Пока неизвестные личности спорили кто кого будет лапать, фор Корстед по частицам собирал собственный разум. Все время, что они дрейфовали, влекомые безжалостными волнами, он титаническим усилием воли не только не терял сознания, но и поддерживал спутников не давая им уйти ко дну.

Радремон не сдавался, даже когда молнии начали сверкать так часто, что практически его ослепили, а блуждавшиие холмы соленой воды превратились в настоящие горы, вершины которых исчезали под самым небом. Гром гремел, не переставая, ливень обрушивался сплошным непроглядным потоком, из-за чего не всегда можно было понять находишься ли ты на поверхности или уже во всю идешь ко дну.

Но фор Корстед продолжал бороться!

Минуту за минутой.

Час за часом.

Вечность за вечностью…

И лишь когда ощутил под щекой твердую поверхность, позволил себе впасть в забытье.

Неужели все это для того, чтобы какие-то мародеры оборвали его жизнь? Конечно нет! Не для того Радремон прошел такой длинный путь от раба до главы собственного рода. И не тогда, когда наконец нащупал способ вернуться домой!

Прикончив минотавра, маркиз, не вставая, посмотрел на двух других подонков. Тощий, как жердь, мужчина и зверолюд, напоминавший поднявшегося на задние лапы нестриженого ретивера ростом с человека. Кличка «Пугало» подходила первому, как нельзя кстати. Двое других подручных главаря шайки принадлежали к представителям рас, взаимодействовать с которыми фор Корстеду пока не доводилось, но он уже встречал их за время пребывания на Миткаласе.

Похоже пришло время познакомиться поближе.

— Ранговик! — испуганно крикнул Пугало, глядя как Вымя, падает на песок безжизненной тушей. — Бездна! Деру!

Он что есть мочи рванул в сторону ближайших кустов, но Тройная стрела праха прервала его бег, превратив в лишенный плоти скелет. Вторая же прикончила обмочившегося от страха зверолюда. Будь они нулевиками или обладай даже каким-нибудь небольшим рангом, маркизу хватило всего одного заклинания чтобы оборвать жизнь каждого. Тем более, что в руках он по-прежнему сжимал Живое Оружие, успевшее вобрать в себя немало параметров.

Вроде бы во время нападения Акулонов фор Корстед так же взял двадцатый уровень, но возможности проверить пока что не было.

Вот и теперь, убедившись, что новой угрозы поблизости не видать, Радремон внимательно огляделся.

Он сидел на самом краю широкого пустынного пляжа, где уже начинала пробиваться молодая зелень. Чуть дальше виднелась блестевшая влагой поляна с множеством разнообразных цветов. Уходя к горизонту, небеса царапали пики высоких гор.

Ласково светило солнце.

На море вздымались трехметровые волны, но после пережитого чудовищного шторма они казались не более чем мелкой рябью и не докатывались даже до середины береговой линии.

Повсюду валялись деревянные обломки и прочий мусор.

Много.

Гораздо больше, чем могло остаться от одного развалившегося когга.

Куда же это его занесло?

Прямо рядом с дохлым минотавром лицом вниз лежал Банарв. Тот потерял шлем и ботинки, а в его всклокоченной бороде копошились мелкие рачки.

С другой стороны от маркиза разлеглись эльфийки, так и не отпустившие ладони друг друга. Дальше валялся свернувшийся в позу эмбриона Налланномом. За ним другой иллит, в котором фор Корстед кое-как узнал Ламманнаума — матроса с «Тоники-Люции».

На шее моряка зияла синевой широкая открытая рана. Насмешка судьбы — чудом пережить жестокий шторм и быть убитым на берегу простым мародером. Повезло еще, что последний не выбрал Нала для устрашения минотавра. Возможно всего лишь потому, что Нал лежал в неудобной для Пугала позе.

За телом мертвого матроса виднелся Надкушенный Гриппо.

А вот Травмарука с Хапилектрой на обозримом пространстве пляжа видно не было. Да и их строчки из списка рейда тускло зияли безжизненным серым.

Неужели утонули?

Заглянув в информацию о членах рода, Радремон убедился в обратном. Видимо их вынесло где-то значительно дальше. Удивительно, что закованный в латы орк и в самом деле не пошел ко дну, как того и боялся.

