Мира медленно вышла из-за двери и прошла в столовую.

– Ты… кто? – неестественно высоким голосом спросила она.

– Мира, иди к себе! – прогремел потерявший самообладание Стир. – А ты… – он указал длинным костлявым пальцем на Закарию, – убирайся вон из моего дома!

Краем глаза Закария заметил, что Инга прошмыгнула к стене, где висело оружие. Тина рассказывала, что все северянки умели держать в руках меч и стрелять из лука. Он хмыкнул себе под нос и взял из пиалы еще несколько орешков.

– Я сейчас уйду, не переживай. Только для начала ответь мне: ты левша или правша?

– Убирайся, иначе я застрелю тебя! – раздался позади него напряженный, как натянутая струна, голос Инги.

Закария покачал головой, а в следующую секунду развернулся лицом к женщине и метнул в нее иглу, которая вонзилась ей прямо в шею. Схватившись за горло, Инга отступила на пару шагов и запуталась в юбке длинного платья. Она упала и ударилась затылком о стену.

– Мама! – вскричала Мира и бросилась к ней.

– Да как ты…

– Стоять! – властным голосом приказал Закария, и гнев затопил его сознание.

Он больше не был адептом теней. Уж точно не тогда, когда лишился магии. Но тьма, копившаяся в нем долгие годы служения Ордену, скорбь о семье, которая будто точила его изнутри, – все это никуда не делось, и поэтому Закария оставался опаснее и сильнее обычных людей. Сила эта струилась по его венам вместе с кровью, ускоряя сердцебиение, пульсируя в висках и покалывая на кончиках пальцев. И силу эту ощущали все, кто находился рядом.

Стир замер и вцепился в спинку стула, стоявшего перед ним.

– Что ты сделал с моей женой?

– Не бойся, она просто потеряла сознание. Очухается через час-другой. А теперь ответь на вопрос. Левша или правша?

– Правша, – еле выдавил побледневший Стир.

Закария удовлетворенно кивнул. Встал из-за стола, подошел ближе и посмотрел на него снизу вверх.

– Значит, когда Тина пришла к тебе в слезах после того, как царевич унизил ее, ты избил ее правой рукой, верно?

Теперь он отчетливо видел страх на лице северянина и упивался этим. Стир сглотнул, и его кадык дрогнул. Продолжая смотреть ему прямо в глаза, Закария резко перехватил его правую руку, вывернул под неправильным углом и ударил со всей силы левым кулаком. Раздался неприятный хруст, и Стир взревел от боли и упал на ковер.

Мира закричала и вжалась в стену, прижимая к себе обмякшее тело матери.

– Ты боишься меня, – спокойно произнес Закария, обращаясь к Мире. – А зря. Лучше бы боялась родителей.

– Ублюдок! Ты поплатишься! Я пойду к царю Дайну!

– Даже царь Дайн признал, что воспитал чудовище. А ты продал родную дочь этому чудовищу! Скажи, Стир, тебя хоть одну ночь мучили угрызения совести? Хоть раз ты задумался о том, где она? Как она?

– Папа, о чем он говорит? – всхлипнула Мира и вытерла слезы.

– Не слушай его! – простонал Стир, баюкая свою руку, которая стремительно опухала.

– Заткнись, а то сломаю вторую, – рявкнул Закария и повернулся к Мире. – Дело в том, что родители врали тебе о смерти старшей сестры. Тина жива, она сейчас в Ардене и растит нашего сына.

– Тина жива? – Мира вмиг успокоилась, продолжая поглаживать голову матери, лежавшую у нее на коленях.

– Не слушай этого чужеземца, он лжет! – проревел Стир.

Закария закатил глаза и продолжил:

– Да, жива. А то, что она умерла от хвори, – полная ложь. Твои родители предали Тину.

– Не смей! Мира, не верь этому мерзавцу! – с ненавистью выплюнул Стир и попытался подняться на ноги.

Закария раздраженно вздохнул. Он подошел к нему и одним точным ударом пронзил шею иглой. Стир обмяк и завалился на пол.

Мира снова вскрикнула и расплакалась.

– Да угомонись ты, живы твои родители. Я их просто усыпил, – проворчал Закария и сел на шкуру медведя, согнув ноги в коленях.

– Ты убьешь нас? – снова всхлипнула Мира.

Закария закатал рукава кофты, обнажая сеть татуировок на коже.

