— Да.

— Эти существа способны экранировать электронные устройства, проходить сквозь силовые поля, наблюдать за космическими телами?

— Да. — Убедившись, что поток вопросов иссяк, Давид напомнил: — Теперь ваша очередь, Эвелин. Что вы нашли в крови Тассит?

Женщина недоверчиво посмотрела на него.

— Вы не знаете? Ладно, расскажу. Только после беседы с руководством экспедиции.

Она неуверенно улыбнулась и включила конференцсвязь. Стена бокса сделалась прозрачной. По ту сторону её находилось помещение, раза в три большее комнаты, в котором сидели Давид и Кэри. Вдоль стен стояли массивные металлические шкафы, посередине — огромный стол, мягкие кресла вокруг. Одну из стен шкафы не загромождали, это было плазменное панно, карта Кхарита, достаточно подробная, с зелёными пятнами лесов, складками горных хребтов, синими ниточками рек и белыми — дорог. Такими же белыми точками светились на карте тирчи. Синий же и красный огоньки были ярче и крупнее. Судя по расположению, обозначали они планетарную базу имперцев и ц’Аэр. Прямо-таки карта театра боевых действий. И само помещение походило на армейский штаб, а форма на трёх сидящих за столом мужчинах лишь подчёркивала сходство. Надежды на то, что Шакх станет заповедником, не осталось. Империя готовилась завоевать планету.

На лицах людей не было масок биозащиты, помещение по ту сторону экрана располагалось в чистой зоне. Разумеется, «по ту сторону экрана» оно находилось условно, это был видеоряд голографической связи. Но изображение было очень чётким, так что Ароян мог рассмотреть собеседников — оппонентов? противников? — во всех подробностях.

В торцевой части стола сидел лысеющий толстячок с надменной улыбкой на лице. Его место за столом и количество золотых звёздочек на нашивках свидетельствовали — он в этой компании главный. Тем не мнение, улыбка его выглядела несколько натянутой, маленькие глазки под припухшими веками то и дело убегали куда-нибудь в сторону, а губы постоянно шевелились. Толстяк волновался.

В противоположность ему второй мужчина был абсолютно спокоен. Звёздочек у него было не меньше, но сидел он сбоку. Взгляд серых цепких глаз из-под кустистых бровей буквально ощупывал Давида — уверенно, не стесняясь. И сам он выглядел очень уверенным, основательным. Крепкий, мускулистый, сильные пальцы сложены в замок, тонкие губы, резко очерченный подбородок, коротко стриженые, то ли пегие, то ли седеющие волосы. Эдакий атлет, вышедший на покой. Или профессиональный солдат.

Третий был самым молодым. Он сидел, склонившись к разложенному на столе терминалу связи. Кажется, именно с ним Кэри обменивалась сообщениями. Этот лишь изредка поглядывал на Арояна. В лице его был заметен интерес, но какой-то абстрактный, будто не человека видит, а вещь, с которой непонятно пока что делать.

— Господа, разрешите представить вас друг другу, — Кэри поднялась из кресла. — Давид Ароян, в прошлом — навигатор гиперразведчика «Паннония», Новая Европа. Сейчас — житель планеты Шакх. Начальник экспедиции, полковник, профессор биохимии Вильям Мердок. Его первый заместитель, командир подразделения боевого обеспечения полковник Вольф Байярд. Командир подразделения технического обеспечения капитан Джонатан Брагински.

Давид кивнул собеседникам, но те на его приветствие не отреагировали. Мердок был настроен агрессивно. Уперев кулаки в стол, он сразу же пошёл в наступление:

— Не люблю жеманиться, Ароян! Перейдём к делу. Я не питаю иллюзий относительно твоего отношения к Империи. Сотрудничать ты не желаешь, предыдущая экспедиция это ясно продемонстрировала…

— Послушайте, я объясню… — запротестовал Давид.

Но профессор намерен был произнести монолог, поэтому не позволил себя перебить:

— А как же, послушаем! Только я хочу слышать правдивые ответы на свои вопросы и приму к этому меры. Кэри, приступайте.

