Кира, изобразив крайнее возмущение, вылупила глаза.

Дорога была хорошей, повезло добраться засветло и без приключений, как и планировали. К вечеру выглянуло солнце, окрасив белоснежные, искрящиеся стены во все оттенки розово-золотого. Защитник, махнув рукой, свернул к поселку. Проводив его внушительную спину взглядом, охотница невольно улыбнулась.

«Странно так. Будто бы домой вернулась. Оказывается, и по Ордену можно соскучиться».

Но не успели они с братом пройти и несколько шагов по тщательно расчищенной мощеной дороге, как впереди затеялась какая-то кутерьма. Малюта и второй Защитник поравнялись с тройкой других и приостановились, верно, поздороваться. Кира, думая о своем и рассматривая окрестности, даже не сразу придала значения, кто там впереди.

— Стоять, собака!

Охотница повернула голову на выкрик и увидела, как по направлению к ней во весь опор бежит человек. За ним, приотстав на несколько шагов, гнались все четверо Защитников. Отчего-то им никак не удавалось настичь и остановить беглеца. Наверное, повлияло именно это, да еще детское воспоминание и ночной кошмар, так и не выпустивший из своих липких лап, но Кира оцепенела и просто смотрела, как сартог, споро перебирая кривыми ногами, стремительно приближается. Выхвати он сейчас нож, лук или смертоносный бич со вплетенными лезвиями, с какими некоторые из них весьма искусно управляются, она, наверное, так бы и продолжила стоять и смотреть. Вместо этого, кочевник вскинул вверх открытые ладони и с разбегу бухнулся ей в ноги, тяжело и хрипло дыша. Только сейчас Кира очнулась. Отодвинув за спину брата, мгновенно вошла в транс. Тут подоспели и остальные, но еще раньше вернулся тин Хорвейг, в свою очередь, закрывая ее саму от возможной опасности.

Один из Защитников зло пнул сбежавшего пленника в бок, едва сдержав ругательство, но тот словно и не заметил. Повалившись в сугроб, шустро вскочил. Пополз на коленях к Кире, сложив в умоляющем жесте руки. Залопотал что-то заикаясь. Говорил кочевник быстро, глотая слова. Кира ничего не смогла разобрать. Да и остальные, похоже, тоже. Ухватив его под руки, Защитники хотели было увести, как вдруг сартог завопил что есть мочи:

— Хаанас-Маалун! — изборожденное морщинами лицо оросили обильные слезы, градом хлынувшие из узких глаз: — Хаанс-Маалун, помоги! Помоги! Помоги! Помо…

Черная кровь пошла горлом так внезапно, что Защитники от неожиданности выпустили его. Грохнувшись словно куль на заледеневшие плиты, пленник еще пытался ползти, протягивая к Кире руки. Стекленеющие зрачки уставились, не мигая, но даже смерть не стерла умоляющего выражения с его лица.

Пасита грязно выругавшись, закрыл труп широкой грудью, избавляя охотницу от жуткого зрелища. Киру трясло. Не заметив, как вышла из транса, она обхватила себя руками и не сопротивлялась, когда тин Хорвейг ее обнял. Сейчас охотница словно бы снова стала прежней маленькой девочкой, удиравшей от сартогов с козленком на плечах.

«И это Защитница?! — очнулась какая-то часть. — Трусиха распоследняя и баба!»

Отругав себя, Кира встряхнулась, прогоняя дрожь и оцепенение.

— Что значит Хаанас-Маалун?

На лице тин Хорвейга отразилось недоумение. Он пожал плечами и, почувствовав одно лишь ее намерение, выпустил. Кира обошла Защитника и присела, заставляя себя как следует рассмотреть труп. Черная кровь растеклась, пятная светлые плиты и снег.

— Что это?

— Я возьму образцы, — брат суетливо захлопал по карманам хламиды, в которую нехотя обрядился еще во дворце — обязывал ранг Хранителя. К тому же он пока не придумала, куда девать распиханное по многочисленным карманам барахло. — Пускай наши глянут. Может, отравили?

— Кто он? Откуда здесь? — спросил Пасита. Защитник словно бы преобразился. Сейчас точно никто бы в нем не заподозрил больного. — А! — осенило его. — Это тот разведчик?

— Он самый, — кивнул один из конвоиров. — Как раз с допроса ведем. Вели… — поправился он, покосившись на тело.

Второй брезгливо вытер руки о штаны:

— А у него, случаем, не чума?

