— Я убил четырех маленьких вооруженных уродов, которые били и собирались убить одного безоружного человека, вся вина которого лишь в том, что он родился в этой крысиной дыре. Что не понятно? Или тебе не хочется жить?

Но Резец, похоже, все еще находился в шоке, но не от побоев, а от происшедшего на его ночного видения глазах убийства.

— Но это же Благодетели!.. Они неприкосновенны!..

— Они это заслужили. Привыкай, — пожал плечами Волк. — Потому что я намереваюсь выйти отсюда сам и вытащить на свет Божий ваш забитый, запуганный и замороченный народишко, хотите вы этого или нет!!! — и протянул лежащему руку. — Вставай! Мы уходим!

— Забитый… Запуганный… Замороченный… Запуганный… Забитый… Замороченный… — как под гипнозом, повторял Резец, и по лицу его было видно, что в голове у него происходили глобальные процессы, сродни тектоническим.

Они были сдерживаемы всю его сознательную жизнь, и теперь разум человека, чьи десять с лишним поколений предков провели в дурмане и рабстве, рванулся наверстывать упущенное.

Плиты материков-мыслей с грохотом и скрежетом сдвигались и раздвигались, образуя новую береговую линию молодых континентов мировоззрений. Извергались вулканы предрассудков. Реки стереотипов выходили из берегов и устремлялись в новые русла. Разящие стены цунами-убеждений зарождались в глубинах подсознания и прокатывались от моря до моря по беспомощной суше логики.

— Заслужили… Они это заслужили… Они заслужили… — ухватившись за предложенную руку, огранщик резко вскочил на ноги, и вид у него был угрожающим, с легкой сумасшедшинкой в глазах. — На свет!..

Он побежал было направо, но тут же развернулся, чуть не сбив с ног не ожидавшего такого маневра Волка, и снял с одного из Благодетелей перевязь с мечом в ножнах.

— На свет, — решительно повторил он и исчез во тьме.

— …нельзя им верить!!! Благодетели обманывали нас!!! Там, наверху, есть вода!!! Только далеко!!!.. Но мы ее найдем!!! Недостойные больше не гости!!! Мы должны вернуться домой!!! И наши имена должны быть славными!!! Я больше не Резец!!! Резец — это инструмент с режущей кромкой и твердосплавной наплавкой!!! Я — не инструмент!!! Я — человек!!! Ничуть не хуже Благодетелей!!! Они никакие нам не Благодетели!!! Меня зовут Виктор!!! Это значит «Победитель»!!! И у меня теперь есть меч!!! И лампа из светофора!!! Вот, смотрите!!!.. Мы — такие же, как они!.. И мы поднимемся наверх!!!.. Там все разрушено и занесено песком, и невозможно жить… Там нечего есть!.. И вода далеко-далеко!.. Но там мы будем свободны!!!.. Долой!!!..

Серый стоял на том же валуне, но чуть в отдалении, и с ужасом вслушивался в не связанную никакой логикой, как прыжки пьяного кенгуру, речь нового властителя местных народных дум и вожака подземных рабочих масс.

Самой разумной идеей, конечно, было бы зажать ему рот, завернуть за спину руки и протащить куда-нибудь подальше при первом же виде хмурой толпы людей, но особенностью этой хорошей мыслИ, как и всех ее подруг, было то, что пришла она уж слишком опосля…

Ну кто же мог знать, что этот вчерашний смертник, еще несколько минут назад голову боящийся поднять без разрешения, запрыгнет на эту каменюку — кто только такие махины посреди улицы оставляет! — и начнет агитацию за светлое будущее!..

«Они нас побьют,» — пришла откуда-то, да так и осталась в мозгу Волка зловещая уверенность.

Толпа внимала словам оратора с недоверчивым ужасом.

— Я тебя знаю! Ты — Резец Огранщик! — прервал, наконец, монолог пропагандиста недоверчивый мужской голос.

— Я — Виктор!!!..

— И ты говоришь, наверху есть вода?.. — вмешалась женщина.

— Да! Только далеко! Но там живут люди!!! Вот, посмотрите — со мной человек оттуда!!!

— …и что Благодетели — обманщики?..

— Они вруны и злоумышленники!!! Они не хотят, чтобы мы обрели волю!!! Все Недостойные должны вернуться домой!!! — выкрикивал изо всех сил Резец-Виктор, размахивая мечом в ножнах.

— И там нечего есть и негде жить?

