Ну, что ж. Век живи — век учись…

— Подозреваемые? — пытливо заглянул в голубые, как ледник, глаза Адалет, заканчивая опрос пострадавшего.

— Десять.

— Банда похитителей музыкальной бижутерии? — догадалась Серафима.

— Нет! — яростно сверкнул очами Рагнарок, дернул свою косицу, словно намеревался ее оторвать вместе с челюстью, и гневно выдохнул густым пивным амбре: — Десять богов Эзира!..

— У мужа есть волшебное зеркало, в котором он может увидеть любой предмет, бога или человека в Хеймдалле или Отрягии, — успокаивающе положив мягкую руку на плечо Рагнарока, вступила в разговор и одновременно попыталась дематериализовать мужнину кружку с элем Фригг. — И только обители других богов Эзира невидимы для него.

— Развели тут… — прорычал Рагнарок, и кружка, мигнув, снова обрела объем и массу.

И два литра свежего эля заодно.

— Неприкосновенность частной жизни… — гневно мотнул он бритой головой, хлестнув себя по плечам косицей бороды. — Г-гр-р-р-роб и молнии…

— Значит, если кольцо не показывается в зеркале?.. — нахмурился, соображая, Иванушка.

— …То оно спрятано во дворце одного из десяти богов Зефира?.. Эфира?.. Кефира?.. — закончила предположение мужа Серафима.

— Эзира, — хмуро глянул на царевну и впервые с момента инцидента открыл рот сын конунга.

— И давно оно пропало?

— Около месяца назад.

— И вы хотите, чтобы простые смертные разыскали то, что верховный бог не смог найти за месяц? — недоверчиво уставился на Рагнарока Иванушка.

— Вы можете проваливать из Хеймдалла хоть сейчас, — пренебрежительно и не очень твердо махнул рукой в сторону дверей Светоносный. — Искать должен этот… сын Гуннара.

— А почему бы тебе самому не собрать всех, кого ты подозреваешь, вместе, и не потребовать вернуть кольцо? — решила отбросить первым, как всегда, самый тупой вариант решения проблемы[496], Сенька. — Ведь ты же, во-первых, всех главнее, а, во-вторых, всех сильнее? А, и всех мудрее тоже.

Реакция Рагнарока оказалась непредсказуемой.

— А еще я покровительствую музыкантам… И знаток поэзии!.. — зарделся и горделиво и полупьяно вскинул бритую голову он. — А ты?..

— А-а-а… Я тоже!.. — от удивления соврала Серафима. — Поэзии. Знаток.

— И какая тебе больше нравится?

— Э-э-э… Вамаяссьская, конечно, — брякнула первое, что пришло в голову, царевна.

— Уг-гу… — важно кивнул Рагнарок. — Это… э-э-э… хоккайдо… и хОккей…

— Хайку и хокку, — шепотом подсказал Серафиме Иван, но подсказка его была перехвачена.

— Я и говорю, — радостно закивал бог. — Хокку там всякие. А еще сикоку. И кюсю. Как сейчас помню бессмертные строки… этого… э-э-э… как его… на «П» начинается… Или на «Г»…

— Хокупи Шинагами? — снова предположил шепотом в ухо жены Иванушка, и снова слух Светоносного оказался на высоте.

— Да. Он самый. Пиши. Ногами. Помнишь? — и верховное божество с победоносным видом волейболиста, вытащившего «мертвый» мяч и вернувшего любезность противнику, воззрилось на царевну.

— Д-д-д… Да. Естественно, — не дождавшись на сей раз подсказки от супруга, предпочитавшего всё же «Приключения лукомоских витязей» любой поэзии, Сенька обиженно пнула его под столом, повела плечом и, закинув голову и полуприкрыв глаза, с подвываниями продекламировала:

Ш-шумел к-камыш…

Д-деревья г-гнулись…

И н-ночка т-темная б-была!..

— Бессмертные строки… — потер край сухого глаза рукавом меховой с железными заклепками куртки Рагнарок. — бессмертные… Если бы этот… Хадируками… был отрягом и пал в бою… я подарил бы ему свой топор и сделал бы его своим личным скальдом…

— Он бы не пережил такой радости… — отрешенно покачала головой царевна, но тут же встрепенулась:

— Ну, так как любитель поэзии — любителю поэзии, скажи мне теперь, о утонченный и возвышенный…

В гостевой комнате, предоставленной Адалету и автоматически сделавшейся штаб-квартирой группы противодействия Гаурдаку и нахождения Граупнера, вечерняя планерка подходила к концу.

