— Я передам им вашу просьбу, — ответил доктор и отвернулся, сосредотачиваясь на показаниях массы медицинского оборудования, установленного в отсеке.

Я последний раз взглянул на того, с кем когда-то был в одном отряде, какой всё-таки тесный мир, или это просто прошлое способно дотянуться до нас в самые неожиданные моменты нашей жизни.

Шлюз открылся, и в отсек забежал улгол.

— Я на месте, Джон. Что случилось?

— Можешь снять рабский ошейник с этого человека?

— Ошейник? — задумчиво проговорил малыш. — Надо посмотреть, — он осторожно приблизился к гравиносилкам, на которых лежал украденный с Земли боец «Галантуса», такой же, как и я.

Некоторое время он с интересом рассматривал этот хитроумный девайс, позволяющий частично контролировать поведение рабов, для которых установка специализированных нейросетей была нежелательна. По сути это всего лишь миниатюрное взрывное устройство, способное активироваться при получении определенной команды, ничего сверхтехнологичного в нём нет.

— Такого я не видел, — заключил после изучения ошейника Зиц, — но думаю, что справлюсь, правда, надо кое-что прихватить из нашей мастерской. Хотя должен предупредить, что всегда существует некоторая вероятность неудачного вскрытия, но это ведь один из тех, кто на нас напал, так что ничего страшного не случится, если его голова немного отделится от туловища.

— А вот этого не надо, — строго проговорил я, — его голова нужна мне на месте. Ты меня понял? Делай что хочешь, но ошейник сними.

— Ну, а если мне хваталки оторвёт? — обиженно пробубнил Зиц.

— Так они у тебя отрастают, — парировал я, вспомнив, как на «Возмездии-14» меня угостили тушёными щупальцами одного не в меру активного клептомана.

— Я постараюсь, — буркнул себе под нос улгол и направился на выход.

Мне же надо было решить ещё одну проблему. Судя по данным с камер наблюдения, Ковел до сих пор исступлённо молотит по корпусу реактора своей дубиной, никакого эффекта это не даёт, но мало ли что этот чудик ещё сможет выкинуть. Надо бы его посадить под домашний арест до момента передачи кому-нибудь на станции.

При моём приближении искин разблокировал двери шлюза, убрал бронестворки, и я быстрым шагом вошёл в реакторный отсек. Парень, похоже, даже не заметил этого, он стоял ко мне спиной и, судя по всему, находился в полностью неадекватном состоянии, что-то бормотал себе под нос, постоянно всхлипывая, но тем не менее методично лупил железякой по корпусу энергетической установки.

— Эй, парень, — окликнул я его, — ты бы притормозил.

Услышав мой голос, один из спасённых на крейсере резко развернулся, выставив перед собой свое орудие. Да уж, что-то в этих глазах поменялось, сразу же понял я, посмотрев ему в лицо.

— Ковел, отдай мне железяку и пойдём со мной, я отведу тебя в каюту, — максимально дружелюбным тоном попросил я.

— Он всех убил, он всех убил, — завёл уже не раз слышанную мной жалобную присказку.

— Послушай, успокойся, я не хочу причинять тебе вреда, но, если ты не возьмёшь себя в руки, придётся привести тебя в чувство радикальным способом, — я сделал несколько шагов ему навстречу.

— Не подходи, не подходи! — закричал парень. — Он всех убил, ты понимаешь, он всех убил, а ты его убил, значит, ты ещё хуже! Вы все должны сдохнуть, как мой отец, как все мои друзья! — железяка в руке Ковела начала подрагивать, судя по его поведению, он входил в более острую фазу своего психоза, и почему такой вот ушлёпок смог выжить там, где не смог спастись практически никто, даже удивительно.

— Брось железяку, — раздельно проговорил я с угрозой в голосе, этот малолетний придурок начал меня утомлять.

