Враги спешно отступили, избегая радиуса действия моих нитей, и я внезапно оказался окруженный со всех сторон. Моя жизнь могла оборваться в любой момент, и всё что мне пришло в голову, это присоединиться к битве против Марко, рассчитывая, что стихийники не станут бить, опасаясь задеть своих.

Парень оказался заметно сильней Софии. Она выставив перед собой руки в виде клинков, один за другим принимала на себя удары. Они сыпались на девушку, и с каждым разом, София заметно проседала в стойке. Марко не жалел сил, и видимо действительно пытался убить свою возлюбленную. Я призвал клинок на правой ладони, и напал в прыжке.

Марко заметил мою атаку, но гад оказался быстрей. Он пинком оттолкнул от себя Софию, и встретил меня в полной готовности. Интересно, но всю битву, его выражение лица оставалось непоколебимым. Он сохраняя абсолютно холодную гримасу, наносил удары, изредка покусывая нижнюю губу.

Мне до боли захотелось стереть это выражение с его лица. Мы сошлись на клинках, и когда он попытался атаковать меня с левой стороны, в надежде проткнуть легкое, я резко сократил дистанцию. Лезвие просвистел у меня за спиной, и мы ударились друг о друга лбами. От резкого повреждения, в голове загудело так, что едва не потерял равновесие. Меня спасло количество адреналина курсирующего по моим венам, и дикая ярость, наполнявшая моё сердце.

Даже если меня убьют, и мне суждено будет умереть, я должен обязательно успеть забрать жизнь ублюдка Мао. Этот человек должен поплатиться за свои слова, действия, и главное, за то, что хотел убить моих друзей. Левой рукой я призвал клинок, и широко замахнувшись наметил в печень Марко. Парень видимо просчитал мой удар, и резко отскочил назад. Энергетический клинок пронзил пустоту, но это не имело значения, так как за ним последовала София.

Нет хуже фурии в аду, чем обиженная женщина. Она, не смотря на рану, двигалась со внушающей скоростью, и я уже не был настолько уверен в победе Марко. Девушка полностью скрылась под чёрной броней, включая голову, и я не мог видеть её лица. Понятно, что никто из нас не являлся профессиональным бойцом или убийцей, однако со стороны могло показаться, что София скрывала своё акробатическое прошлое.

Девушка выгибалась в неестественных позах, показывая ловкость на которую никто из нас не был способен, и разила без какого-либо сожаления. Видимо при достаточном уровне ярости, внутри каждого из нас просыпается древний ген убийцы, оставленный далекими предками. Некоторые удары, как собственно и мои, выдавали в ней чувства, и больше походили на хаотичные, нежели точные, но кто мог её винить?

Разглядывать бой Софии и Марко, у меня не было времени. Стихийники вновь активизировались, и южнокореец, пользуясь водой, из лебединой статуи фонтана, обрушил на поле боя, настоящую волну. Тихий, замкнутый в себе паренек, оказался вполне достоянным противником, не смотря на очевидную слабость.

В прыжке, я успел скрыться за спиной Далласа, и ухватиться за бальзатовый отросток на его спине. Волна с особой жестокостью накрыла нас обоих. Я захлёбывался в потоке, однако видел как американец выставив перед собой щит, отказывался сдаваться. Не смотря на все потуги, волна всё же сумела сдвинуть человека с места, а вместе с ним и меня.

Я выстрелил свободной рукой в землю, вогнал сразу два копья, и накинул сверху нить. Это позволило нам удержаться, даже когда нас откинуло на метров пять назад. Даллас звонко выругался по-английски, и в тот момент стало ясно, что южнокореец нежилец.

— Ярослав? — Прокричал он мне.

— Я в порядке. Пошел!

Даллас зарычал, и уверенным шагом побежал в сторону стихийника. Я судорожно искал Мао, вытирая воду, застилающую глаза, а когда нашел, то злобно оскалился. Сержант вставив новую обойму, панически целился. Судя по тому, что он сбросил меня со счетов, Мао был уверен, волна прикончила нас обоих. Как же он ошибался.

