Пока есть время, лучше пойти в душ. В ванной я включила воду, подставила ладонь под струю и начала раздеваться, глядя в зеркало. Лицо стало бледным, как полотно, и без того худое, а сейчас кости проступили еще четче. Под глазами грандиозные темные круги. Красавица.

Но сейчас меня больше беспокоила рука. Я сняла блузку и отодрала пластырь: по предплечью разлилась нездоровая краснота. Синяк будет на полруки. Локоть больно сгибать. Хорошо, пожадничала Феликсу правую — иначе пистолет держать бы не смогла. Черт возьми, я бы чашку с чаем не удержала.

Вымыться я постаралась поскорее — пока не приехала доставка. Намокшая после душа рана сразу разнылась. А завтра будет еще хуже. Рука ни на что не способна: я не смогла толком намылить голову, и волосы сушила одной рукой. Ненавижу быть беспомощной.

Голова не кружилась, но я чувствовала слабость. Сердце часто и болезненно стучало в груди — от кровопотери и постоянной тревоги. Когда долго испытываешь страх, потом от него трудно избавиться даже в минуты спокойствия.

Я критически рассмотрела блузку, которая еще накануне была новой и дорогой. Вся измята и в грязи. Я не знала, можно ли ее спасти — раньше шелк не носила. Грязную одежду я оставила в ванной, забрала только кобуру и оружие, и в полотенце прошла через всю квартиру.

В шкафу давно не наводили порядок — как-то мне не до этого, так что я долго копалась, пытаясь найти что-нибудь подходящее. Там даже одежда Эмиля была, только моего халата не было. В конце концов, я натянула его футболку — черную, по виду дорогую, наверное, даже моя блузка бы устыдилась.

Я вернулась на кухню, сделала кофе. Когда переливала в чашку, рука задрожала, и я пролила на стол. Темная лужица напомнила о свернувшейся крови. Меня передернуло, и пить кофе расхотелось. В дверь уже звонили. Я поплелась открывать, чувствуя, как темнеет в глазах, то ли от голода, то ли внутреннего надлома. Мне осталось только поесть и лечь спать.

Уже в постели, я смотрела в потолок и не могла уснуть, чувствуя, как истерично бьется в висках пульс. Я была взвинчена — после стрельбы в поле, Эмиля, нападения Феликса, всех суток напролет. Егор был прав: они все одинаковы. Не бывает хороших вампиров, а еще рано или поздно ты станешь жратвой. В этот раз было просто унизительно. Десерт в виде Влада тоже выбил меня из колеи.

Мне снова придется рассчитывать только на себя. Ничего, я справлюсь. Можно даже купить билет в Египет, как советовал Андрей.

Легко ему советовать… Исполнять куда сложнее.

Пытаясь спрятаться от надоедливого потолка, я накрыла глаза сгибом локтя. Слух напрягся, сканируя подозрительные звуки — шелест шторы на сквозняке, шаги соседей. Но, кажется, я все-таки сумела задремать.

Через какое-то время меня вытащило обратно — в напряженную реальность. Я приподняла тяжелую голову от подушки и настороженно прислушалась.

Я так и не поняла, что меня разбудило.

В окна вползали сумерки, не так уж мало я проспала — несколько часов. Рука затекла, меня страшно мутило. Я щурила сонные глаза в серый полумрак, решая: упасть и спать дальше, или выяснить, что меня потревожило.

Мне снились тоннель и Феликс: уже хороший повод проснуться.

И вдруг снова — звук. Тихое жужжание, едва заметный скрежет — я не могла понять, откуда он идет. Источник не в комнате, но где? Сон сняло, как рукой.

Я тихо спустила ноги на пол. По щиколоткам скользнул сквозняк. Перед сном я не закрыла окно, но какой-то он слишком сильный.

Я еле встала с кровати: все тело болело. Какие-то мышцы ныли после перегрузки, какие-то получили ушибы.

Вроде тихо. Может, звук шел с улицы? Постояв с минуту, я потащилась к окну. Усталость победила подозрительность, и я решила досыпать — вот только окно закрою. Я отдернула шторку, потянулась к ручке, и застыла.

В оконном отражении я отчетливо увидела, что в комнате не одна. В дымке отражалось мое потрясенное лицо с расширенными глазами и неясный мужской силуэт позади. Меня продрало до костей. Оживший кошмар. Я моргнула, словно мне померещилось, и рывком повернулась.

