Уф! Достойно! Более чем.

Сорок два свободных очка параметров могут удвоить, например, текущий показатель мудрости вместе с запасом маны. И даже еще останется. Но лучше все-таки заняться внесением изменений на свежую голову.

Возможно Радремон и дальше любовался бы собственными успехами, но тут в прорубленный и прожженный им мясной туннель хлынул поток морской воды, наглядно оповестивший о том, что наловский Барьер пал.

К счастью, Рыбьи жабры еще держались.

Спрятав в Перстень гигантскую рему, маркиз хлебнул исцеляющего зелья, запил его улучшенным зельем заживления ран и принялся выбираться наружу. При этом он обратил внимание, что здоровье остальных членов спаты достигло угрожающе низких значений. Налланномом же и вовсе находился при смерти, теряя последние крупицы жизни.

Какой Бездны там произошло⁈

Выбравшись наружу, фор Корстед увидел соратников, обступивших бесчувственного иллита. Все они выглядели так, словно побывали в мясорубке и едва не превратились в фарш. Одежда и броня изодраны, на лицах крайняя степень усталости, тела в кровавых рубцах. Но даже несмотря на то, что соленые воды Палинского моря бередили открытые раны, члены спаты не бросали Нала, пытаясь отпаивать того зельями.

Заметив прибытие лидера, его спутники принялись что-то наперебой верещать, но для Радремона они просто разевали рты, словно безмолвные рыбы.

Из груди же у Налланномома торчал серьезного вида костяной шип.

Если бы не наложенный маркизом Продвинутый щит тьмы и не изготовленный Банарвом нагрудник, иллит без всяких сомнений был бы уже мертв. Но даже так, пробив оба слоя защиты, снаряд его едва не прикончил. Находясь же без сознания, Нал не мог выпить зелье.

Запас его здоровья медленно приближался к нулю.

— … клятые шипы! — сквозь шум в разорванных барабанных перепонках фор Корстеда прорвалось окончание в сердцах брошенной дварфом фразы. Похоже уши немного восстановились. Но все равно Радремон его едва расслышал.

— Громче говори. — спокойно, но твердо сказал маркиз опустошив еще одну склянку. Резерв у него имелся, а если надо, Алхимическая Шкатулка изготовит еще. — Уши повредил.

— Уши он повредил! — гневно всплеснул руками Банарв. — Мы тут чуть не сдохли вообще! Переломанный господь знает, чем ты там внутри занимался, но тварь прям взбесилась! Как начала шипами своими шмалять — тут аж потемнело все!

Ну теперь понятно, что приключилось.

Быстро глянув на тело Кракена, фор Корстед убедился, что на том действительно не осталось ни одного костяного нароста. Пространство же вокруг выглядело так, будто где-то неподалеку взорвался дикобраз.

Король дикобразов.

Император.

— Каракатица дохнет! — не унимался тем временем дварф. — Ты делать будешь что-нибудь вообще?

— Заткнись. — Ксинс ответила ему сочный подзатыльник. — Не мешай лидеру.

Поразительная вера в главу рода и спаты.

Впрочем, Радремон действительно знал, что делать.

Взявшись за торчавший из груди Нала шип, маркиз резким движением его выдернул и отбросил в сторону, одновременно зажав рану другой рукой.

Здоровье иллита отсчитывало последние единицы, и буквально пара мгновений отделяли его от путешествия в обитель четырежды мертвого бога.

Но тут, будто шагнув из-за угла, умирающего Налланномома обступили сразу пять его полных копий. Не мешкая, те воздели ладони и Нала окутало золотистое сияние Продвинутого возложения рук. Естественно каждое заклинание значительно уступало по силе оригинальному, но их совместного воздействия хватило, чтобы выдернуть иллита из лап смерти.

Изогнувшись дугой, тот резко вздохнул, а Бешеная, не дав спасенному даже опомниться, засунула ему под щупальца склянку и, чуть не выбив зубы, влила в глотку заживляющее раны зелье.

Копии, тем временем, старательно отлечивали остальных членов спаты.

