Адалина едва слышно хихикнула и, положив в рот кусок сыра, призывно облизнула средний палец. При этом она не сводила взгляда с Тристана.

В ответ он презрительно выгнул бровь.

– Не злорадствуйте, моя прекрасная Адалина, – усмехнулся Стефан, пропустив мимо ушей открытое оскорбление в адрес супруги. – Никто не знает, что станет с вашей прелестной фигуркой, когда вы забеременеете.

Тристан от подобных разговоров чуть не поперхнулся рыбой. Девушка, что прислуживала ему во время трапезы, поспешно наполнила его бокал вином. В этот момент их взгляды пересеклись, и она едва заметно закатила глаза. Он почувствовал облегчение. Не ему одному было противно поведение короля и его любовницы. Он никогда не был ханжой, но отлично знал, когда можно играть роль болвана и повесы, а когда стоит придержать язык. Адалина этого явно не понимала, а Стефан только поощрял ее невежество. Их союз порождал у Тристана все больше вопросов.

Адалина тем временем, ничуть не смущаясь, продолжила беседу на столь откровенную тему:

– Не беспокойтесь, мой король, у меня хорошая наследственность. Моя матушка выносила и родила троих и осталась стройной, как тростинка. – Она накрыла ладонь Стефана и погладила ее так откровенно, будто собиралась прямо здесь оголиться и лечь на стол.

Тристан устал от этого представления и решил отставить церемонии. Стефан был закадычным дружком Артура и прекрасно знал, что Тристан не из тех, кто будет соблюдать этикет и выжидать следующей трапезы, только чтобы перейти к серьезному разговору.

– Король Стефан, – перебил он воркование опостылевшей парочки, которая с каждой минутой раздражала его все сильнее. – Вы знаете, что я прибыл по поручению старшего брата. Раз уж мы закончили трапезу, может быть, переместимся в ваш кабинет и обговорим дела за чашкой чая? – Тристан многозначительно посмотрел на Адалину, намекая, что той пора удалиться. Она лишь глупо хлопала глазками и улыбалась как дурочка.

Стефан добродушно рассмеялся.

– Полно вам, принц Тристан, можете спокойно говорить в присутствии Адалины, она и половины из сказанного не запомнит.

– Вы хотите сказать, что я глупая? – Она обиженно надула губки.

– Нет, милая, я говорю, что ты не заинтересована в таких скучных делах, как правление.

Адалина цокнула, театрально взмахнув веером, и дернула головой, отчего кудряшки ее парика задрожали, как полчище мелких дождевых червей.

– Опять будете вести свои серьезные мужские разговоры? Ну уж нет, пожалуй, я сама вас покину. У меня есть дела поважнее. Мне нужно подправить прическу и переодеться в вечерний наряд. – Она поднялась со стула и присела в не самом изящном реверансе перед Стефаном. Потом повернулась к Тристану и улыбнулась так, будто они уже успели скоротать ночь вместе. – Принц Тристан, было приятно провести вечер в вашей компании.

С этими словами Адалина вышла из трапезной, виляя бедрами, как будто каждый шаг повлечет перелом позвоночника. Тристан мысленно поблагодарил Единого за то, что эта дешевка перестала мозолить ему глаза. Когда дверь за ней закрылась, он вперил в Стефана красноречивый взгляд. Тот хохотнул, сразу поняв ход его мыслей.

– Если скажу, что эта девица хороша в постели, ты поверишь, что я только поэтому сделал ее фавориткой? – непринужденно спросил он и щелкнул пальцами служанке, указывая наполнить свой бокал.

– Едва ли, – ответил Тристан и пригубил вина.

– Адалина – наследница рода Ришель.

Тристан чуть не поперхнулся. Уже во второй раз.

– Адалина Ришель? – с изумлением переспросил он.

– Да-да. Она самая. Теперь понимаешь, почему эта размалеванная вертихвостка моя фаворитка? А если дражайшая Бриана не переживет роды, Адалина станет моей супругой, и все наследство могучего рода Ришель будет принадлежать короне.

– Умно, – подытожил Тристан и допил остатки вина, чтобы скрыть досаду.

Династия Ришель некогда была самой богатой и влиятельной на Западе. Настолько влиятельной, что могла отобрать корону даже у семейства Адесто. Однако за последние десятилетия род Ришель почти угас, и на Западе за его богатства велись настоящие войны. А теперь вся эта власть перейдет в руки Стефана.

