Это были самые яркие воспоминания о Хизане, старшем тюремном кураторе компании «Алькатрас».

На второй день попадания в Валхалу к ней был приставлен охранник. Айзек был самым странным надзирателем во всей тюрьме. Он носил уникальный латный доспех и никогда не снимал его. Мог молчать неделями или говорить странными умными фразами. Его любовь к простым односложным ответам выводила из себя. Казалось, что в одном человеке жили сразу четыре разные личности, и каждая выводила Фемиду из себя. А о его внешности ходили целые легенды, вплоть до того, что внутри доспеха никого нет. Серебристый доспех с каждым годом все усложнялся, на шлеме появилась кисточка-хвостик. На поясе выросла разорванная кольчужная юбка и драный кусок плаща на спине. Айзек никогда не говорил о себе и своем костюме, и это только подливало масла в огонь интриги.

Одним из первых предложений Фемиды для Хизана была постройка здания, где заключенные могли утолить потребность в самовыражении. Дом творчества построили сами заключенные в первый месяц открытия тюрьмы. В нем были расположены ремесленные мастерские, где можно делать поделки на продажу. Таким образом, заключенные получали возможность заработать пятьдесят процентов от стоимости товара и реализовывали потребность в самовыражении. Второй этаж использовали под общественные инициативы. Один из залов использовался для групповых собраний «Анонимных преступников». Эту идею все заключенные подняли на смех. Все прекрасно знали уровень и имена друг друга. Но название передавало идею подобных собраний, и потому Фемида настояла на нем.

В первую неделю было всего семь участников группы, включая Фемиду и Айзека. Но к концу месяца их было уже двадцать. На второй месяц всех участников пришлось разбить на четыре группы. Почему? Почему они начали приходить на собрания? Это же глупость? Нет. Человек — социальное существо и испытывает потребность в общении, признании. Ему надо выговориться, получить одобрение людей, совет друга, которому он доверяет. Заключенные любили эти собрания за возможность высказаться и получить моральную поддержку группы. За эти пять лет тут были пролиты реки слез, выслушаны тысячи признаний в содеянном и появилась пара святых. Люди искали, где могут высказаться, и им дали такой шанс.

Фемида и ее молчаливый охранник стали частью Валхалы, частью тюремной жизни, частью культуры тюремного острова. Она получила признание людей, которые ей доверяли. Хизан в последние полгода стал навещать ее каждую неделю, зарплату увеличили и выделили отдельную комнату в доме творчества.

Эта группа дала многим людям лучшее понимание собственной жизни и поступков. Сама Фемида сильно изменилась. Убийства, грабеж, сомнительные кланы… Свою жизнь до Валхалы она вспоминала с грустью. Ведь именно это в ней видел Хизан, лучший мужчина, которого она знала в своей жизни. Прошло пять лет, но любовь в ее сердце никогда не угасала. Образ мужчины, руководителя, куратора, образ человека, с которым хотелось жить и вести дела и просто приятно проводить время. Хизан стал центром всего представления о сильных сторонах человека. Он давал ей все в рамках разумного и поощрял инициативу, но никогда не давал ей любви. Он и сам хотел этого, но никогда не позволил бы себе нарушить тюремный устав. Он терпеливо ждал окончания тюремного срока Фемиды, оставалось всего три месяца.

Никогда, никогда он не говорил об этом и даже не намекал, но Фемида прекрасно понимала, что он ждет именно этого. Хизан был идеален и открыт для всех, поэтому все женское крыло знало, что он неравнодушен к Фемиде. Это была лучшая тема для разговоров — запретная любовь, романтика, он и она в закрытой комнате. Единственным человеком, который страдал от этого, была Фемида. Молчаливый Айзек никогда не выражал свои мысли по этому вопросу. Но все плохое заканчивается — ждать осталось всего три месяца.

Сегодня было очередное собрание «Анонимных преступников». Группа наполовину состояла из новичков, прибывших с последним пополнением Валхалы. Прошло уже двадцать минут, и пара человек рассказала о том, как они начали меняться. Дверь зала со скрипом отворилась, и в нее тихо вошел парень лет двадцати в полосатом костюме, которого Фемида никогда раньше не видела.

— Извините, мне сказали, тут можно найти Фемиду.

Видя то, как он озирается, стало понятно, что он из последнего пополнения. Новичок, опоздавший на собрание.

— Да, присаживайся. Собрание только началось. Если есть вопросы, можешь задать их мне по окончании собрания.

