Здесь было так жарко, что Аврора откинула волосы назад, оголив плечи.

– Зачем ты зажег камин?

– Люблю смотреть на огонь, – ответил он. – Кофе?

– Нет, спасибо, – сказала Аврора, боясь, что после крепкого напитка вовсе не уснет.

Рэндалл пожал плечами и, сделав глоток из чашки, продолжил рисовать как ни в чем не бывало. Чтобы отвлечь себя от непрошеных мыслей, Аврора подошла к книжному шкафу и взяла книгу, которую начала читать днем и в которой рассказывалось о прославленных женщинах Южного королевства. Вернувшись на место, она открыла увесистый фолиант и продолжила чтение. На пожелтевших от старости страницах был нарисован небольшой портрет женщины с заостренными чертами лица и раскосыми глазами. «Леди Вирия, фаворитка короля Адама III», – гласила надпись под портретом.

– Рэндалл, а кто такие фаворитки? – с любопытством спросила она.

Он оторвал взгляд от этюдника и посмотрел на Аврору. Увидев книгу в ее руках, он приподнял уголок губ.

– Приобщаешься к культуре Юга? – улыбнулся он. – Это любовницы, пользующиеся особыми привилегиями. Покровители одаривают их дорогими подарками, продвигают мужчин из их семейства по служебной лестнице, даруют земли. А бастардам от фавориток дается титул лорда.

– А твоя мама… она была фавориткой Его Величества?

Рэндалл какое-то время молчал, и Аврора уже приготовилась к тому, что он скажет очередную колкость в ответ на ее опрометчивый вопрос. Однако ее ожидания не оправдались.

– Так не годится, Аврора. Какой мне прок от того, что я постоянно отвечаю на твои вопросы как прилежный ученик? – В его голосе появились игривые нотки.

– А какую выгоду ты хочешь получить? – Аврора упрямо смотрела ему в глаза, всем своим видом показывая решительный нрав.

Рэндалл задумчиво погладил пальцами подбородок, растянув на губах не предвещающую ничего хорошего улыбку.

– Давай сыграем в игру «Откровение или дерзость»?

– Что это за игра? – По ее спине пробежались мурашки. Она сердцем чувствовала, что снова ввязывается в какую-то авантюру.

– Любимая игра аристократов Юга. Правила очень просты, тем более нас всего двое. Мы будем задавать друг другу вопросы, на которые поклянемся отвечать откровенно и ничего не утаивая.

Аврора испуганно сглотнула.

– А если я не захочу отвечать на вопрос, что тогда?

Рэндалл склонил голову так, что его губы оказались в нескольких сантиметрах от ее лица.

– Тогда, Аврора, тебе придется выполнить действие, которое я для тебя придумаю.

Авроре стало не по себе. Что было на уме у ее мужа, ей неведомо. Она в смятении смотрела на него, не зная, как поступить.

– И это хваленая храбрость северянок, о которой ходят легенды? – усмехнулся он. – Так и знал, что это не более чем сказки, как и все остальное, что я слышал о вашем крае.

Аврора раздраженно хмыкнула.

– Если думаешь, что можешь меня так легко спровоцировать, спешу тебя огорчить. Твои старые приемы уже не работают, душа моя, – сказала она, подражая тону мужа, и встала с места, чтобы вернуться в спальню.

Она знала, что подобные игры равносильны танцам над обрывом.

– Помнится, в один погожий денек в конце марта, – вкрадчиво произнес Рэндалл, – кое-кто проиграл мне желание.

Сердце Авроры замерло. Она медленно обернулась. Рэндалл сверлил ее нахальным взглядом. Из-за пламени в камине его кожа казалась красной, а глаза светились стальным блеском. Он улыбался своей хищной улыбкой, обнажавшей заостренные клыки, напоминая Авроре прекрасного демона.

– И это твое желание? Сыграть в дурацкую игру? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Да, душа моя, – чуть ли не пропел Рэндалл.

Аврора разозлилась. Что он о себе возомнил? Думает напугать ее какой-то глупой игрой? Ну уж нет! Она подошла к камину, снова уселась на ковер напротив мужа и, плюнув на ладонь, протянула ему руку.

Рэндалл в недоумении уставился на нее.

– Какие утонченные манеры. У женщин севера плевки имеют некое сакральное значение?

– Боишься замарать свои нежные ручки, южный принц? Можешь принести кинжал, и мы скрепим клятву кровью. – Аврора упрямо держала руку перед собой.