— Ну вот. — скрестив руки на груди, уверенным тоном заявил Банарв. Подводное течение вяло трепало его всклокоченную бороду. — Я же говорил, что волноваться не о чем! А вы развели тут панику, пигалицы ушастые. Сиятельство все исправил. Но вообще, я и сам мог бы, конечно.

— Сам ты мог только умолять Нала не сдохнуть. — усмехнулась Бешеная, устало потянувшись, словно победившая в уличном бою кошка. — Еще и рыдал небось. Море, вон, раза в два соленее стало.

— Ты умолял меня не сдохнуть? — удивленно спросил Налланномом слабым голосом.

— Брешет стерва! — буркнул дварф, отвернувшись. — Но ты это… молодцом, каракатица. — добавил он чуть слышно.

— Рад, я… — встревоженно вскинулся иллит, вспомнив о чем-то. — Не удержал. Прости… Старался, как мог, но…

Радремон оборвал его успокаивающим жестом.

— Ты сделал даже больше, чем я рассчитывал. — не стал кривить душой маркиз. — Отлично потрудился. Отдыхай.

Нал на пару секунд замер, переваривая услышанное, а затем расплылся в удовлетворенной улыбке, расслабился и закрыл глаза.

Он справился.

Не подвел в столь сложном бою, и Рад это признал. Это очень много стоило для Налланномома. Гораздо больше любых рем и артефактов. Возможно даже больше жизни.

— Может вернемся на корабль? — проворчал Банарв, задрав голову и выискивая «в небе» силуэт флейта. — Если он еще не уплыл. Болтаемся тут, как селедка протухшая.

Бешеная уже открыла рот, чтобы ответить ему что-нибудь едкое, но ее неожиданно перебила Ксинс.

— Посмотрите сюда. — сказала она, оказывая на труп Кракена.

Последние пару минут дроу, убедившись что жизнь Нала вне опасности, исследовала исполинское тело почившего монстра, и теперь застыла напротив его пасти. Ту знатно разворотило взрывом. Частично тварь успела регенерировать, но морда выглядела все еще весьма неприглядно.

Теперь уже навсегда.

Однако эльфийку заинтересовал вовсе не внутренний мир чудовища, посеченный и обожженный фор Корстедом, — ее внимание привлекли присоски, располагавшиеся вокруг ротового отверстия вместе с вереницей безжизненно обвисших отростков. И если раньше эти присоски были розового цвета, то теперь стремительно серели, становясь похожими на…

— Большой черствый пончик. — пораженно выдохнула Бешеная, после чего подплыла к сестре, заключила ту в объятия и принялась кружить в подводном танце.

Теперь понятно почему Липун Исцеления Души встречался столь редко и исключительно в окрестностях Палинского моря. Он являлся отмершими участками плоти древнего монстра! И это как раз подтвердила система.

Липун Исцеления Души

Не каждому суждено хоть раз в жизни отведать мяса элитных монстров. Еще меньше тех, кому доведется попробовать древних. Но среди всех деликатесов Миткаласа именно ротовые присоски Кракена выделяются своими уникальными свойствами. Вобрав в себя сотни душ поверженных героев и монстров, они способны даровать счастливчику невиданные возможности.

Качество: легендарный.

Одноразовый.

При использовании позволяет получить постоянное усиление на выбор:

— +50 к выбранной характеристике

— Смена атрибута заклинания или навыка на произвольный

— +50% защиты от выбранного типа физического урона

— +50% защиты от заклинаний выбранной школы магии

— Возможность поглотить другой артефакт с получением всех его свойств и параметров

— +50% увеличения выбранного типа физического урона

— +50% увеличения эффективности заклинаний выбранной школы магии

— Снятие любого негативного эффекта. Включая ограничения на использование, материковое отчуждение, расовое угнетение, родовое проклятие и другие.

А пончик-то весьма неплох!

На удачу спаты, флейт действительно не уплыл.

Вернее, некоторые личности порывались захватить власть и увести «Тонику-Люцию» прочь от смертельно опасных вод Палинского моря, но Жеваный Гриппо жестко отстоял свою главенствующую позицию. Он собственноручно прикончил взбунтовавшихся матросов, а расшумевшихся пассажиров запер в трюме. В подавлении восстания ему немало помогла и Грызуша, лично отправившая на тот свет парочку запаниковавших трусов.