Джаргал сделал вид, что увлеченно рассматривает свою кисэру. Однако как бы он ни пытался сохранять невозмутимое лицо, всё равно ничего не получалось.

— Ладно-ладно, смейтесь, — проворчала я, приникая к чаше. Не зря люди придумали беседы за едой или выпивкой. Когда брякнул что-то такое, от чего стыд берет, лучше сделать вид, что ты ешь и пьешь.

Джаргал всё же расхохотался. Звонко так, громко. И что удивительно, совершенно искренне. Как ни странно, мои губы тоже дрогнули в улыбке.

— Нет, это определенно замечательно, — доверительно сказал он, утирая тыльной стороной уголки глаз. — Аска, ты — нечто. И знаешь, можно было бы поверить, что ты совершенно не знаешь, что и где говорить, если бы твои поступки не противоречили.

Надо было бы что-то сказать, но я только хмыкнула. Тут лучше промолчать — за умную сойду.

— Предпочитаю действие словам.

— Это и хорошо, и плохо одновременно, — сказал Джаргал, складывая кисэру в мешочек, расшитый шаманскими обережными кандзи.

— Чем плохо? — поинтересовалась я.

— Не всех врагов можно победить ударом катаны.

— Согласитесь, с этим аргументом достаточно сложно спорить, — не смутилась я.

— Сложно, — не стал спорить Джаргал. — Но там, где стоит уничтожить словом, не стоит браться за меч.

Некоторое время я молчала, обдумывая сказанное. Нет, я прекрасно понимала, о чем он. Другой вопрос, что тут надо понять, к чему именно он это говорит. Джаргал не будет просто так сидеть и философствовать. Значит, где-то что-то скоро случится такое, что мне надо будет поработать головой, а не руками. Как бы это не звучало.

— А если сказать прямо? Я вас очень уважаю, но сейчас немного слаба здоровьем, поэтому…

— Поэтому стоит в первую очередь позаботиться о здоровье, — продолжил он. — Ты вообще думаешь что-то делать?

Теперь Джаргал смотрел прямо мне в глаза. Немного неуютно под этой пронизывающей с ног до головы черноты. Такое впечатление, что бесконечная ночь хлынула прямо на меня. Но при этом, как ни странно, не ощущалось ни капли угрозы. Просто такое спокойное и холодное изучение.

Что ты будешь делать, Аска Шенгай? Что. Ты. Будешь. Делать.

Поэтому пришлось резко выдохнуть и твердо произнести:

— Именно поэтому я и пришла. Я хочу спросить совета, как у мудрого правителя и соседа земель Шенгаев.

— И вождя твоих учителей.

Ишь, как уточнил. И если Шичиро, скрипя зубами, с этим согласен, то вот, боюсь, мнение Эйтаро Джаргалу очень не понравится. Хотя он должен его знать.

— Да, вы правы, — сказала я то, что хотел слышать Джаргал. Возможно, с этого самого момента и стоит начать следить за языком. Скорее всего, это был совет, от которого не стоит отмахиваться.

Вон, снова с прищуром посмотрел. Но потом усмехнулся. Угу, всё прекрасно понимает.

— Говори.

— Сила, — коротко сказала я. — Её у меня слишком много. Что с ней сделать такого, чтобы остаться в живых и по возможности не разнести полстраны?

Джаргал некоторое время молчал. Почувствовав, что невольно начала нервничать, сделала глоток.

— Чуждая рёку светится в твоей ауре словно ритуальные огни в туман. Просто слить её никуда нельзя. Только передать так, словно никому не передавала. Рёку может взять тот, кто является твоей частью.

Я прикрыла глаза, призывая все самоконтроль. Нельзя злиться на того, к кому пришла за советом. Нельзя драться с вождем Ночных Шаманов. Нельзя, кому сказала!

— А можно как-то попонятнее объяснить?

Джаргал закатил глаза.

— О духи, за что мне послали такую непонятливую женщину? Это же просто наказание!

— Знаете…

— Аска, ты должна родить ребенка. Только он сможет взять часть рёку, которая тебя убивает. Мать отдает часть себя новорожденному и приходит в гармонию.

Я поперхнулась и закашлялась. Джаргал терпеливо ждал, пока я приду в норму и переварю услышанное.

— Подождите… — просипела я. — Какой ребенок?

— Хочешь два? — любезно уточнил он.

