Дома я засел искать информацию в интернете. Читал информацию о редких лекарственных растениях, о ядах — и не находил ничего полезного для себя.

Было уже за полночь, когда мой мобильник зазвонил. Граф Близзард.

— Исольв, здравствуйте! — ответил я.

— Приветствую, Аксель. Узнал о вашем горе: вы ведь близки с графиней Берг?

— Да, верно, — тихо ответил я.

— Возможно, я знаю людей, которые способны вам помочь, граф.

— Еду к вам. — Я бросил трубку и полетел на встречу.

— Вы совершенно не удивлены тем, что я в курсе вашей проблемы, — сказал Близзард, когда мы уселись друг напротив друга в его кабинете.

— Уже привык, что власть и деньги позволяют иметь разведку на высшем уровне, — ответил я и в нетерпении спросил: — Так вы знаете, как мне помочь?

— Предполагаю, что один любопытный персонаж, с которым я имею счастье или несчастье, тут уж как посудить, быть знакомым, сможет дать вам то, что нужно для спасения графини Берг.

Я весь внутренне задрожал от напряжения. Надежда осветила мое скованное страхом сердце.

— Исольв, — я устремил на графа взгляд, полный глубокой признательности, — если вы поможете госпоже Берг, я до самой смерти буду считать вас своим ближайшим другом и буду обязан вам!

— Она вам очень дорога, — не вопросительно, а утверждающе молвил Близзард.

— Очень, — согласился я.

— Этот господин — не аристократ, но невероятный богач — сочетает в своей натуре две любопытные особенности: тягу к экспериментам и любовь к специфическим развлечениям.

— Как он поможет Эйве?

— Наберитесь немного терпения, друг мой. Его зовут Айварс Лэнг. У него два основных увлечения: бои без правил и травоведение.

— Какое странное сочетание…

— Вы совершенно правы. Лэнг прекрасно разбирается в травах и ядах, он делает всякие снадобья и зелья. В том числе допинг для своих бойцов. Сколько он срубил бабла на этих своих боях — сложно и вообразить. Хлеба и зрелищ его клиенты всегда получат, уж в этом можно не сомневаться. Кровь, кишки, смерти — это краткая характеристика представлений Лэнга. Но он любит разнообразие. И сейчас в его беспокойном уме зародилась новая идея — схлестнуть в схватке человека, напичканного допингом и… вашего волка, граф.

Близзард пристально следил за моей реакцией.

Я с минуту сидел неподвижно.

— Моего Ская в бои без правил? Что за вздор? — наконец, нарушил я молчание.

— Взамен Лэнг даст вам противоядие для графини Берг.

— Но моего волка убьют?

— Или он противника. Но антидот вы получите при любом исходе. Я понимаю, печально идти на такой риск. Но вам придётся выбрать между графиней и своим питомцем, граф Ульберг.

— Видимо, придется, — мрачно согласился я.

Айварс Лэнг был, вопреки моим ожиданиям, весьма миниатюрным молодым человеком. Низенький, худенький, с утончёнными чертами лица и смешливым взглядом, он вовсе не производил впечатление монстра, который развлекается, глядя на бойню.

Он принял меня следующим утром в своем роскошном двухэтажном особняке. Меня усадили в гостиной на обитое чёрной мягкой тканью кресло.

— Позавтракайте со мной, господин Ульберг, — с улыбкой продолжил Лэнг, окидывая взглядом стол, заваленный лакомствами и напитками.

— Благодарю, господин Лэнг. — Дабы не показаться невежливым, я взял чашечку кофе.

— Исольв сказал, вы согласны на мое предложение.

— У меня нет выбора, — угрюмо отозвался я.

— Вы, полагаю, знаете, что он есть всегда — и вы свой сделали.

— Вы правы. Откуда вы узнали про моего волка?

— Мир так тесен, Аксель, — хитровато прищурился хозяин дома. — Богатому человеку не так уж трудно заиметь свои уши чуть ли не в каждом уголке города.

— В этом я убеждался множество раз. Когда будет бой? Вы, полагаю, знаете, что у меня почти нет времени ждать.

Айварс кивнул.

— Мне достаточно совсем немного времени для подготовки. Сегодня в полночь вас устроит?