Я не знал сколько еще продержатся мои нити, учитывая, что я приказал БаоШэну пустить всё на мощь. Каждый взмах, каждое движение, каждая атака тянулась целую вечность. Мой разум сфокусировался на схватке, но внутри я понимал, что на самом деле прошло всего несколько секунд. МаоХу заметил, моё приближение, особенно сверкающие во тьме клинки и прицелившись выстрелил. Пуля с чавканьем вонзилась мне в плечо, и от резкого удара, меня едва не развернуло на месте.

Я стиснул зубы, но останавливаться не стал, энергия сорвалась с моих ладоней, в виде синих копий с чёрной сердцевиной. Одно попало ему в голень, второе просвистело мимо уха, оставив заметную рану на щеке. Чёрт, из-за пробитого плеча, у меня явно сбился прицел. Ничего, вблизи я не промахнусь, а нити закончат начатое.

Мао продолжал вести огонь, но ему пришлось сменить цель, когда у его ног обрушился бальзатовый булыжник. Даллас, спасибо дружище. Сержант отступил назад, сухо щелкая бойком пистолета, и это был знак. Знак, что всё кончено. Я вытянул нить, запрыгнул на булыжник, и выставив вперед ноги, прыгнул.

МаоХу предсказуемо пригнулся, как я и рассчитывал. Приземление будет не из лучших, но в прыжке мне удалось накинуть нить ему на шею. Одно короткое движение, одно решение, и я избавлю его от головы, из которой день за днём лились его помойные слова. Мой разум бился в предвкушении, и хоть он и являлся подобием человека, я все же решил, что заслужил смаковать последний момент его жизни!

— А-а-а-а-а. — Проорал он, ощущая, как удавка виселицы, касалась его кожи.

Я упал на твёрдую землю, неплохо приложившись поясницей, но это было уже не важно. Без толики сомнений и никакого сожаления, я потянул на себя нити. Человеческий крик внезапно прервался, и я широко улыбнулся. Если меня поразит стихийник, или Марко, да пусть даже китаец монах, я всё равно совершил свою месть и мог с чистой совестью отправиться к праотцам.

— А? — Раздался озадаченный голос сержанта.

Жив? Как? Я поднял руки, и заметил, что нити испарились. Я успел потратить всю энергию? Так быстро? Я мог поклясться, что прошло всего несколько секунд! Нет! Только не сейчас. Я резко обернулся, и чувствуя острую боль от падения, встал на ноги.

На шее у сержанта остался заметный ожог. С правого уха хлынула кровь, а сам он сидел на коленях, не понимая что только что произошло. Я мысленно потянулся за второй капсулой, но сержант заметил, что смерть опустила в туалет, дрожащими руками тянулся к новой обойме. Пока я впитаю энергию, он успеет зарядить оружие. Я не мог этого позволить, и счёт пошел на секунды.

Не смотря на боль, мне удалось набрать скорость, и моё глухое рычание превратилось в отчётливый крик. Сержант прекрасно видел, как смерть изрыгая проклятья, рвалась в его сторону. В его взгляде отчётливо читался страх, и эта картина еще больше подстегивала меня.

В момент, когда я сжал пятерню, и замахнулся для удара, он всё же успел зарядить пистолет, и произвести один выстрел. Я в отчаянной попытке выставил перед собой ладонь, в надежде выпустить копьё, но тем самым буквально обозначил для него цель. Пуля прошла через левую кисть, пройдя на вылет. Каким-то чудесным образом, она миновала мою шею и сержант упустил свой последний шанс на спасение.

В широком замахе, я саданул кулаком ему в нос, и мы кубарем покатились. Невозможно было описать ярость, которая заполняла моё сердце, и двигало и без того раненое тело в гущу сражения. Выбивая крошки земли из-под ног, я сорвался с места, и запрыгнув на человека, принялся его душить. Мао цеплялся пальцами, пытался дотянуться до моих, но я высоко подняв подбородок продолжал его сдавливать тиски

Его лицо постепенно начало краснеть, а затем на губах появилась синеватая бледность. Я смог сдержаться, и злобно проревел. — Ну что, сука, страшно умирать?

Сержант сухо хрипел в ответ, и казалось вот-вот я оборву его жизнь. Даже без нитей, моя жажда мести и ненависть к нему, позволили вновь держать его жизнь в своих руках. Вокруг нас гремели звуки битвы, и я отчётливо понимал, что любой момент может стать для меня последним. Я был готов наконец отправить сержанта в ад, как вдруг судьба вновь вмешалась в наше противостояние.