Собственно именно ради этого заклинания Радремон столь осторожно использовал Стрелы праха. Если бы он слишком сильно повредил тело, как это обычно делает Бешеная, то создание нежити просто бы не сработало. Оно и так имело все шансы дать осечку, ввиду того, что монстры несколько превышали маркиза по уровню. Но тут, видимо, сыграл свою роль титул Истинного Властителя Первородного Мрака.

В общем, если в начале соотношение было десять свирепых дуинитонских чудищ против пяти разумных (что, с учетом внезапности нападения, запросто могло стать причиной поражения), то теперь пропорция сменилась на восемь к семи.

Все еще в пользу страхолюдин. Однако ставки на них делать уже никто бы не стал.

Глава 47

После подкрепления в виде парочки зомби, бой закончился за считанные минуты, вплотную приблизив маркиза к шестнадцатому уровню.

Сперва Радремон связал Узами отчаяния одного из наседавших на Бешеную Львов, что позволило ей собственноручно прикончить второго. Одновременно с этим маркиз помогал Ксинс расстреливать Прожороножек, сея в их рядах смуту точечным применением Удушающих облаков и беснующимся прислужником с опаленной плотью. А Банарва он прикрыл Средним каменным щитом, повесив тот таким образом, чтобы полностью обезопасить левый фланг дварфа.

Практически полностью.

Потому что один из монстров ухитрился, сражаясь с зомби, просунуть хвост между наколдованным и стальным щитами и полоснуть Банарва крюком по ноге. Кожаная защита голени смягчила удар, однако проспиртованная дварфья кровь все равно окрасила мох в багряный.

К счастью, запас здоровья бородача позволял выдержать не одно такое попадание, а стоявший у него за спиной Налланномом тут же влил в рот товарищу изготовленное фор Корстедом зелье заживления ран. Радремон достаточно наскреб корпускного мха в пещере элементалей, чтобы надолго загрузить работой Алхимическую Шкатулку и снабдить спату соответствующими снадобьями. Тем более что те нет-нет да пригождались.

В общем, спустя два выпитых зелья маны и три поднятых зомби взамен павших, место стоянки осталось за спатой. Правда из уютной лесной поляны та превратилась в вытоптанную плешь, заваленную трупами и залитую разноцветной слизью. Запах тоже стоял соответствующий. К тому же один из Хиндатских Львов умудрился перед смертью рухнуть прямо в костер и теперь медленно запекался, лежа на здоровенном чурбаке, брошенном туда Банарвом незадолго до нападения.

— Продолжим на чем остановились? — проворковала Бешеная, подошедшая к маркизу, повиливая бедрами. — Я после боя так и горю!

Она закрыла глаза, вытянула губы, встала на цыпочки, потянулась… но встретила лишь воздух. Фор Корстед предусмотрительно отступил в сторону.

— А у меня как раз пропал весь настрой. — ответил он лишь с легкой тенью игривости в голосе. — Тем более…

Радремон выразительно осмотрел светлую. Как обычно, после сражения ее с ног до головы покрывала кровь поверженных врагов. В данном случае роль крови играла зеленая слизь Хиндатских Львов. Имелось и несколько сочащихся алым порезов. Короче говоря, выглядела эльфийка так, будто на нее чихнул больной гайморитом слон.

Далеко не самое возбуждающее зрелище.

— … сходила бы ты искупаться. Пока мухи не унесли. — закончил фразу маркиз. — И Ксинс прихвати.

Услышавшая свое имя дроу только сейчас сообразила, что стоит в чем мать родила и, залившись краской, скакнула в кусты испуганной ланью. Бешеная же убедилась, что лидер не шутит и, коротко фыркнув, отправилась вслед за сестрой, активно виляя отсутствующим хвостом.

— И откуда взялись только… — пробормотал Банарв, сняв с руки поврежденный в бою щит и отправившись потрошить монстров в поисках рем. — А чешуйки ничего у гусениц. — он со знанием дела постучал пальцем по хитиновым пластинам Прожороножек. — Пригодятся. Только поврежденных много. Слышь, Сиятельство, нельзя в следующий раз монстров аккуратнее валить? Еще и ушастая со взрывами своими… Тьфу!

— В следующий раз будешь сам тогда разбираться. — отмахнулся от него маркиз и, повернувшись в сторону озера, крикнул. — Лошадей заодно поймайте! Пока их обычные звери не загрызли!

