— А не проще было бы их всех собрать в одном месте?

— Чтобы их сразу разом сожгли ненавистники?

Я улыбнулся, но не стал отвечать так, как хотел. А то мало ли, доложит на меня…

— Нет. Чтобы потом было проще собрать и вернуть в привычную область обитания.

— В зоопарк, что ли? — хохотнула она, и здесь я хохотнул тоже, — Нет. Уже давно идет борьба за их права. Как там… ЖЗИЗ!

— Это еще что такое? — я чуть вытянулся вперед, гадая, прослушал я что-то или нет.

— Так это же, движение в обществе меньшинств, которое правительство покрывает. Точнее, массовое общественное движение орков, против расовой дискриминации.

— И⁈ Как расшифровывается эта аббревиатура?

— Жизни зеленокожих имеют значение!

«Хрень какая-то…»

Спустя полчаса все той же, бесполезной болтовни, мы встряли на перекрестке, где какой-то старикан в странном, розовом костюме, врезался на своем коне с большим рогом, в повозку с дерьмом.

— Искорка, твою же ж…

Что-то в этом имени было знакомым. Только вот что?

Пока образовавшийся затор и, кхм, разгребали и регулировали, прошло еще больше получаса. В конечном итоге, матерясь про себя, пулей летел по лестницам и переходам, чтобы найти чертов кабинет.

К моему несчастью, вокзал состоял из трех зданий. Непосредственно сам перрон с примыкающим одноэтажным зданием. А также, двумя офисами с более… большим количеством этажей и кучей кабинетов.

Зачем здесь сделали столько кабинетов — знал лишь один бог.

Зная лишь одну фамилию, было крайне сложно определиться с нужным местом. Даже встречные лишь пожимали плечами, когда я расспрашивал о некоем Бычкове.

В скором времени судьба переманила свое видение насчет меня, и одарила меня нужным кабинетом в совершенно другом здании городского вокзала. Подсказала это мне уборщица, которая выметала листья у третьего здания, где я еще не пробегал. И там уже, на мою радость, она не ошиблась.

Постучался в дверь цвета детской неожиданности и на громкое:

— Кто там долбится⁈

Зашел.

Прокуренное помещение, где, казалось, чистого кислорода не было вообще, встретило меня недовольным обладателем этого самого кабинета. Не знаю, закашлялся он оттого, что я впустил чистый воздух сюда, или из-за объёмов того, сколько он курит, но это выглядело так, словно он был чем-то болен.

Чуть ли не задыхался. Я даже словил себя на мысли, что ему следует оказать какую-то помощь, но вскоре, сухонький старичок, в бежевом костюме не по его размеру, с нереально большим монокуляром в правом глазу, зализанными седыми волосами и длинными усами, заговорил:

— Что надо, Черный?

«О, меня знают?»

Я не стал спрашивать, откуда мы знакомы и перешел сразу к делу.

— Мне нужно получить путеводный лист, чтобы выйти через южные врата.

— Ага, знаю. — кивнул он, продолжая на меня пялиться.

— Ну и…

— Я тебе его не дам. — он скрестил руки на груди, облокотившись на спинку стула.

— С чего это⁈ — я даже голос не повышал, когда он начал просить меня не кричать на него.

Странный, в общем, тип. Очень.

— Чтобы ты угробил себя за стеной, а мне потом, все объяснять своей дочурке?

Твою мать, это он еще о чем⁈

— Варвара, между прочим, уже месяц, как потеряла тебя из виду. Была недавно на арене, волновалась, чтобы тебя не прибило. А ты, сукин ты сын, ушел в объятиях какой-то девицы⁈

Вот тут кое-что открылось. Нет, никакого видения не было. Воспоминаний или еще чего-то. Мне, в целом стала понятна ситуация.

Я попытался было объяснить, что ничего не помню, и это, кстати, он и так знал. Хрен знает откуда. Вот только этот вариант его никак не устраивал. Пришлось, немного приструнить дяденьку.

— Уважаемый, я еще раз повторяю, — глубоко вдохнул и выдохнул, — Я ничего не помню. У меня травма…

— Срал я на нее! В общем — вали нахрен отсюда. Ничего ты не получишь!

— Ты не имеешь право отказать мне. — холодно сказал я, касаясь кольца.

