Совершенно выбившись из сил, незадачливая Защитница стояла по колено в волнах и снова едва не плакала от собственной несостоятельности. К вечеру прибой усилился, и каждый следующий вал холодной соленой воды доставал все выше, пытаясь сбить с ног. Очередная захлестнула с головой и повалила. Отфыркиваясь, Киррана выползла на четвереньках на берег. В этот миг снова почудилось, что кто-то за ней наблюдает.

«Райхо?»

Она бросилась вверх по тропе, залетела в дом. Грудь вздымалась, ноздри шумно втягивали воздух от стремительного рывка. Показалось, кто-то ходит в спальне, и охотница бросилась туда.

Никого. Лишь хлопала створка, но было ли окно открыто, она сейчас не могла припомнить. Обойдя все комнаты, Кира так никого и не обнаружила. В доме было тихо и пусто. И одиноко. Отчего-то этот всплеск чувств, дался тяжело, повергнув в глубины уныния, с которым она весь день старательно боролась. Оставшихся сил хватило на то, чтобы сменить промокшую одежду и кое-как отжать волосы, да добрести до полюбившегося огромного окна. Широкий и низко расположенный над полом подоконник снова стал ее пристанищем.

«Остаться, было не самой хорошей идеей, зря я дала обещание…»

А вскоре Райхо вернулся.

Чего стоило изображать равнодушие, когда сердце требовало броситься на шею, прижаться и скулить, точно побитый пес. От одного негромкого голоса руки покрылись гусиной кожей, а внутри сладко затрепетало. Изображать невозмутимость стало непосильной задачей, но сильнее Кира боялась, что сдастся, а потом не простит себе слабости.

«Я уже променяла благоденствие Ярроса на несколько дней удовольствия, но не могу обмануть еще и Райхо. Все равно не останусь, так зачем травить душу?»

Кира решила быть холодной, надеясь, что ему будет не так больно, когда она исчезнет, но лишь одно прикосновение — невинный жест и все внутри перевернулось. Стиснув зубы до хруста, чтобы не издать ни звука, охотница все же взглянула на любимого. Хотела ответить резко, но не успела открыть рот, как оказалась на руках. А дальше и вовсе все пошло не так, как она задумала. Слова ассасина стегали крапивой, вгоняя в краску.

«И правда, я вела себя не как Защитница, а как деревенская дурочка! Что если Райхо прав, и просто нужно время?»

Вселив надежду, Хепт-тан отбил все желание строить из себя ледышку. Вечер и вовсе изрядно поднял настроение, Киррана даже про Излом забыла. Смеялась от души, слушая рассказ про Нааррона, Глафиру и Микора, восхищенно наблюдая, как Райхо готовит. Было тепло и уютно на маленькой кухне, и так хорошо оттого, что он снова рядом. Мнилось, что с его уходом отняли часть ее самой, а теперь приставили на место. Никогда раньше Киру так не тяготило одиночество, и это пугало и наводило на иные тревожные мысли: «А и прошло-то всего два дня…»

По всему выходило, что уйти все равно придется, но вот совершить задуманное выйдет дороже, чем казалось.

Развеселив и накормив, Райхо, прямо как в сказках рассказывают, уложил спать. И снова снилось что попало. Кире казалось, что осталась одна, и где-то рядом Райхо и почему-то тин Хорвейг. Оба звали ее, и оба нуждались в помощи, но она никак не могла отыскать их и от этого плакала во сне. Проснувшись, решила дать себе еще немного времени.

«Райхо сказал, есть седмица, чтобы научится хоть чему-то. Если не выйдет, сбегу, как и собиралась. А если все-таки получится… Если получится, уйду тем более! В тот же миг, — от этой мысли даже сердце сжалось, но одновременно стало легче. — Жаль, Полночь в Ордене… Но ничего, возьму лошадь, на которой приехал Райхо и отправлюсь прямиком к Излому, пока еще не поздно. Пока еще не началось. Не останавливаясь, не задерживаясь, стану гнать, что есть сил. День и ночь если понадобится. Главное, чтобы Райхо не было рядом. И… других Защитников тоже. Потерять их просто выше моих сил…»

Отчего-то она была уверена, у Излома гораздо больше шансов на успех. Только нужно подобраться ближе и совершить задуманное. Определившись с планами, Кира, наконец, успокоилась.