— …Значит, тряхнуть силой он их не хочет, боится, чтобы не обиделись и не перебежали на сторону Надира, — вычеркивая идеи в записной книжке Адалета, подводила итоги получасового мозгового штурма Серафима.

— А, по-моему, он просто не желает их тревожить пропажей такого могучего артефакта, — задумчиво почесал в бороде, невзначай вытряхивая затесавшиеся за ужином крошки, Адалет. — Дестабилизация баланса сил в обители богов — опрометчивый поступок. Что бы ни говорили про амбиции Рагнарока в области поэзии, музыки и прочих развлечений, но в этом он прав. Это решение мудрое. В чьи руки попало кольцо страшной неведомой силы, что похититель хочет с ним делать, когда, как…

— Ну, это уж точно не наше дело. Пусть хоть в окошко выбросит. Главное, чтобы мы его нашли и поскорее отсюда убрались, — недовольная тем, что ее прервали, отмахнулась от измышлений мага Сенька и продолжила разглядывать исчирканную блокнотную страницу:

— Смотрим дальше… Свидетелей исчезновения не было… Вычеркиваем… Следов вора не осталось… Тоже прочь… Магией нам его не найти… Не найти?

— Если бы на него были наложены соответствующие чары раньше, или я бы видел и держал его в руках до того, как оно пропало… — пожал плечами волшебник. — Короче, вычеркивай тоже.

— Угу… Есть контакт…

— Что еще?

— «Если бы у него котенок вырос не в лошадь, а в служебно-разыскную ищейку…» — начала читать царевна.

— Вычеркивай, — вздохнул чародей.

— И вас туда же… — провела длинную кривую линию поперек последней мысли Адалета она.

— Что у нас осталось? — вытянул шею, заглядывая под руку супруги Иван.

— Осмотр домов всех подозреваемых… — быстро пробежав глазами по вычеркнутым вариантам, остановилась на единственном не вымаранном Сенька. — Список прилагается… Восемь жилищ… Если считать его собственное — девять. Не мог раньше спохватиться… Месяц прошел!.. У него за это время в гостях весь Эфир…

— Кефир…

— Зефир…

— Эзир, — хмуро буркнул Олаф.

— Во. Перебывал, — кисло договорила она.

— А, может, у кого-то из десяти были особые мотивы, поняв которые мы бы догадались, кто именно?.. — вопросительно взглянул Иванушка на Адалета, потом на жену.

— Не зная свойств кольца, мотивов не понять, — обдумав предложенную идею, проговорил чародей.

— Кто-то хотел лишить его части силы? — предположила Сенька. — Молоток он отдал, копье — длинное, украдкой не стянешь, говорю как специалист, хотя попытаться можно, но это я так… забудьте… С конем еще больше мороки, тем более с таким. А кольцо — вот оно… Сунул в карман — и пошел, физия кирпичом…

— Но тогда они бы уже им воспользовались, и стало понятно?.. — непонимающе наморщил лоб царевич и обвел глазами компаньонов.

— Значит, не могут. Или не хотят. Ждут чего-то, — с готовностью возразила Серафима.

— А, может, это сделали… другие боги?.. Надира, или как там его? — пришла вдруг в голову Иванушке свежая мысль.

— Но их жилища-то Рагнароком просматриваются! А если бы они спрятали его где-то еще, то кольцо было бы найдено и подавно! — развел руками чародей.

— А, кстати, боги Надира — это кто? — полюбопытствовал лукоморец.

Рыжий королевич поджал серьезно губы и стал с видом профессора, читающего лекцию первоклассникам, перечислять, загибая для верности пальцами одной руки пальцы на другой.

— Суртр — огненный великан… раз… Фенрир — прародитель варгов… два…

— Прародитель кого?.. — не понял лукоморец.

— Варги — это вроде волков, только черные, раза в два побольше, и раз в пятнадцать злее, — охотно пояснил отряг и продолжил:

— Фафнир — гигантский дракон… три… Нидхогг — змей… тоже большой…

— Метров тридцать-сорок? — с двукратным запасом предположила Сенька.

— Он обвивает весь Хеймдалл, — снова прервал счет Олаф.

— С дуба падали листья ясеня… — округлив очи, присвистнула впечатленная царевна.