Мы вроде как встречались, а я переспала с другим. Эмоции, которые меня на это толкнули – они только мне важны, а не ему. Я не сумею объясниться. Для него важно, что я позволила себе слишком много с бывшим мужем. И всё. Точка.

– Прости, – еще раз выдавила я.

Эмиля трудно за это винить, чего я ждала? Что он сохранит все в тайне? Это самый быстрый путь избавиться от соперника, а Эмиль всегда и идет самым быстрым путем, думая о себе. Не обо мне.

– Сраный урод, – дрожащим голосом сказала я, проходя мимо Эмиля. – Не смей за мной ходить.

Он перехватил мою руку, мягко сжал, призывая посмотреть в глаза. Я и посмотрела: на лицо, залитое засыхающей кровью, нечеловеческое и жестокое.

– Если ты беременна…

– А это не твое дело! – с вызовом отрезала я. – Тебя это не касается, понял? Отпусти!

Я быстро села за руль, с пол-оборота завела машину и захлопнула дверь. Лариса притихла на сидении рядом, вымотанная и подавленная. Взгляд стал мутным, остановился, как после сильного стресса.

Она не отреагировала, когда я тронулась, выезжая на грунтовку.

Я смотрела в зеркало, пока разгромленный дом, и Эмиль, растерянно стоящий на дороге, не скрылись за поворотом. Потом перевела взгляд вперед, на лесную дорогу, которая терялась в темноте – свет тусклых фар не доставал до конца. Я старалась не замечать, как щекотно слезы сползают по лицу.

Мы вернулись в город. Поразмыслив, я решила остановиться в гостинице. Соврала на ресепшн, что мы иногородние и попали в аварию, и уже через десять минут получила вполне приличный номер на двоих.

Там Лариса слегка встряхнулась. Я приняла душ, но переодеться было не во что. Страшно хотелось кофе и чего-нибудь поесть, но идти в магазин в окровавленной одежде нельзя, а гостиница была из тех, куда в номер ничего не закажешь.

Я села на кровать, оперлась на нее задеревеневшими руками – все тело ныло. Я была вымотана досуха – и не только мордобоем, вампиры умеют вытрепать нервы. И не чужие ведь мне – свои же. Вроде как, любимые.

Пошли они оба на все четыре стороны.

А вдруг я беременна? От этой мысли пронзило ужасом.

Я поежилась, обхватывая себя руками. Лариса, вытиравшая испачканные руки салфеткой, заметила, что я дрожу и нахмурилась.

– Вам плохо?

Да уж нехорошо.

– Все нормально, – буркнула я. – Лариса, вы меня обманули, когда пришли за помощью. Вы ведь знали, что вы вампирша. Не могли не знать.

Она опустила глаза и снова принялась оттирать пальцы. Под ногти забилась кровь и грязь.

– Простите, – пролепетала она. – Олег говорил, никому нельзя рассказывать... Что это опасно.

С Олегом не поспоришь. Но я не могла поверить, что эта милая девушка обвела меня вокруг пальца. Хотя, если врешь всю жизнь – постепенно срастаешься с ложью, она становится второй шкурой. По себе знаю.

– Когда Олег пропал… – продолжила она. – Я запаниковала. А он говорил: если что случится, обратись к Андрею, он поможет.

– Вы говорили, он пару недель назад ездил в Питер, – перебила я. – За деньгами?

Лариса кивнула, пододвинула к себе пакет и начала копаться в смятых бумагах из дома Десмодова, попутно рассказывая.

С той поездки все и началось. Зря он за ними вернулся. Я уже поняла, что так он себя раскрыл: Десмодов, который знал, где они спрятаны, выследил его и, в конце концов, убил. Только правды, выходит, Касьянов ему так и не сказал – даже под пытками.

Лариса нашла газету и показала мне. Я бегло пролистала странички – та самая, из ячейки, шестилетней давности. Вообще, эта газета должна была валяться у Андрея – я отдала ему ее с прочими вещами, но он, не найдя в ней ценности, бросил ее, а Десмодов подобрал.

– Там записка, – Лариса шмыгнула носом. – На последней странице. Он там адрес написал…

Наконец, я нашла, что она имеет в виду. Мелким, слегка неровным почерком на чистом поле под колонкой была приписка. Писал явно Олег – узнаваемым почерком опытного чертежника, немного испорченным спешкой. Незнакомый адрес дома и координаты. Указание, где искать спрятанные деньги? Андрей знал, где они, не знала только Лариса.