— Тебе ли бояться? Доказано, Защитники от чумы не умирают, — Нааррон деловито наполнял черной кровью пробирку.

— Все же лучше его сжечь, и тут тоже… прибраться как-то, — указал на пятно мнительный Защитник и с омерзением сплюнул в сугроб.

— Что означает Хаанас-Маалун? — снова спросила Кира. — Хоть кто-нибудь знает?

Защитники переглянулись, и с завидным согласием покачали головами.

— Хаанас-Маалун… Хаанас-Маалун… — бормотал под нос Нааррон, затыкая пробирку. — И правда, что-то знакомое. — Он осмотрел содержимое на просвет. — А! Вспомнил! Это Дева-Зима, если не ошибаюсь. А ошибаюсь я в таких вопросах редко.

— М-да, — протянул Настоятель, — когда снова повернулся к собеседникам. После краткого, но обстоятельного пересказа событий он долго смотрел на расстилающееся за окном зимнее море. — Похоже, дело серьезнее, чем мы думали, раз сартоги просят у нас помощи.

— То есть, — начала Кира, осторожно подбирая слова, — то, что мне снится — правда?

— По крайней мере, ее крупицы точно присутствуют, — ответил Настоятель Агилон. Случаи ясновидения у Защитников в преддверии судьбоносных событий не редкость. Как, впрочем, и у жриц Киаланы, и у братьев Керуна… Как и у самых обычных с виду людей. Но те, кто хоть немного прикоснулся к силе богов, все же имеют больше шансов быть предупрежденными.

— Он просил помочь, — Кира сглотнула, чувствуя, как во рту пересохло. — Я должна запечатать Излом? — она хорошо помнила глухие удары и расходящиеся в стороны трещины. — Или уничтожить рвущееся оттуда чудовище?

«А, может, оно уже вырвалось?» — противно защемило где-то у солнечного сплетения, от одного воспоминания о красавице-сартожке.

Повисло молчание, и от этого стало не по себе.

— Твое дело — запечатать Излом, чудовищ предоставь нам, — нарочито весело ответил Пасита, глаза которого возбужденно заблестели, словно бы мыслями он уже пребывал в битве.

— Все! Пока отдыхайте, завтра я отправляюсь на Совет, там и решим, как поступить.

Все разошлись, включая Агилона с Наарроном, и охотница осталась наедине с дедом.

— А ты молодец. Не бросила тин Хорвейга. Я рад, что смог сделать из него достойного Защитника, хоть и сам до последнего не верил, — улыбнулся Настоятель. — Но другой твой поступок был неосмотрительным.

Кира сразу сообразила, речь об экспериментах с кольцом, и поникла.

— Я…

— Мне уже известно, что ты сделала это ради проверки. Могу я узнать причину?

«Причину?! Не имя? Дед знает?!» — охотница подняла голову и столкнулась с пытливым взглядом леденистых глаз.

— Я хотела убедиться, что передо мной действительно не Защитник.

— Удалось?

— Не знаю… — пожала плечами Кира, вдруг осознав, что так и не смогла понять.

— Иди поужинай, завтра трудный день. Тебе нужно возвращаться к занятиям. Киррана, — Махаррон остановил ее на пороге, — иногда стоит больше доверять людям. Я и сам в этом недавно убедился.

Улыбка поразительно изменила строгое лицо Настоятеля, сделав его сходство с отцом во много раз сильнее.

После ужина Кирра вернулась усталой. Беспрестанные вопросы о нападении во дворце то и дело сменялись расспросами о погибшем сартоге. Отвечать общими фразами без подробностей и пытаться поесть было еще той задачкой. Вдобавок в голове крутились слова деда.

«Я невысоко ценила Паситу, но он оказался готов отдать жизнь за другого. Я ненавидела сартогов, но один из них прошел Яррос из конца в конец, чтобы предупредить и попросить о помощи. Зато я верила Микору, и что из этого вышло? Ох! Как же сложно жить! Я подозревала тин Алларию… — Кира задумалась, но простить близость с тин Таллан было выше ее сил. — Пускай, даже коварная ассасинка обманом втерлась к нему в доверие, желая проникнуть во дворец, но он же с ней спал? Или Микор это ляпнул просто так, чтобы меня позлить? Только вот зачем наемнице было убивать Паситу? Не могла же она заранее знать, что тин Хорвейг за Князя вступится? Но тогда, выходит, на него был отдельный заказ?»