выйти из схватки почти невредимой. Деревенские тогда еле поверили, что ей удалось нанести столь точный удар…