Рэндалл покачал головой и неожиданно для Авроры тоже плюнул на свою ладонь.

– Клянусь говорить только правду и ничего, кроме правды! – И, прежде чем пожать ее ладонь, он нежно провел по ней пальцами.

У Авроры засосало под ложечкой.

Эта игра определенно не сулила ей ничего хорошего.

Рэндалл зажег трубку, блаженно пуская дымные колечки, запрокинув голову на сиденье мягкого кресла.

– Душа моя, я весь в ожидании вопроса, – сказал он после очередной затяжки.

– Итак, твоя мама, она была фавориткой?

Рэндалл нахмурился и отвернулся к камину.

– Нет, Аврора. Она не была фавориткой и никогда бы ей не стала. И… – Он посмотрел на нее с грустью в глазах. – Аврора, когда-нибудь я расскажу тебе о маме, но, пожалуйста… дай мне время.

Аврора сглотнула ком в горле. Как много скорби и боли в его голосе.

– Хорошо, Рэндалл. Теперь твоя очередь.

Он прокашлялся и размял шею. Натянув небрежную улыбку, спросил:

– Душа моя, поведай мне о поступке, за который тебе стыдно.

Аврора, нахмурившись, задумалась. За какой поступок ей было стыдно больше всего? За всю свою жизнь она не совершала ничего предосудительного, как ей казалось.

– Неужто образ жизни княжны Севера был настолько праведным, что тебе нечего вспомнить? – спросил Рэндалл через минуту молчания. – А как же грабеж на ярмарке? Или плевок в лицо незнакомцу?

– За это мне не стыдно, – огрызнулась она. – Я вспомнила один случай.

– Я весь внимание, – ответил он и сделал глоток кофе.

– Когда мне было двенадцать, я влюбилась в сына стражника моего отца. Я была уверена, что Янек тоже в меня влюблен, потому что папа говорил, что по красоте со мной не сравнится ни одна северянка. – Аврора грустно улыбнулась. – Я решила признаться ему в своих чувствах, а он сказал, что я уродина и никогда на мне не женится. Я тогда впервые почувствовала мерзкий привкус унижения. Я убежала и не покидала комнаты два дня.

– Чем ты занималась все эти дни? Плакала? Или придумывала план мести? – поинтересовался Рэндалл, широко улыбаясь.

Аврора усмехнулась.

– А ты как думаешь? Я была вне себя от злости. Это было ниже моего достоинства – плакать из-за глупого мальчишки. Я отомстила ему за нежелание принять столь щедрый дар, подарив мешочек, доверху наполненный пауками, которых собрала в конюшне.

Рэндалл покачал головой и тихо засмеялся.

– А почему тебе стыдно именно за этот поступок, Аврора? Твои младшие братья поведали мне, как жестока ты была со своими претендентами в женихи. Пауки – далеко не самая страшная кара.

Аврора иронично выгнула бровь.

– А мне не за пауков стыдно. Мне стыдно за то, что призналась в чувствах первой.

– Ах вот оно что, – Рэндалл улыбнулся. – Теперь твоя очередь.

Прищурившись, он посмотрел на потолок, словно увидел там что-то интересное. Из-за игры теней мышцы на его плечах и груди казались более рельефными. Аврора невольно вспомнила то утро в умывальной и почувствовала, как начинают краснеть щеки. Рэндалл тогда совершенно не смутился. Он изучал ее, оценивал, поедал глазами, но не растерялся.

Вопрос, который почему-то так сильно терзал ее с недавних пор, сам сорвался с губ:

– Сколько у тебя было женщин? – Аврора покраснела еще сильнее. Неужели она сказала это вслух?

Рэндалл посмотрел на нее, удивленно выгнув бровь.

– Не ожидал услышать такие откровенные вопросы от тебя, – он криво ухмыльнулся. – Не знаю, огорчит тебя это или обрадует, но женщин у меня было не так много. Пять от силы.

– И ты считаешь, что пять женщин – это мало? – недовольно спросила Аврора. Она была уверена, что у него были женщины, и немало.

Но его ответ все равно заставил ее сердце болезненно трепыхнуться.

– В сравнении с моими братьями, я невинный отрок. Мужчины из рода Вейланд всегда славились своей любвеобильностью. – Рэндалл сжал челюсть, а затем сделал новую затяжку, втянув щеки так, что его скулы стали острее бритвы. – Что ж, если я утолил твое любопытство, – он выпустил струю дыма в сторону камина, – теперь моя очередь. О чем ты мечтаешь?