«А Райхо, дед, и остальные? Если все получится, пусть делают со мной, что хотят, когда вернусь. Ну а если не вернусь, у них будет и других причин для беспокойства целый воз».

С первыми лучами рассвета приступили к тренировкам.

— Я ничего не могу сделать с потоками. Они мне больше неподвластны, — посетовала Киррана, приступая к медитации.

Райхо задумался.

— Давай вместе попробуем? Есть одна догадка.

Получив согласие, ассасин подошел и сел на траву, плотно прижавшись к ее спине. Кира невольно вздрогнула, но уверенная рука, удерживая, легла на талию. Страсть как захотелось обернуться, обвить его шею, зарыться пальцами в волосы, повалить на траву и целоваться до умопомрачения, но… пришлось снова заняться схемой потоков.

— Похоже, и правда, нужно было делать это вместе, — с облегчением выдохнул Райхо, когда сразу стало получаться. И возмутился: — Но об этом в книге ни слова!

Один день летел за другим. Каждое утро начиналось с Медитации и настройки новой схемы, ради тренировки. Теперь Кира ощущала потоки иначе, и перестройка требовала гораздо больше усилий.

— Точно железные прутья гну руками, — пожаловалась она, утирая текущий по вискам пот.

— Обычно курсанты так и говорят. Некоторым, и правда, с прутьями управиться проще, чем с потоками, — рассмеялся он. — Просто раньше тебе это легче давалось.

— Да? — Кира искренне удивилась. — Не припоминаю, чтобы кто-то жаловался.

— Кто же в здравом уме в таком признается девчонке? — Райхо сверкнул белыми зубами. — Об этом только близкому другу в таверне не зазорно проговориться, да и то в ответ на не менее постыдную тайну. Твой потенциал растет, оттого и тесно становится силе.

— Это значит, что у меня будут выплески, как у всех? Ой! А если я сожгу твой дом?

— Не сожжешь. Я тебе не позволю, — улыбка Райхо стала плотоядной.

Защитник Райлег оказался строгим и требовательным учителем, но при этом умудрялся много шутить. Кира, не оставалась в долгу и называла его иногда наставником Райлегом, в который раз уже отмечая, что тренировки становятся своеобразной пыткой. После всего, что между ними было, познавшее ласку мужчины тело словно сошло с ума. Находится рядом, прикасаться друг к другу, разговаривать, но не затрагивать отношения было непросто. Желать доброй ночи и расходиться по разным комнатам, засыпать в невыносимом томлении, и запрещать себе даже думать о том, чтобы нарушить обет. Сколько раз она подходила к двери его спальни и тихо возвращалась, кусая пальцы, чтобы не расплакаться от рвущей душу тоски и метаний.

Райхо обучил совершенно новым техникам медитации и хитрым приемам. Объяснил, как лучше распределять силу, и даже показал, как можно спрятаться на виду у всех. Кира только диву давалась и внимала с открытым ртом, впитывая знания как губка.

— Главное, верить, что способен на большее, тогда все получится. Я понял одно, наше понимание тонкостей дара слишком ограничено. Не знаю, намеренно ли так учат в Ордене, или наставники и сами не подозревают. А, может, нужны особые испытания, чтобы открылись новые способности… Да ты и сама все видишь, — улыбнулся он, когда у Кирраны вышло накинуть «нежданную радость».

— Меня, правда, не видно?

— Правда-правда! — подтвердил ассасин смеясь.

— И как я могу верить, если ты на меня смотришь?

— Знаю, кого искать, потому тебе не скрыться.

— Не поверю, пока не проверю.

Отведенное дедом время стремительно заканчивалось. Наступил предпоследний день, с самого утра настроение было мрачным, ведь по всему уже завтра предстояло покинуть Райхо. Он, сам того не понимая, дал ей в руки козырь. С «нежданной радостью» гораздо легче было раствориться в толпе. Теперь никто не скажет, что видел похожую на нее девушку:

«Особенно если остричь волосы и обзавестись мужской одеждой…»

Кира, как могла, скрывала дурное настроение, но все же Райхо будто что-то почувствовал.

— Что с тобой сегодня? Ты сама не своя?