Биолог уже держала в руках заранее приготовленный инъектор. Давид догадался, какой укол ему собираются сделать: пентотал или что-то в этом роде, «сыворотка правды». Всё было спланировано? Кэри с самого начала знала, что к нему хотят применить наркоанализ? И не предупредила! Давид почувствовал, как злость на женщину захлёстывает с новой силой. Но возмущаться было глупо и бесполезно.

Он позволил взять себя за руку. Иголка вошла в вену на сгибе. Едва ощутимый укус, и по телу начали расходиться тёплые волны умиротворения.

— Лягте.

Кэри отложила инъектор, потянула за плечи. Давид не противился. Закрыл глаза, опустился на жёсткую упругую подушку. Его начинало покачивать, уносить куда-то в безбрежный синий океан. Подумал: какими смешными выглядят те трое на голограмме. Боятся, что он начнёт им врать? Глупые, зачем это нужно? Пусть слышат правду, если сумеют в неё поверить.

— Ну что, он готов? — донёсся нетерпеливый голос Мердока.

— Да, можете приступать, — ответила женщина.

— Расскажи, с какой целью ваша экспедиция прибыла на планету?

Это, должно быть, голос военного — глуховатый, бесстрастный. Давид не ожидал, что начнёт он. И вопрос был странный. С какой целью? В памяти возник вспухающий огненный клубок на месте «Паннонии», растерянность и тоска двух людей, запечатанных в летящей среди звёзд жестянке. Что ж, он им расскажет, пусть слушают.

Ароян то ли очнулся, то ли проснулся всё на той же кушетке. С него сняли тунику и укрыли одеялом. Кто, Кэри? Было неприятно думать, что кто-то чужой касался его бесчувственного тела, в особенности эта женщина. То, что он к ней испытывал, нельзя было назвать отвращением или неприязнью. Скорее, обида за неоправданное доверие, за предательство. Хотя, о каком предательстве может идти речь? Они ведь никогда не были товарищами, единомышленниками.

Размышлять об этом не хотелось. Тем более, наркотик ещё давал знать о себе, — в голове неприятно шумело, все мышцы ломило, словно после перегрузок в пять «же». Давид перевернулся на спину, так было легче лежать. Постарался вспомнить допрос. В памяти остались какие-то ошмётки. То, что он думал и что говорил, перемешалось, и отделить одно от другого стало невозможным. Но самое главное он помнил хорошо: имперцы подозревали, что на планете скрыт секретный научный полигон Союза. А кхиры всего лишь подопытные существа, что-то вроде местного аналога обезьян. Мол, дурацкая щепетильность россов не позволяет ставить евгенические опыты на людях, а на животных с зачатками разума — запросто! Идея была забавной. Давид от души посмеялся, когда понял, что имперцы всерьёз этим обеспокоены. Наверное, смеяться не следовало, пусть бы так и думали. Может, убрались бы восвояси. Но контролировать эмоции под воздействием пентотала невозможно. Противники поняли, что их предположение ошибочно, и успокоились. Перешли к следующему пункту допроса.

К этому времени «лекарство от лжи», как высокомерно выразился Мердок, начало действовать в полную силу. В памяти зияли провалы один глубже другого. Кажется, большинство вопросов сводилось к чудодейственному оссе и всему, что так или иначе с ним связано. Давид добросовестно старался сохранить тайну принявшего его народа, поэтому разболтал всё, что знал и о чём догадывался. Вдобавок щедро поделился собственными размышлениями. За реакцией собеседников на свои слова он не следил, так что понять, какие выводы те сделали, не мог.

Над входом вспыхнула зелёная лампочка, мелодично пропел звонок. Выдержав паузу в полминуты, дверь отворилась, впуская Кэри.

— Доброе утро. Как самочувствие?

Биолог поставила на пол небольшой пятнистый контейнер, надавила защёлку, заставив крышку откинуться. Это был завтрак, уже расфасованный и подогретый, оставалось лишь стол накрыть. Ароян презрительно скривился, глядя на расставляемые перед ним блюда.

— А каким ему быть после такого допроса? — ответил вопросом на вопрос.

— Должна шуметь голова и ощущаться тяжесть в мускулах.

— Значит, всё верно.

— Ничего страшного, через час войдёте в норму. Вам нужно поесть, силы восстановить. — Она налила в большую чашку горячую коричневую бурду, которую имперцы почему-то называли «кофе». Приглашая, взмахнула рукой: — Прошу!