Тристан был убежден, что смерть королевы Брианы – вопрос времени.

– Так с каким поручением тебя отправил мой дорогой друг? – прервал Стефан поток его мыслей.

Тристан откинулся на спинку кресла с парчовой обивкой, принимая удобную позу и стараясь не потревожить еще не до конца зажившую рану на боку.

– Ты наверняка слышал радостную новость, что наш младший брат Рэндалл чудом выжил после кораблекрушения и недавно вернулся домой.

Стефан кивнул.

– Так вот, он планирует созвать Великий Совет, чтобы потребовать независимости для Ардена. Артур просил передать: он надеется, что дружба Юга и Запада так же крепка, как и всегда, и ничто ее не ослабит.

Стефан широко растянул губы, и в этой улыбке было нечто звериное, хищное.

– Артур знает цену крепкой дружбы. Запад хочет вернуть себе Фарадонскую долину.

После долгих разговоров о дележке земель Ардена Тристан, уставший и злой, направился в гостевые покои. До тайной встречи с доносчицей оставалось всего несколько часов, и за это время он хотел выспаться.

Ему выделили покои с видом на дворцовый сад. Здесь было прохладнее, чем в Фортисе, и Тристан с удовольствием вдыхал влажный воздух, стоя у открытого окна. На город уже надвигались сумерки, но он не думал засыпать и продолжал гудеть потоком людских голосов, цокотом копыт и грохотом деревянных колес по брусчатой дороге главной улицы Аталаса. Где-то неподалеку раздалось мяуканье. Тристан повернулся на звук и увидел на черепичной крыше соседнего дома кота. Расстояние между его окном и этой крышей было не больше двадцати метров.

Тристана всегда удивляла плотность размещения зданий в западной столице. Если территория Голдкасла занимала огромную площадь и была отгорожена высокой изгородью от остального города, то в Аталасе все было иначе. Здесь, за оградой от простого люда, притаился целый район. В тесном соседстве с Изумрудным дворцом находились особняки придворных вельмож и самых знатных лордов – такая сплоченность у правящей верхушки основалась еще во времена лютых набегов дикарей. Они и сейчас нападали на деревушки Запада и соседних королевств, но в большие города больше не совались.

Тристан тяжело вздохнул, глядя на тускнеющий закат, последние отблески которого отражались на мокрых после весеннего дождя черепичных крышах. Мысли об ужине крутились в голове, не давая расслабиться. Ему все еще казалось, что он упускал из виду маленькую, но очень важную деталь.

Беззвучно выругавшись, он подошел к кровати и лег на нее прямо в одежде. Стоило коснуться головой подушки, он сразу уснул и проспал до полуночи. Сон был тревожным, и по пробуждении Тристан еще отчетливее почувствовал усталость. В боку пульсировало. По словам лекаря, рана хоть и не была смертельной, но еще долго будет напоминать о себе.

Он вышел из покоев, осмотрелся и направился в назначенное доносчицей место.

Изобель устроилась служанкой в замок всего месяц назад, но уже сумела подслушать много важного. Когда-то люди Тристана спасли ее от смертной казни, и с тех пор Изобель была очень преданна ему. За время существования гильдии Тристан понял, что верность бедняков заслужить гораздо проще, чем доверие аристократов. А убеждение Артура в том, что крестьяне верны лишь тем, кто лучше их кормит, оказалось ошибочно. Именно среди простолюдинов были те, кто знал Тристана в лицо и держал это в тайне, служа гильдии верой и правдой.

Тристан добрался до комнаты, в которой его должна была ждать Изобель, и обнаружил за дверью складское помещение со старой и поломанной мебелью. Здесь было тесно, пыльно и темно – только тусклый лунный свет лился через окно. Тристан осторожно, почти бесшумно ступал по старому паркету, покрытому толстым слоем пыли, которая приглушала шаги, и старался не чихнуть. Воздух был затхлым и наполнен удушающим запахом плесени и гниющей древесины. Наконец он увидел в углу комнаты, рядом с покосившимся из-за сломанной ножки пианино, женский силуэт. Он уже хотел окликнуть Изобель и сделать выговор, что она выбрала такое ужасное место, как вдруг понял: для его доносчицы девушка была слишком стройна и высока.