— Да. Мой волк… что с ним будет, если ваш человек победит?

— Полагаю, что он умрет, если если не сможет одолеть противника. Это уж не мне решать, господин Ульберг.

— С чего вы взяли, что ваше имеете у себя именно необходимое мне противоядие?

— Я знаю, что небезразличная вам графиня была отравлена ядом Красы смерти. Зелье, которое я изготовил, вне всякого сомнения, служит противоядием от этого яда, как и от некоторых других.

— Вы проверяли?

— О да. Поверьте, Аксель, жизнь подкидывала мне презабавнейшие испытания, и мне приходилось пользоваться и ядами, и средствами устранения их последствий. К слову говоря, с графом Близзардом мы познакомились тогда, когда ему понадобилось от меня одно зелье.

— Когда я получу антидот? — задал я главный вопрос.

— Сразу же после окончания боя. Мы с вами договорились? — Айварс протянул мне руку.

Я молча пожал ее.

Остаток дня я провел дома со Скаем. Гулял с ним во дворе, играл, сидел рядом, гладя его. Волк, могу в этом поклясться, чувствовал мое душевное состояние, потому что в глазах его было тревожное ожидание.

Лишь вечером я решился на страшное. На предательство друга.

«Ты должен будешь сегодня ночью биться. С человеком. Ради Эйвы, чтобы она жила. Ты должен будешь биться и победить.»

Скай заскулил, выражая готовность исполнить любое мое повеление. Именно это и было предательством с моей стороны — принуждать его рисковать собственной жизнь ради меня.

«Прости меня, друг. Прости, но я не могу иначе. Я не могу ее потерять.»

Арена для боя находилась под землей — над нами был заброшенный военный склад.

В огороженном металлическими прутьями круге должны были биться человек и зверь.

Я попросил Ранда привезти нас сюда к назначенному часу. Пришлось рассказать ему, что к чему. В глазах моего водителя и друга плескался ужас.

— Мне очень жаль, граф, — шепнул он, когда мы уже добрались до места.

— И мне тоже.

Пространство вокруг было забито толпой — весёлой, отчасти захмелевшей от алкоголя, в изобилии продающегося здесь, и предвкушения хлеба и кровавых зрелищ. Нас со Скаем вначале провели в кабинет Лэнга, после чего мы вместе вышли к арене. К слову сказать, Айварс ничуть не испугался волка и даже не обратил на него особенного внимания. А вот толпа, увидев его, взорвала воздух воплями — восторг, ужас, трепет, экстаз носились вокруг сотнями звуков.

Ведущий вечера сказал несколько слов о предстоящем «веселье» и представил первого бойца по имени Скегги — на арену вышел двухметровый громила, весь покрытый жутковатого вида рубцами. Бритый его череп блестел на свету от многочисленных ламп, глаза были тверды и непреклонны, а губы растягивались в хищном оскале.

«Нет, не человек и зверь будут сегодня биться — а два зверя», впилась мне в мозг мысль.

На арену позвали второго бойца.

«Ступай, – велел я мысленно Скаю, — не подведи меня. Я верю в тебя. И… прости меня, друг».

Волк без единой попытки сопротивления вышел на арену.

Толпа загудела и зарычала в неистовом безумии.

«Как же вы отвратительны. Вас самих бы на арену — поглядел бы я, как вы гоготали бы, проливая собственную кровь», — с презрением подумал я о толпе, которая теперь, в своём неистовстве, лишь отдаленно напоминала людей.

Когда было скомандовано начать бой, Скегги стремглав метнулся к моему волку. В последний момент в его руке блеснуло лезвие ножа. Скай, зарычав, увернулся от удара и попытался вгрызться в ногу противника, но тот проворно отскочил.

Толпа скандировала имя человека, я мысленно умолял своего четвероного друга выйти живым из поединка.

Скегги вновь бросился на волка, пытаясь достать ножом до его шеи, но волк отпрыгнул назад, после чего, сделав обманный ход, резко прыгнул на мужчину. Зубы зверя клацнули в сантиметре от лица Скегги. Я едва успел проследить блеск металл, лизнувшего лапу своего друга: Скай зарычал от боли, а я впился ногтями в ладони, чтобы не закричать.