— Да!.. Но мы все преодолеем, когда будем свободны!!! Мы — мастера!..

— И у тебя в руках оружие?!..

— Да!!! Это значит, что мы пробьем путь к свободе, если понадобится!!!

— ЭТО ИЗМЕННИКИ!!!

— БЕЙ ИХ!!!..

— А-А-А-А!!!..

Толпа взвыла, отшатнулась, собираясь с мощью, и качнулась вперед, чтобы смыть, стянуть, подмять и растоптать безумных святотатцев и богохульников…

Но их уже не было на месте.

В таких гонках тридцать-сорок метров форы никогда не будут лишними.

Лишь бы они не сокращались.

— Быстрей перебирай ногами!.. — злобно шипел в ухо ошарашенному огранщику Серый, наугад выбирая поворот за поворотом в бесконечном каменном лабиринте стен и вырубленных в них темных пещер и переходов, как два камня похожих друг на друга. Иногда ему начинало казаться, что они все эти двадцать минут бегают по одному и тому же кругу.

— Где мы?..

Но новоявленный пророк мыслями был явно не здесь.

— Они слушали меня!!!.. Они слушали меня!!!.. Они меня слушали!!!..

— И еще бегут послушать!!!

— Я их почти… убедил…

— Идиот…

Пещер вокруг становилось все меньше и меньше, а поворотов все больше…

— А я им еще не сказал… что ты убил… четверых Благодетелей… — судорожно давясь воздухом от непривычно быстрого бега, радостно прохрипел Виктор.

— Вернись и скажи!.. — голос Волка истекал ядом. — Куда теперь?..

— А где мы?..

От такой постановки вопроса Серый остановился.

Огранщику, налетевшему на него, тоже пришлось затормозить.

— Что значит — «где мы»? Это твоя страна! Ты должен знать, где мы! — возмущенно воскликнул Волк.

— Я должен?.. — удивленно переспросил Виктор, даже прекратив на мгновение задыхаться. — Да… Я должен знать… Но я не знаю!.. Я никогда не был… здесь… раньше!..

— Хотя бы приблизительно! Нам надо сориентироваться, пока толпа приотстала. Слышишь, их вопли не так хорошо слышны. Тоже, поди, повыдохлись, как и ты, — снисходительно усмехнулся лукоморец.

— Да… — прислушался рассеяно огранщик. — Почти не слышно… Зато что-то… где-то… постукивает… Как камень о камень… Странное это место какое-то… я говорю…

— Странное? — насторожился Волк.

Теперь, когда Виктор об этом упомянул, Серый тоже смог различить тяжелый стук — как будто где-то неподалеку по каменному руслу текла каменная река.

— Да… Заброшенное… Тут вокруг довольно мягкая порода… аргиллиты, даже… похоже… а нигде нет ни пещер… ни мастерских…

— Ну, и что?

— И на полу — пыль… Здесь… не часто ходят…

— И что?

— И следы инструмента… на стенах… очень старые…

— Рез… Виктор! Слышишь — толпа опять заголосила? Это они отдохнули и отправились за нами! Тут нигде нет ни одного бокового хода! И если ты ничего умнее не придумал, то надо бежать туда, куда ведет этот проход! Быстрее!!!..

Волк рванулся, но, едва завернув за угол, остановился как вкопанный.

Едва волочивший явно отказывающие ему в услуге перемещения ноги огранщик наткнулся на него, и с облегчением на нем повис.

— Кто это? — встревоженным шепотом потребовал у него ответа Серый.

— Где?..

— Там, — и он ткнул пальцем за угол.

Виктор выглянул было беззаботно из-за плеча пришельца, но тут же бросился на пол и прижался к серому шершавому камню, закрывая голову руками.

Когда он через секунду повернул голову к Волку, цвет его лица, не слишком румяный и в лучшие-то времена, мог с легкостью с этим камнем посоперничать.

— Мы погибли, — едва слышно прошептал он. — Мы в запретном коридоре. А это Страж.

— Кто он такой?

— Каменный великан, стерегущий коридор.

— Великан?! Да это целая каменная стена!!!.. — не выдержал Серый. — Одна дубина больше меня!..

— А у него их две…

— Как его можно миновать?

— Никак, — обреченно покачал головой Виктор. — Мимо него могут пройти только Благодетели…

— Куда ведет коридор?

— Не знаю… Это запретная зона… Никто не возвращается… Никогда не возвращался…