В ответ донеслось что-то нечленораздельное, но явно утвердительно-матерное.

— А и разберусь! — топнул ногой дварф. — Я вообще и без вас неплохо справлялся. Мы с Налом, между прочим, уже почти победили, когда вы приперлись. Верно говорю, каракатица?

— Да не вертись ты, чтоб тебя! — отругал его иллит, уже практически бантиком завязавшийся вокруг Банарва. — Дай порезы нормально обработать. Зелья зельями, но зря я учился что ли?

Бородач недовольно фыркнул, но все-таки замер и лишь слегка поморщился, когда Налланномом принялся сшивать края самой серьезной раны изогнутой иглой, похожей на рыболовный крючок.

— Но что меня больше интересует, так это откуда действительно взялись монстры. — задумчиво проговорил Радремон, добив собственных прислужников. Те и так уже держались на последнем издыхании и куда больше пользы принесли бы теперь как источник ресурсов. Не то чтобы спата в них сильно нуждалась, но ремы лишними никогда не бывают. — Вы говорили, данжей поблизости нет?

— Нет, нет. — подтвердил Нал, продолжая латать Банарва. — Мы в Тирнитопе несколько раз спрашивали. Знали, что ты интересоваться будешь. Ближайший — за Велхастом уже где-то. Мы ведь туда и…

— Не сразу! — перебил его дварф, выдернув руку из перепончатых ладоней иллита. — Оставь это. Само заживет. — он критически осмотрел результат трудов «доктора» и, поблагодарив кивком, повернулся к маркизу. — С места не сдвинусь, пока щит не починю! Ты, Сиятельство, неприятности, как магнит, притягиваешь. А у нас из всей спаты только я в авангарде стоять могу. Так что вот так вот!

«Может и вправду притягиваю». — подумал фор Корстед, окинув взглядом заваленную трупами монстров поляну.

Ведь если рядом нет старых данжей, то откуда, во имя Светлоликого, приперлись твари? Нет, конечно, мог открыться и новый, но каков тогда шанс, что чудища наткнутся именно на его спату, а не побегут, скажем, в тот же Тирнитоп?

С другой стороны, возможно, туда они и направлялись, а отряд всего лишь оказался у них на пути. Не стоит мнить тебя пупом мира, вокруг которого вращается вселенная. Обычно подобное плохо заканчивается.

Однако, как ни крути — случай далеко не первый.

Может ли получиться что монстров кто-то направляет специально?

Тогда кто?

И как?

И зачем?

Подобные мысли уже весьма смахивали на маниакальный психоз. Но, как говорится, даже если у тебя паранойя, это вовсе не значит, что за тобой не следят.

— Ночуем тут. — в итоге распорядился Радремон. Все равно без лошадей толкать фургон — идея не из лучших. — Дежурим по двое. Завтра забираем все ценное с монстров и уходим. И уже там встаем на дневку. — повысил он голос, не дав Банарву себя перебить.

Так и поступили.

На следующий день, добыв с чудишь сразу три отнюдь не маленькие ремы, несколько недурно сохранившихся хитиновых пластин и всякого другого по мелочи, спата выдвинулась в путь по направлению к Велхасту. Ведь именно за ним располагался родовой замок фор Корстедов, к которому так стремился маркиз.

Одного дня, что ожидаемо, Банарву не хватило, и спата задержалась на следующей стоянке на пару суток. С утра до вечера дварф стучал молотком, резал, пилил, сверлил, плавил и отливал. В общем, создавал неимоверно много шума, чем изрядно раздражал Бешеную. Она даже порывалась разок укоротить Банарву руки, да по самую шею, но бородач от нее отмахался, заодно пообещав, если не будет мешать, сотворить ей самые кровавые наручи в ее жизни. Чем с потрохами купил светлую.

Остальные тоже без дела не сидели. В украденных у Свинтеров книгах еще оставались навыки, которые могли бы усилить отряд, и они посвятили свободное время соответствующим практикам.

Примерно тем же самым занялся и Радремон. Трансмутировав с помощью Алхимической Шкатулки одну из эссенций жидкого пламени в атрибут тьмы, он уединился в фургоне, расставил свечи с ремной пылью и, совершив все прочие необходимые приготовления, с головой погрузился в ритуал улучшения умения.