— Ты… ты живой, — говорить он продолжил уже шепотом, — как? Зачем? Сюда попадают только мертвые.

— Я пришел в этот мир в поисках семьи. Что означают эти рисунки и почему у всех одинаковая одежда?

Гном отвел меня в небольшой сквер с зеленью, что был расположен между домами. Тут был колодец с ключевой водой, которой я вдоволь напился. Хм, дебаф — мертвая вода. Оригинально!

Лишних ушей тут не было, и гном начал рассказывать.

— Одежда дается каждому усопшему. Ее нельзя снять, повредить или передать. — Гном указал на квадрат и две перечеркнутые линии у себя на груди. — Эти знаки говорят о пройденных испытаниях. У тебя знак злой улыбки на доспехе. Поздравляю с прохождением испытания гневом! Один на десять тысяч способен его пройти.

— А сколько всего испытаний?

Гном задумался, прислушиваясь к одному ему слышному голосу. Потом кивнул и сказал:

— Шестнадцать, — вот тут я понял, как велики мои проблемы, — но среди мертвых ходит легенда, что тот, кто пройдет все испытания, получит аудиенцию у самой Смерти.

— И что это даст? Душа сможет покинуть Серые Земли?

— А вот этого никто не знает. Никто не возвращался после прохождения шестнадцатого испытания. Считается, что он сразу отправляется на семнадцатое.

Со слов гнома мне удалось узнать, что попавшие сюда не испытывают никаких потребностей. Родители охраняли своих детей, делая это на одних инстинктах. То же касалось потребности в общении, признании, самоутверждении и самореализации. С точки зрения современного человека, это подавление желаний казалось ужасным. Но для испытания это идеальные условия.

Гном рассказал о том, что город состоит из семи огромных районов. С открытием новой эпохи открывался новый район. В каждой новой эпохе население района увеличивалось. Есть целые улицы с драконами, гоблинами, ограми и орками. Вновь прибывшие получали одно-единственное задание — найти дом в своем районе.

Это был важный момент, который мне надо было уточнить.

— То есть те, кто умер недавно, скажем, десять лет назад, находятся в районе седьмой эпохи «Хризалиды»?

—Да. Если те, кого ты ищешь, умерли недавно и прошли то же испытание, что и ты, то попали именно туда. Тебе надо будет найти людские улицы и там отыскать дом, куда их поселили.

Оставался один вопрос, который меня несколько тревожил.

— А почему твой знак на груди отличается от моего и знаков всех присутствующих?

— Когда я умер, моя душа отправилась на испытание преданностью. После его прохождения я попал в город Ран. Большинство гномов проходит испытание преданностью, потому там нашего брата в избытке. Но вся моя семья относилась к касте воинов. Класс берсерков с родовыми способностями, активируемыми яростью. Я точно знал, что вся моя родня попала сюда, в Нирим, после прохождения испытания гневом. Больше всего они жаждали славного боя. А еще сила духа у них была слишком низкой, чтобы двигаться дальше через испытания. Потому я и брожу тут целыми днями в поисках братьев и отца.

Со слов гнома можно было понять, что существует минимум два города. А также способ перемещаться между ними.

— То есть сюда ты пришел за семьей? И как ты переместился из города в город?

— Я молил саму Смерть, пообещав взамен пройти дважды следующее испытание.

— А сколько времени у тебя ушло на прохождение испытания преданностью?

Гном грустно улыбнулся.

— Сотни, а может, тысячи лет. Тут время летит незаметно, журнал и карта не работают. Главное, не сдаваться.

Я распрощался с гномом и отправился на поиски седьмого района Нерима. Возможно, там моя семья.

Тиамат телепортировался в свой кабинет. Образ старого гнома пошел волнами, и теперь перед Идзуми предстал высокий крепкий мужчина.

— Ты что задумал? Вмешиваться в ход испытания!

— Может, я и ошибся и готов понести за это наказание. Но где это видано! Завышать сложность вдвое! В мире нет существ выше десятитысячного уровня, а ему тут троицу богов суют! Ты сам-то справился бы с такими противниками?

