Я сразу же обратил внимание на наш текущий показатель, всего восемнадцать процентов, по-быстрому прикинув в уме, сколько мне ещё придётся подождать, пока уровень заряда повысится, по всему выходило, что не меньше трех часов. После этого я попытался встать, но у меня ничего не получилось.
— Функционал ограничен, — прозвучал лаконичный доклад, и я расслабился.
Потом решил подвигать руками, правая вроде двигалась, но делала это не особо уверенно, хотя внешних повреждений на ней и не было, видимо, весь конструктив как-то был завязан в единое целое. Хорошо хоть, я грудную часть оставил с этой стороны, почему-то возникло у меня такое ощущение, что если я сейчас вылезу, то неизвестно, смогу ли запустить свой биоскафандр снова. Кое-как дотянувшись до куска вырезанной брони, я сумел подтянуть её поближе и вернуть на место, теперь оставалось ждать, удачно, что сейчас мы находимся в гипере, и моего непосредственного присутствия не требуется, тем более всё равно параллельно идёт процесс изучения базы знаний.
А «Ментат», к слову сказать, оказался достаточно интересным, чтобы не терять зря времени, я ушёл в себя, впитывая массу специфичной информации о том, какими методами можно было бороться с пси-одаренными разумными, чего от них стоит ждать, и как минимизировать урон.
Вернувшись из погружения в новые знания через три часа и убедившись, что уровень заряда в накопителях пси-энергии повысился до пятидесяти семи процентов, а такой показатель косвенно свидетельствовал о том, что продуцирование энергии моим пси-источником повысилось по сравнению с предыдущими показателями, я сразу же активировал процедуру восстановления повреждений. Здесь тоже пришлось выбрать медленный вариант, потому что таким образом ресурс наноботов вырабатывался экономнее, что увеличивало шансы на удачный ремонт. Всем процессом руководила сама система скафандра, вмешиваться ни во что было не нужно, от меня требовалось только находиться внутри биотехнологического костюма, поддерживая необходимый уровень энергии, пару раз он скачкообразно опускался на несколько процентов, по всей вероятности, происходило тестирование каких-то систем или ещё что-то в этом роде.
С другой стороны, я наблюдал за тем, как плавно уменьшается количество наноботов, а процессу восстановления конца и края ещё не было видно. Постепенно грудная броня срасталась с основным корпусом скафандра, несколько раз она открывалась и закрывалась, правда, ненадолго, потому что, как оказалось, система жизнеобеспечения тоже сильно повреждена. Основные силы были брошены на то, чтобы восстановить целостность корпуса и подвижность всех деталей, а также множество систем, которыми всё это запитывалось и контролировалось. Пришлось частично деактивировать нижнюю часть шлема, чтобы была возможность дышать, я оставил активной только область визора, чтобы можно было следить за ходом работ.
Количество наноботов неумолимо уменьшалось, но вместе с тем росло число восстановленных до полной работоспособности сегментов Мардука. Процесс этот оказался не быстрым, и, честно говоря, я уже порядком утомился, даже немного вздремнул, ведь прошло уже около восьми часов, да и в туалет сходить требовалось, система переработки отходов жизнедеятельности также не функционировала.
Когда количество наноботов снизилось до трех десятых долей процента, я понял, что полностью восстановить функционал у меня не получится, и надо решать, что делать дальше. Ответ подсказал сам скафандр, вернее, его интеллектуальная система. Оказывается, в прошивке, которую я в него загрузил, была ещё одна доработка, вернее, задумка, которую мой геройски погибший посредник так и не смог воплотить в жизнь. Суть заключалась в том, чтобы с помощью некоторого количества наноботов вырастить внутри моего собственного тела небольшую фабрику, продуцирующую их. Теоретические выкладки имелись в наличии, как, к сожалению, и риск, риск того, что они смогут выйти из-под контроля и продолжат преобразовывать моё тело в кибернетический организм, выполняя изначально заложенную в них функцию.