Взгляд, который я метнула в Джаргала, мог бы прожечь дыру и в металле, но вождю ничего не сделал.

— Это точно единственный вариант? — спросила я, понимая, что он мне совершенно не подходит.

Ну, какой ещё ребенок? Я сама ребенок. И не только я!

К тому же, если тут планируется какая-то заваруха, то что делать с младенцем? Он сразу станет целью номер один!

— Единственный, — невозмутимо ответил Джаргал. — При этом учитывай, что по уровню рёку отец ребенка должен быть сильнее тебя.

— Мы, что ли будем, бой устраивать? — проворчала я.

— Нет, конечно, — вдруг рассмеялся он. — Но если это будет кто-то слабее, то после всего ты просто встанешь с остывающего тела.

Я бы с радостью поперхнулась чем-то, но чаша была пуста. То есть дело принимает ещё и оборот: роди и не убей. Тьфу. За что мне все это?

Ещё некоторое время мы сидели друг напротив друга. Нормально составить буквы в слова не получалось. Джаргал словно все понимал. Даже с ласковой улыбкой сообщил, что понимает, насколько это тяжело принять такое решение, но оно — единственное.

— Если это соблазнение, то звучит не очень, — заметила я.

Он удивленно приподнял брови, а потом хмыкнул:

— Аска, если ты решила, что на роль отца мечу я, то совершенно зря. Во-первых, ты слишком молода, такие не в моем вкусе. Во-вторых, я не готов влезать туда, откуда точно не выберусь.

— Это вы на что намекаете? — мрачно уточнила, думая, стоит ли оскорбляться на «не в моём вкусе»? Нет, не стоит. Это мигом развязывает несколько проблем и позволяет выдохнуть спокойно. Хотя чисто по-женски обидно, но это мы переживем.

— С одной стороны, очень соблазнительно, чтобы мой сын стал наследником клана Шенгай, — честно сказал Джаргал. — С другой, ты вляпываешься постоянно в какие-то приключения, которые могут потом принести массу проблем племени.

— С третьей, ваш гарем может отравить вас раньше, чем родится ребенок.

Джаргал только загадочно улыбнулся, но ничего говорить не стал. Мол, понимай, как хочешь. Ну и хрен с тобой, одной проблемой меньше.

Назад мы ехали с Шичиро ехали молча. То ли по моему лицу, то ли как-то почувствовал настроение, что не стоит сейчас ничего спрашивать. И поступил очень мудро, потому что я была готова убивать. Ногами. Руками. Головой. Чем угодно.

Время бы взывать к небесам, только там мне никто не поможет. Значит, надо решать вопрос самой.

В поместье нас встретили с радостью, сообщили, что Ёсико очень переживает за госпожу и готова уже была идти навстречу. Я невольно улыбнулась, и слуги немного выдохнули. Мой вид изначально их тоже напугал.

Ичиго с Айдзи уехал в Кисараджу, поэтому у меня есть время все обдумать и понять, как действовать.

От Харуки и Мисаки не ускользнуло моё настроение, однако я дала им понять, что нуждаюсь в тишине и одиночестве. Мне нужно было походить по комнате туда-сюда и попытаться хоть как-то сложить в картину начавшую рассыпаться жизнь.

Какие дети? Если тут Юичи решат повоевать, куда я беременная на коня? Да и не на коня тоже. Дальше… ребенок. К этому надо подходить осознанно, с пониманием, что сумеешь его защитить, а не чтобы самой не помереть. Родить, а потом помереть — тоже не выход. А в ослабленном состоянии я именно так и закончу.

Шумно выдохнув, я плюхнулась на кровать. В окне показалась морда Ши. Его совершенно не смущало, что моя комната расположена на втором этаже. Этот паразит научился лазать по стенам. Первый раз, когда я его так увидела, едва не отдала цуми душу, но сейчас привыкла.

— Забирайся, — махнула ему рукой.

Ши с радостным шипением вполз на подоконник и шлепнулся на пол. То есть грохнулся. Он растет не по дням, а по часам. Пролезть в окно у неё выходит только благодаря змееобразному телу, которое, кажется, способно просочиться и в ситечко для чая. Надо будет ещё раз уточнить, насколько могут вымахать императорские хеби. Ибо, чует мое сердце, спать я скоро буду на коврике. Заодно и узнать об их способностях. Временами Ши отчебучивал вещи, о которых я и не могла предугадать.