Молодой мужчина, которому обычный прохожий едва дал бы двадцать пять лет, хитро улыбнулся. Небольшое усилие воли, и он высвободил всю скрытую силу. Все предметы в комнате задрожали, упала тарелка со стола, а киир принял боевую форму, почуяв гнев хозяина.

— Не забывай, Тиамат, кто мы и как этого достигли. Я один из сильнейших представителей моего мира. Не надо сравнивать меня с желторотым птенцом из мира пятого порядка.

Тиамат неохотно кивнул.

— И тем не менее Хранитель вмешался в ход испытания. Я пошлю жалобу в совет.

Идзуми лишь улыбнулся, вспоминая эту черту Смерти. Тиамат чтил правила и взятые на себя обязательства как часть собственной системы ценностей. Именно по этой причине его сделали главой судей, наблюдающих за испытанием.

Весь день я бегал от улицы к улице в поисках родителей. Никто их не видел и не слышал. Прошло больше тридцати часов с того момента, как я зашел в игру. Я побывал на доброй сотне улиц, где жили только люди, но самых дорогих для меня так и не нашел.

И вот я пришел к улице злой доярки. Как и на всех предыдущих улицах, тут были скамейки со всезнающими бабушками.

— Извините, вы не видели тут семейную пару, Армана и Камелию? С ними должна быть годовалая девочка по имени Рози.

Бабули переглянулись, пошептались и ответили то, что я слышал уже много раз.

— Нету тутова таких. Поди пройдись в конец улицы, мож, там знают.

И я побрел на другой конец этой улицы. Даже такая информация стоила больше, чем ее полное отсутствие. Кто-то кричал сзади, а потом меня начали дергать за рукав. Мальчик лет десяти повис на левой руке.

— Бабуля просила передать, что сейчас тут нет Армана и Камелии. Они ушли отсюда. Давно! Я тоже их помню. Арман все время ходил и что-то спрашивал, а тетя Камелия смотрела, как Рози играла с ребятами.

— А куда они ушли? Может, переехали на другую улицу?

— Нет. Дядя Арман увел их на испытание. Я лучше помню, чем бабушка. Она старая и все время что-нибудь забывает.

— Подожди минуту. Я тебе кое-что приготовлю.

Мальчик даже не представлял, как много значило для меня сказанное им. Они живы и здоровы, и сестренке повезло оказаться вместе с ними. Отец не потерял волю к жизни и сейчас вел семью сквозь испытания. Разве можно было желать большего? Одни эти слова стоили всех приложенных усилий и потерянного года в Доме гнева.

— Держи, малыш. Это запеченный окорок под кисло-сладким соусом с гарниром из корнеплода Амбу. Съешь его, и твоя характеристика силы увеличится на пятьдесят единиц. Тогда твои шансы пройти все испытания сильно возрастут.

Я потерял двадцать уровней, но совершенно не жалел. Если родители ушли дальше, то я последую за ними.

Там, где заканчивался город, должна была начинаться граница следующего испытания. У самой границы пелены стояли сотни людей. Они не потеряли воли к жизни и сейчас ныряли в пелену один за другим. В пяти метрах за полосой людей была пустая линия, на которую никто не наступал. После минуты наблюдений я понял почему. Тут возрождались души тех, кто погиб в испытании. На меня это правило не распространялось, и все попытки поставить точку возрождения были безуспешны.

Однако я встретил тут одного старого знакомого с его учителем. Архимаг помогал подняться невзрачному старику. Такую мощную, жуткую и отвратительную ауру просто невозможно забыть. Они появились на полосе возрождения в пятидесяти метрах от меня.

— Добрый день, Тиберий. — Меня уже накрыл магический щит, способный выдержать любую атаку. Десять потоков сознания ежесекундно его обновляли. — Или вас называть архимагом?

Мой оппонент не потерял своей силы, а вот старик рядом с ним был слишком слабым для бога. Да и чувства покалывания он не вызывал.

Человек, Вересал, 3491 уровень

Маг быстро понял, с кем имеет дело, уже навесил на себя щит и укрылся за спиной архимага. Странно, что не было приписки о божественном статусе, но технически после смерти он уже не бог.