Теперь стало заметно, что одежда парня немного испачкана в пепле. Даже удивительно, как он в таком возрасте умудрился попасть в тюрьму строгого режима.

Новичок прошел по залу, рассматривая всех участников и недовольно морщась. Его взгляд лишь скользнул по Фемиде и остановился на Айзеке. О чудо! Молчаливый охранник тоже начал рассматривать паренька. Из темной прорези шлема так и сочилось любопытство. Секунда, две, пять — они просто смотрели друг на друга так брезгливо, словно перед ними была смесь грязи и фекалий. Парень снова глянул на Фемиду и опять посмотрел на Айзека. Его отвращение сменилось на непонимание.

— Сядь! Ты мешаешь группе!

Парень тихо сел, словно ничего и не было. Едва Фемида открыла рот, парень беззвучно рассмеялся, прикрывая рот обеими руками. Собрание было сорвано, но мальца надо проучить.

— О, смотрю, у нас есть желающий рассказать о себе!

Все взгляды устремились на парня, севшего в первый ряд у самой трибуны. Поняв, что речь идет о нем, новичок перестал смеяться, на его лице появилась ехидная ухмылка.

— И что вы хотите услышать?

— Ты пришел на собрание анонимных преступников. Тут мы рассказываем о том, какие ошибки мы совершили и какой урок из этого вынесли. Как правило, новичок рассказывает о себе в конце первого посещения, но ради тебя можно сделать исключение.

Пару секунд парень думал, чего же от него хотят. Потом глянул на Айзека и снова ехидно улыбнулся.

Фемида уступила место у трибуны. На секунду парень прикрыл глаза, сосредотачиваясь. В комнате повисла тишина, было слышно, как кричат охранники на улице. Когда парень открыл глаза, вся его ветреность, молодежный азарт, дурачество — все это исчезло. Перед группой предстал комок оголенных нервов, готовый убить любого, перебившего его, и все это поняли, просто глядя на этого паренька.

— Всем здравствуйте. Меня зовут ЭлДжей, и я преступник. В далеком детстве я был мечником, искателем приключений и, как многие из вас, странствовал по миру. Но потом я получил достижение «гений» и с ним приглашение на испытание в Лигу охотников. На нем я познакомился с одним магом, который при нашем первом знакомстве впечатал меня в землю и был готов убить за простую попытку приблизиться. Хотя я тоже был не прав. Она была одета в костюм парня, и я назвал ее дураком. — На пару секунд все представили себе девочку-мага на испытании охотников. Новичок продолжил. — Эта дура умудрялась использовать метеоры на первом уровне, убивать рейд-боссов на пятьсот уровней выше собственного и вообще была ходячей машиной смерти. Она запрещала называть себя по имени, а меня коротко называла Эл или дураком! О боже, как я хочу ее прибить за это! И ведь это было самым ласковым отзывом об уровне моего интеллекта. Меня! — парня с выдающимися аналитическими способностями — она называла дураком! — Группа немного посмеялась над характером спутницы парня. ЭлДжей продолжил. — Потом мы ввязались в одно жуткое дело, и нам на пару пришлось сбежать из города. А повсюду стража, шпионы, враждебные кланы. В общем, куда ни сунься, везде враги. Пришлось бежать с ней за плечами по крышам домов. Но под конец… О господи… Это надо было видеть! Мне пришлось тащить эту толстую дуру вместе с лошадью через стену на своем горбу… По веревке… Ночью… Под ее непрекращающееся ворчание о том, что она упадет. — Айзек уже протянул руку к мечу, но в последний момент остановился. ЭлДжей прекрасно это видел и лишь улыбнулся. — Столько красочных описаний кровавых способов моего убийства я еще не слышал никогда. Но все обошлось, и меня просто впечатали в землю на ближайшем перекрестке, так сказать, для профилактики. Потом мы долго путешествовали, выполняя мой эпический квест от бога. Побывали в море Штормов, море Спокойствия с его… странными обитателями. Прошлись по реке Жизни и плавающим городам. Некоторое время мы просто наслаждались жизнью, но деньги закончились, и мы отправились сначала в тропические земли, а потом в холодные края. Из-за тяжелого доспеха я все время проваливался в снег, она меня все время называла толстым, а я ее дурой. В общем, мы кипятили друг другу нервы, и это было приятным общением. Но все хорошее заканчивается. — ЭлДжей замолчал, вспоминая неприятные эпизоды жизни. — Я пока не готов рассказать о том, что случилось после. Скажу лишь, что из-за этого мне пришлось оказаться здесь.