Совсем недавно я пережил не самые радужные моменты, и нам, честно говоря, сильно повезло, что мы вышли из этой схватки победителями, а тут ещё этот шизик исполняет. Ну, вот что-то совсем расхотелось мне его жалеть, медленно и неотвратимо я приблизился к нему, резко выбросил вперёд руку и схватил обрезок какой-то трубы, которую он использовал в качестве оружия. Рванул на себя, намереваясь забрать его из рук паренька, но не учёл того, что частенько явно сбрендившие люди способны показывать незаурядные физические возможности. Он не выпустил железяку из рук, настолько крепко были сжаты его пальца, да вот только я был в своём скафандре, и он со всей дури приложился своей головой о мою грудь, чтобы тут же, потеряв сознание от удара, сползти на палубу. Даже после этого его правая рука осталась крепко стиснутой, пришлось осторожно разжать ему пальцы, чтобы высвободить обрезок трубы и отбросить её в сторону. После этого я с лёгкостью поднял его и, забросив себе на плечо, отнёс в каюту, критически осмотрел её содержимое, ещё надумает вскрыться и, не найдя ничего опасного, вышел оттуда, заблокировав дверь и приказав искину не выпускать его без моей личной команды.

Теперь первоочередные дела на рейдере были завершены, и надо бы отсюда сваливать. Стакс уже проверяет все системы корабля перед вылетом, я попросил его об этом, как только мы закончили с нападавшими, вернее, закончил он, но сути вещей это не меняло.

Добравшись до рубки, я уселся в свой ложемент и осмотрел окружающее меня пространство, на месте пилота сидел сибурианец и, судя по его позе, был частично погружён в управление кораблём. А если обратить внимание на то и дело мелькающие виртуальные экраны, то можно понять, что он попутно ещё и анализировал состояние корабля, оценивая полученные повреждения. Несмотря на то, что энергетический щит выдержал, и обшивка не пострадала, необходимо было удостовериться в том, что действия обороняющихся не повлекли за собой никаких негативных последствий, ведь не всегда можно оценить прогнозируемый урон при использовании тех же импульсно-плазменных гранат. Подобные действия предписывались и регламентировались подробными инструкциями, которые вдалбливались при изучении пилотских баз знаний. Всё это я прекрасно знал, потому как сам являлся пилотом, правда, пилотом неполноценным. У меня нет специализированного разъёма для подключения нейрошунта, и я не могу слиться разумом с кораблём, как это делал Стакс или та же Рилма, как-то в текущей суете у меня вылетело из головы желание установить себе это дополнение. Думаю, Пыржик бы справился с подключением этого устройства без особых проблем.

Я по привычке, которая в последнее время у меня образовалась, внутренним голосом обратился к посреднику:

— Пыржик, злодей, что-то ты в последнее время запропал, обиделся, что ли? — но мне никто не ответил. — Пыржик, ау! — заволновался я, привыкнув к практически мгновенному отклику. — Ты где, котяра? — несколько последующих секунд томительной тишины посеяли во мне тревогу. — Посредник, посредник, ответь!

— Думай быстро, Джон, я тут немного занят, — наконец-то услышал я голос.

— Это чем же ты таким занят, что не отвечаешь, с тобой всё в порядке?

— Со мной всё в порядке, Джон, если объяснять в понятных тебе терминах, то это тебе хреново. Ну, а если ты будешь меня отвлекать, то положение может стать ещё хуже.

— А вот сейчас не понял, что там опять произошло?

— У нас проблемы с источником.

— Ты же сказал, что там всё более-менее нормально.

— Я не понимаю, что происходит, пульсация ядра продолжается, характер итераций нестабилен, иногда мне кажется, что может случиться дикий выброс силы.

— И чем это мне грозит? — с тревогой поинтересовался я.

— Вообще-то это нам грозит, и не только нам, но и всему, что тебя окружает.

— Поясни, — потребовал я у этого паникера, сам я ничего такого не ощущал.

— Если говорить простыми словами, то здесь есть две крайности. При минимальном значении колебания есть риск, что источник полностью схлопнется, и тогда я точно перестану существовать, ну, а если случится выброс, то нельзя спрогнозировать последствия. Твоё сродство не определено, и что в этот момент может произойти, непонятно.

— Что значит сродство?

— Джон, на самом деле пси-источник очень тонкая штука, а возможности каждого существа индивидуальны, и уж поверь мне, ты не исключение, эти законы действуют практически на всех.