Если бы не клятое нападение монстров, спата спокойно успела бы добраться до Динтаутских островов и уже там переждать шторм! А ведь, благодаря Хапилектре, догадка маркиза подтвердилась. Раз за разом чудища находят его не случайно!

Похоже кому-то могущественному очень хочется избавиться от фор Корстеда и его спутников.

Но кому?

И зачем?

Или, может, наоборот — это такой способ поддержки? Потому что, убивая тварей, Радремон получает заметную прибавку опыта и трофейных монет. В сумме порой даже больше, чем за финальное страшилище целого данжа!

Вопрос определенно стоил того, чтобы поразмыслить на досуге.

Тем временем очнулась Бешеная.

Перевернувшись на спину, она сладко потянулась, словно задремавшая на солнце кошка, пару раз причмокнула чувственными губами, но вдруг рывком села и выхватила из кармана длинные изогнутые ножи работы горных эльфов.

Эльфийке хватило пары мгновений, чтобы оценить обстановку и убедиться в отсутствии опасностей, после чего она заметила подле себя Ксинс и рванула к ней, выронив оружие.

— Сестра! — принялась тормошить дроу Бешеная. — Сестра, очнись! Что с тобой?

— Да что ей сделается? — недовольно пробурчал пришедший в себя Банарв. — Вы же обе непотопляемые. Как дерьмо в проруби.

На удивление пропустив нелестное сравнение мимо ушей, светлая продолжила трясти Ксинс и успокоилась лишь когда та закашлялась, и извергла из себя поток соленой воды. В глазах Бешеной стояли слезы, но она быстро вытерла их, размазав по лицу песок, и вернула себе привычное насмешливо-невозмутимое выражение.

Убедившись, что с сестрой все в порядке, Бешеная осмотрелась еще раз и теперь заметила скелеты с трупами.

— Без меня развлекался, босс? — проворковала она, хлопая мокрыми ресницами. — И… — она внезапно запнулась, пристально разглядывая Радремона. — Я, конечно, знала, что вы, люди, стареете быстрее нас, но не думала, что настолько.

Удивленно изогнув бровь, маркиз превратил Живое Оружие в меч и посмотрелся в его отражение.

С поверхности клинка на Радремона взирал статный уверенный в себе мужчина аристократичной наружности, едва приближающийся к пятидесяти. Короткие прямые черные волосы припорошила седина, но она лишь добавляла образу шарм благородства. В глазах же таилась глубина далекого космоса.

Обычная его внешность.

До попадания в тело Дарнуана.

Похоже маркиз окончательно вернул себе собственный облик.

— Да он вроде так всегда и выглядел. — чуть нахмурившись, произнес Банарв после чего неожиданно подскочил и принялся, ругаясь, тереть подбородок. Один из рачков в бороде решил проверить его на прочность.

— Ты даже рог у себя на лбу не заметишь, карлик проспиртованный. — фыркнула на него Бешеная, поднимаясь на ноги и помогая подняться Ксинс. — Только когда начнет мешать кружку запрокидывать разве что. Да и то не факт.

— Малышка… Моя малышка… — причитал очнувшийся Гриппо.

— Как же хорошо без тебя было, стерва ушастая! — воскликнул в сердцах дварф. Он с размаху пнул песчаный холмик, но тот оказался замаскировавшимся булыжником, и бородач пребольно приложился босой ногой. — Задави меня валун! Где мы вообще⁈

— Динтаутские острова? — предположила Ксинс.

— Киолая. — тихо произнес Налланномом, пришедший в себя последним. — Город Тысячи Улыбок.

Это заявление заставило остальных повернуть голову и удивленно уставиться на иллита. Тот словно сказал, что к нему во сне явился четырежды мертвый бог и предложил должность верховного жреца, личный материк и Ханиамону в жены.

Но даже так их шок был бы не настолько велик, как сейчас.

Мало того, что на Ахалдасе Город Тысячи Улыбок считался такой же байкой, как Перекати-Репа или Всеядный Карачун, так он еще и располагался в нескольких днях пути от места крушения. Не могло же их занести так далеко?