Значит, закладку он сделал для двоих. Андрею – письмо и вещи, Ларисе – деньги и намек, где взять еще. Теперь я поняла, почему он не захотел прямо говорить с обоими – иначе Андрею пришлось бы рассказать о Ларисе, а ей – о том, что участвовал в убийстве ее отца.

Я все гадала, зачем он положил газету в ячейку, а все оказалось просто: Олег написал адрес дома на том, что оказалось под рукой.

Я бросила ее на кровать, и вздохнула:

– Что еще в пакете, показывайте.

Лариса замешкалась и слегка покраснела:

– Я хочу их взять себе.

– Что? – не поняла я. – Вещи?

– Деньги.

– Нет проблем, – я пожала плечами. – Получается, они и есть ваши.

Она достала несколько смятых листов и разгладила их на кровати.

– Это записи того парня. Думаю, ценные. Я заметила газету среди вещей и решила все взять, – следующим из пакета появился документ в пластиковом пакете. – А это тоже от Олега… Оказывается, он и на меня доверенность выписал, только я не знала. Наверное, не успел отдать.

Я рассмотрела документ.

Значит, я права. Не только для Андрея он сложил вещи в ячейку, но и для приемной дочери тоже. Только доверенность на ее имя была у Олега при себе. И забрал ее Десмодов, когда убил Касьянова. Правильно, кто выписывает доверенность на друга, с которым много лет не виделся, но не выписывает на дочь?

Я хотела похвалить Ларису за предусмотрительность, но промолчала – она куда сообразительнее меня.

– А что в записях? – я пододвинула к себе листы, но ничего не разобрала. Какие-то схемы, формулы и масса текста мелким почерком. Но несколько знакомых оружейных терминов я узнала. – Это я себе заберу.

Я сложила их и спрятала в карман, намереваясь посидеть над ними дома. Десмодов говорил, их семья оружейники и интуиция подсказывала, что записи стоящие.

– Расскажите все по порядку, – попросила я. – Что Олег говорил вам о родителях?

Глава 65

Касьянов рассказал ей немало, но ничего нового я не услышала. Что-то мне уже говорил Андрей, что-то Десмодов, о чем-то догадалась сама.

Но главного он не сказал: Лариса была уверена, что он спас ее. Правду о том, что Олег делал в ту ночь в доме ее отца, он утаил. Якобы, убийцами были другие, а он ее спрятал. И еще соврал, что убиты были оба родителя, хотя мать осталась жива – я знала это со слов Десмодова.

Я, наконец, сложила общую картину. Когда Андрея и Касьянова отправили в Питер выследить и убить пожирателя, а они, решив сорвать куш, никому не сказали о деньгах и визите отца Десмодова, это стало их главной ошибкой. Что же, это можно списать на их безмозглую молодость.

Никто же не знал, что Десмодов-старший приедет сватать девочку за сына, и она окажется там. Андрею еще повезло, что кроме денег среди приданного оказалось и оружие.

Касьянов должен был оставаться снаружи дома, но ослушался – думаю, он полез за деньгами, и наткнулся на Ларису. План рухнул, он наверняка слышал, что происходит в доме – забрал ребенка и свалил, пока Андрей убивал ее отца. Почему, кто его знает, может, просто не смог убить.

А потом Андрей вернулся в Ростов, Касьянов – со слов Ларисы, прятался в Москве, пока не решил, что история поросла быльем, и не вернулся в родной город. Андрею было не до этого – он увлекся властью, и причитающимися ей благами.

Лариса сказала, что первое время они переезжали, потом осели, когда Олег решил, что теперь они в безопасности. Научил ее притворяться человеком, часто менял документы – вместе с годом рождения. Врал, что она удочеренный им ребенок погибших друзей. Я предположила, что Касьянов мог сохранить ей жизнь, потому что знал об эффекте крове пожирателя, но она только пожала плечами.

– Он часто повторял, что я должна уехать, – призналась она. – Хотел, чтобы я училась заграницей.

Спустя тридцать лет Касьянов все же рискнул вернуться за деньгами – то ли повзрослевшая вампирша его беспокоила, и он опасался, что она начнет привлекать ненужное внимание мужчин своего вида, то ли решил, что никто уже не спохватится, но он ошибся. Для Десмодова это оказалось всего лишь «немного подождать».