Остановив всю дальнейшую работу по восстановлению скафандра, я прикрыл глаза и задумался, стоит ли эта игра свеч, смогу ли я поставить на кон собственную жизнь ради надежды на восстановление Мардука? Ох, какой непростой вопрос. Если Пыржик в своё время на этот шаг не пошел, то значит, опасность всё-таки существенная, и можно запросто погибнуть, превратившись в бездушного робота-убийцу. С другой стороны, я настолько привык к своей чудесной во всех отношениях броне, что всё остальное казалось мне лишь жалкой поделкой конструктора-неудачника, такого единения с боевым снаряжением я не чувствовал никогда.
Искин, встроенный в скафандр, подтвердил, что у него есть инструкция и теоретическая возможность контроля над продуцированием наноботов и работой такой фабрики посредством прямого подключения через коннекторы. Тяжёлый выбор, но его надо сделать. Единственное, что у меня осталось от гигантского виртуального кота, чей голос был со мной на протяжении нескольких лет, и который помогал мне во всём — это «Мардук», биотехнологический скафандр, аналогов которому я просто не знал, хотя изучали мы достаточно много различных конструкций, вплоть до аграфских. А уж они были на голову выше всего, что использовалось младшими расами. Эх, была не была, где наша не пропадала, положусь на удачу и прямые виртуальные лапы почившего друга.
— Активировать создание нанофабрики, — отдал я команду, а сам слегка сжался, опасаясь худшего.
На внутренний экран шлема начала поступать информация о ходе создания где-то в районе спинальных коннекторов небольшого образования в форме крышки от пластиковой бутылки или такой своеобразной таблетки, причём материал для всего этого брался прямо из моих собственных тканей. Никаких болевых ощущений не было, ну, может быть, лёгкий зуд, сам процесс формирования оказался тоже весьма небыстрым, но теперь, после того, как практически вся поломанная мной машинерия была восстановлена, я мог встать хотя бы потому, что дольше пролежать просто бы не смог, необходимо было срочно попасть в туалет. Тут уже пришлось опять частично открывать переднюю часть скафандра, чтобы воспользоваться благами цивилизации, потому как полностью снять скаф, лишившись необходимого контроля со стороны интеллектуальной системы за ходом создания нанофабрики было категорически нельзя, а заливать скаф своими отходами и потом в этом всем киснуть вообще не мой вариант.
Сделав свои дела, я полностью открыл шлем, ходить в таком виде перед экипажем было не комильфо, да и сам Мардук прекрасно управлялся с помощью контакта по выделенному каналу с нейросети, он сможет передавать мне данные о ходе работы и таким образом. Подвижность элементов была восстановлена если не полностью, то процентов на девяносто семь, по крайней мере, такие данные выдавал ассистент, хотя особых патологий в его поведении я не заметил, по-моему, всё было так, как раньше, но искину по-любому видней. Единственное, что напрягало, это отсутствие системы жизнеобеспечения, в случае внезапной аварии спасти он меня не сможет, по крайней мере, пока, ну, а то, что он меня не греет, так это не беда, за долгое время нахождения в нем его температура стала для меня достаточно комфортной.
Теперь можно было поужинать, да и посмотреть, что происходит на корабле, лететь в гипере нам ещё около суток. Пока ел и общался с теми, кого встретил в столовой, Клох, кстати, поздравила меня с восстановлением скафандра, правда, преждевременно, но всего знать им и не положено, подошло к концу время изучения базы «Ментат», и я сразу же запустил следующую. Конечно, в этом прыжке закончить её изучение однозначно не успею, ну, ничего, к середине следующего я должен это сделать, и у меня ещё будет время, чтобы поэкспериментировать со своими пси-возможностями.
Сложность заключалась в том, что часть базы «Эспер» предстоит изучать именно методом углублённого погружения, хотя это в принципе легко объяснимо, по-другому различные методики использования таких специфических сил освоить было просто невозможно.