— А то что, утыро… — последнее, что он успел сказать, перед тем, как острие клинка уперлось ему в глотку.

Нет, я не собирался ему угрожать или что-то еще, просто ситуация была — непробиваемой. Он, как ответственный отец — волновался за свою дочь, которую мое тело — когда-то там бросило. Причины — мне неинтересны, ждать и разбираться с этим я не собирался. А вот выйти на кладбище, где у меня будет шанс прокачаться, получить силы, уровень и артефакты — было превыше каких-то там… любовных дел.

Старичок запаниковал. Выставил перед собой руки и после команды — отдай лист, медленно потянулся к столу. Спустя несколько секунд я стал обладателем билета за стену. А также, стал обладателем тысячи проклятий сквозь спешно запертую дверь. Дослушивать оскорбления, кстати, я не стал. Как и вышибать дверь, чтобы кое-кому оторвать уж слишком длинный язык.

В седьмом часу вечера, я в компании демонессы суккуба и отмороженного огненного мага стоял в полукилометре от защитной зоны города. Время, конечно, было выбрано не самое лучшее. Все же, освещения луны было более чем достаточно, но вот само кладбище на опушке, выглядело уж слишком жутковатым.

Но и иначе было никак.

— Мертвецы просыпаются только по ночам, — прокомментировала не так давно, Светлана, после вопиющего вопроса Марии.

Она, между прочим, тряслась как осенний лист. Только от одного вида места, куда мы направлялись.

Под звуки воя, дай бог, волков, мы весьма быстро преодолели это, казалось бы, большое расстояние, и я, заскрипел решетчатой дверью, вступил на опасную территорию. Только вот, опасностью здесь и не пахло.

В самом начале этого злачного места. Все выглядело очень даже прилично. Ухоженные могилки, свежие цветы где-то, даже свежевыкрашенные оградки. В общем… цивилизация?

Но чем дальше мы углублялись в кладбище, которое оказалось уж и не таким маленьким, тем обстановка становилась более паршивой.

Ухоженность пропадала с каждым шагом, настроение и некоторая тонкая струнка где-то в глубине души — натягивалась. А вой и чувство опасности, только усиливалось.

Спустя каких-то пять минут, мы встретили первый, мохнатый источник этого самого воя.

— Псина, — прошипел я, театрально сжимая нос.

Только вот, это была не псина. Я бы назвал его человеком-волком, или же…

Существо имело полностью человеческое тело, и волчью голову. Было оголено по торс, имело мохнатые плечи. Такой — эдакий недооборотень. Светлана же пояснила, кто был перед нами:

— Перевертыш. Не опасен для нас. Скорее всего, из племен диких.

Услышав про диких, я припомнил ту малую информацию, которую мне рассказывали в городе. Впрочем, перевертыш, слез с крыши небольшого склепа и медленно направился к нам. Никакой опасности, как оказалось, он не представлял. Светлана не обманула.

И говорил себе, почти естественно по-человечески. Только вот, рот его двигался слишком уж странно.

— Кто такие? Что забыли здесь?

— Авантюрист я, а это…

— Кто они я и так вижу. И кто ты такой — тоже. Зачем пожаловали сюда? Качаться? — он протянул мне руку.

— А ты, я вижу, и так все знаешь. — с некоторым омерзением на лице, все же, пожал ее.

Начал чихать. Перевертыш этого не понял.

— Меня зовут Алексей Панин, а тебя как?

— Саша Черный, — пробасил сквозь очередной чих. — Я так понимаю, ты тоже здесь для прокачки?

Он кивнул в ответ и сразу же, навострил уши. Выглядело это до ужаса смешно. Особенно когда, он начал принюхиваться к воздуху, а затем пал на землю. Вынюхивал что-то.

Я не удержался.

Посвистел.

Мой юмор был оценен только демонессой. Но Панин лишь недовольно зыркнул на меня, поводил носом по ветру и указал рукой куда-то вперед, перед собой. Всматриваясь в темноту, я смог различить лишь парочку силуэтов в двадцати метрах от нас. А вот перевертыш, кажется, хорошо видел в темноте.

— Ходячие, — сказал он, сжимая кулаки, — Убить можно просто — лишь обезглавив или повредив мозг. Не восстанавливаются. Но, если они уже здесь, значит, рядом есть существо посильнее.