– Если бы я хотел вас убить, вы были бы уже мертвы.

– Чего ты тогда хочешь? – Она дрожала от страха. И близко не такая смелая, как Тина.

– Я хотел наказать тех, кто предал дочь, когда та нуждалась в их поддержке.

– Я не понимаю, о чем ты.

Закария внимательно посмотрел на Миру. На ней было голубое платье с широким поясом, украшенным искусной вышивкой, а на шее висели жемчужные бусы. Неужели городской лекарь так хорошо зарабатывал? Или царь Дайн так усиленно пытался загладить вину за сына?

– Видишь ли, Мира, родители должны защищать детей любой ценой. Даже ценой собственной жизни. Твою сестру изнасиловал покойный царевич, а когда она пришла к отцу с матерью искать защиты, те отказались от нее. Золото, подаренное царем, оказалось дороже родной дочери. Твой отец избил Тину, обвинив в блуде, и прогнал из дома, а вам скормил байку, что она умерла от хвори. Тине некуда было деваться, и она вернулась в замок. Три года она подвергалась унижениям со стороны мерзавца-царевича, пока другая отважная девушка не убила его. Вот и вся правда, Мира.

– Почему я должна тебе верить? – прошептала Мира и икнула.

Закария печально улыбнулся.

– Помнишь, когда вы жили гораздо скромнее, чем сейчас, Тина связала для тебя куклу из цветной пряжи? Ваша мать тогда побила ее, сказав, что она бестолковая дура, раз потратила дорогую пряжу впустую. А ты, чтобы порадовать сестру, смастерила ей браслет из старых деревянных бусин.

По лицу Миры градом потекли новые слезы.

– Помню. Я эту куклу до сих пор храню в память о ней.

– Она тоже носит твой браслет, не снимая. Мира, она очень скучает по тебе. По родителям, по Хельге.

– Она правда жива? – судорожно прошептала Мира.

Закария кивнул.

– А тебя замуж за кого отдают? Ты любишь жениха? – Он недоверчиво покосился на Миру. На его взгляд, она была слишком юна, но кто ж этих северян разберет? Тина говорила, что в ее народе девочек начинали выдавать замуж с четырнадцати лет.

Мира с опаской оглянулась на Стира, лежавшего в странной позе с вывернутой рукой, которая начала синеть в области сломанной кости.

– Нет. Мой жених – хозяин торговой лавки. Он вдовец, а его дети – мои ровесники. Я не хочу за него выходить, но матушка говорит, что такова наша женская доля и что муж сможет обеспечить мне и нашим будущим детям жизнь в достатке.

Закария скрипнул зубами.

– Все ясно. Ну а ваша сестра? Хельга? Она счастлива с мужем?

Мира несмело улыбнулась.

– Ей повезло больше, ее муж молод, красив и добр. Она любит его.

– Ну хотя бы так.

Закария встал на ноги, подошел к двери и снял с крючка плащ. Он сделал то, о чем мечтал с того момента, как узнал историю Тины. Окинув взглядом богато обставленный дом, он снова обратился к Мире:

– Я лидер личного отряда принца Юга. Мы с Тиной живем в замке, ни в чем не нуждаясь, и воспитываем сына. Если хочешь, возьму тебя с собой. Будешь жить с сестрой, а когда подрастешь, сама выберешь, как жить дальше, чем заниматься и за кого выходить замуж.

Мира испуганно посмотрела на мать и крепче прижала к себе.

– Нет. Я не могу бросить родителей. Так нельзя.

– А родителям так можно поступать с Тиной? – Он выгнул бровь. – Хотя мне плевать. Это твоя жизнь. Хочешь выйти замуж за старика, который будет насиловать тебя по ночам, а днем бить за любую провинность, – твое право.

Закария распахнул дверь, впуская в дом холодный воздух, и ступил на крыльцо. Он не удивился, когда спустился по ступенькам и услышал позади скрипнувшую дверь.

На крыльце стояла Мира в теплой шубе и сжимала в руках вязаную куклу.

– Если начну собирать вещи, это займет слишком много времени, – робко пролепетала она. – У Тины на Юге найдется сменное платье?

Закария приподнял уголок рта в подобии улыбки. Его жалованье лидера отряда Рэндалла было довольно щедрым и позволяло купить для младшей сестры любимой супруги несколько нарядных платьев и взять ее под опеку.

– Думаю, найдется. Ты уверена?