Оружие я оставила в постели — до кровати один шаг, но я не успевала.

Ко мне бросился рослый мужик. В дверном проеме возник второй силуэт, но дальше я ничего не рассмотрела — на мне сомкнулись руки и ребра захрустели. Лицо впечатало в грудь нападающего, я вдохнула приторный запах кожи, заорала, но куртка заглушила крик. Он был так силен — или я так слаба, что даже не могла шелохнуться.

Я дернулась, как мышь, придавленная к полу кошачьей лапой, и с таким же успехом. Меня быстро обыскали: провели по телу потными ладонями — искали оружие. Причем абсолютно молча — я слышала только суровое сопение. Лиц я не разглядела, все произошло слишком быстро, а сейчас кроме куртки напавшего я вообще ничего не видела.

Вампиры или нет? Сердце колотилось в груди, как у воробья. Слишком быстро даже для испуга.

Наконец, обыск закончился, но меня не отпустили.

— Это ее, — услышала я и поняла, что нашли мой пистолет.

Я впервые услышала голос: низкий мужской — и до того развязный, что я порадовалась, что меня обыскивал не его обладатель. Незнакомый. Кем бы он ни был, раньше я его не слышала.

Горячая потная ладонь залепила рот, я часто дышала, чувствуя, как воздух щекочет ноздри. Руку заломили за спину и скрутили в такой калач, что я была способна только на дыхание. Очень медленное и размеренное. Говорят, это уменьшает боль и позволяет не поддаться панике. Мне не помогло.

Мужик склонил голову, заглядывая в лицо.

— Будешь кричать?

Я замотала головой.

— В доме одна?

Я кивнула. Что им нужно? На охотников не похоже. Ко мне что, ворвались грабители?

Вот бы пришел Влад — да хоть бы и Эмиль. Он здоровый крепкий мужик с пистолетом, в отличие от меня.

— Пикнешь — убью, — злобно сказал мужик и набросил мне на голову простыню с моей же кровати.

Меня грубо потащили в прихожую. Я слабо затрепыхалась. Хватка усилилась, он сдавил мое лицо, словно я была куклой.

Я едва успевала переставлять ноги. По голым лодыжкам потянуло холодом: меня выводят из квартиры. Руки сжались, как тиски, а над ухом раздалось грозное дыхание. Этот гад был полон решимости свернуть мне шею.

Я снова замычала и пальцы поверх простыни на моих губах плотно вдавились в кожу.

— Заткнись, — прошипел он.

За спиной захлопнулась дверь. Вниз меня поволокли быстро, ступни обожгло холодом бетона, нога подвернулась, но передохнуть мне не дали.

Кажется, мы почти спустились. Я снова задергалась, замычала в ладонь, пока меня не выволокли на улицу и не швырнули вперед.

Я в панике вытянула руки, пытаясь стряхнуть простыню и увидеть куда падаю. Не успела. Пальцы утонули в чем-то мягком и теплом, похоже, сиденье автомобиля.

Вес пришелся на руки, они предательски задрожали: правую мне слишком сильно выкрутили, а левая ранена. Они подломились в локтях, и я уткнулась в сиденье.

Мне очень грубо дали под зад, в салон кто-то втиснулся следом. Синхронно хлопнули двери.

— Езжай! — гаркнули почти над ухом. — Она у нас.

Машина лихо рванула по улице, меня качнуло на раздолбанных амортизаторах. Я приподнялась, стараясь не напрягать руки и наконец, стянула с себя простынь.

Я была на заднем сиденье машины и два мужика блокировали двери с обеих сторон. Заговорить я не решалась — во рту стоял привкус крови от раздавленных об зубы губ. Я провела по ним языком и сморщилась от боли.

Правая рука ныла в суставах, левая, с разрезанным предплечьем, вообще отказывалась сгибаться. Я временно небоеспособна. Обе руки превращены в фарш.

— Кто вы? — собралась я с духом.

— Заткнись, — вяло посоветовали мне.

Прикидываясь бедной овечкой, я наблюдала за городским пейзажем, проплывающим в окнах. В мутных витринах я увидела скользящий силуэт машины и узнала тупомордый профиль. «БМВ». Я оказалась права — за мной следили.

Я искоса присмотрелась к парню слева, но не поняла, человек он или вампир. Точно не охотник. Черт, неужели преступные связи Феликса? От этой мысли желудок сжался в болезненный ком. Хотя они могут работать на кого угодно.