Кристалл с оглушительным треском рухнул на защищенный щитами таран, и тот мигом разнесло на крохотные щепки.

А с неба уже падал следующий.

И еще.

И еще…

— Не может быть… — пораженно прошептал Боскас.

Схватив сына, он подбежал к шатру жены и достал из кармана маленькую коробочку. Как-то раз, во время одного из своих странствий, ему повезло наткнуться на старый рухнувший дирижабль. Тот давно уже превратился в груду хлама и не представлял никакой ценности, но в его недрах Боскас обнаружил защитный артефакт, позже не раз спасший ему жизнь.

Вот и теперь над семьей Ок-Силат возник купол, созданный из десятков похожих на снежинки ячеек.

— Без паники. — сказал Боскас, напряженно стискивая ценную реликвию. — Он может выдержать заклинание третьей ступени! Я сам проверя…

Не успел, глава рода Спокойного Неба договорить, как в свод угодил большой черный кристалл, и по поверхности снежинок поползли трещины. А уже после второго попадания купол и вовсе разбился в дребезги.

Последнее, что перед смертью увидел Боскас — черный силуэт могущественного мага. Тот стоял на самом краю стены, воздев руки к небу, и испускал ауру страшнее любого самого жуткого чудовища.

[ Человек повержен.]

[ Человек повержен.]

[ Орк повержен.]

[ Получено 1 опыта.]

[ Эльф повержен.]

[ Человек повержен.]

[ Получено 1 опыта.]

…

Сообщения системы бежали перед глазами Радремона нескончаемой вереницей. Сотни пришедших посягнуть его земли и имущество погибали один за другим, не имея шансов спастись от смертоносной магии.

Запершись в караулке и находясь под охраной собственных солдат, маркиз успешно провел ритуал повышения «Звездного дождя» до четвертой ступени. Однако в этот раз он не пытался избавиться от концентрации, а сосредоточил свое внимание на увеличении дальности и радиуса действия.

Благодаря ли Архимагу или же прежним успехам в изменении структуры магии, но фор Корстед сумел создать чары, само существование которых бросало вызов небесам и повергало в священный трепет не только врагов, но и союзников.

Низвержение!

Первая туча еще не закончила исторгать из себя кристаллы, как Радремон начал формировать вторую. А за ней третью, четвертую, пятую…

Вскоре практически все пространство над атакующими заволокло колдовским мраком, а блестящие обсидиановые осколки падали дождем, перепахивая почву и превращая не способных спастись смертных в кровавые брызги. Из нужды или из алчности, но они пришли на чужую землю, посягнули на чужую собственность, а значит должны понимать, что за это полагается по суровым законам Миткаласа.

Под взглядами застывших в священном трепете членов рода, фор Корстед стоял на самом краю израненной за предшествующие штурмы стены. Сотканный из тьмы плащ развивался у него спиной на несуществующим ветру. Облаченные в черную кожу руки будто пытались объять разверзнувшуюся впереди Бездну, но на деле лишь сдерживали клокочущую мощь, не позволяя той обрушиться на ряды союзников.

В глазах каждого, узревшего сие величественное зрелище, Радремон предстал истинным воплощением четырежды мертвого бога, спустившегося с небес, чтобы покарать неверных и даровать милость праведным. И даже спустя десятки лет, они будут с благоговейным волнением вспоминать этот день, как День Черного Суда.

Позже солдаты и офицеры, которым повезло лицезреть буйство магии, не смогут даже сказать сколько времени длилась колдовская бойня. Но для тех, кто оказался по другую сторону баррикад, прошло как минимум столетие. Вся их жизнь разделилась на «до» и «после».

Когда в считанные секунды гибнут тысячи окружающих тебя соратников — пусть даже временных и ненадежных — это не может не отложить своего отпечатка.

Выжить удалось не многим.

После того как магическая тьма развеялась, посреди густо замешанной на крови земли остались стоять лишь единицы из всех тех, кто посмел с мечом ступить на территорию фор Корстеда. Они замерли, ошалело озираясь по сторонам, не в силах поверить в произошедшее.

Те же, кому посчастливилось оказаться вне радиуса наложившихся друг на друга заклинаний, давно уже бежали без оглядки, оглашая окрестные леса безумными криками.

Кого-то спасло родовое умение, другим посчастливилось владеть древним артефактом разового действия, поколениями передававшимся от отца к сыну, но в итоге из тысяч атакующих под стенами осталось стоять едва ли больше тридцати разумных. И каждый из них обладал пятым рангом.

— Слушайте! — в гробовой тишине звенящий силой голос Радремона разносился на многие километры. — Вы пришли сюда со злом и получили закономерный отпор. Дуинитон катится в Бездну. Скоро и на этих центральных землях не сможет выжить ни один из нас. Тем более, что самые сильные уже бросили все и отправились искать спасения на Шалове.

Маркиз говорил, и ни единая живая душа не смела даже вздохнуть. Казалось, сама природа замерла, внемля могущественному темному магу.

— У вас есть два варианта. — выдержав паузу, продолжил фор Корстед. — Остаться и сгинуть здесь или присоединиться к моему роду в походе на Шалов. Даю вам полчаса на размышление. Решайте!

С этими словами Радремон спрыгнул с ограждения и повернулся к главе Митрониномы. В глазах полуогра, как, впрочем, и всех остальных, застыл шок. Самые слабые духом даже не устояли на ногах и теперь сидели на холодных камнях, пытаясь унять колотящееся сердце.

Возможно по-другому отреагировала бы Бешеная, но ей, за несколько секунд до начала волшбы, маркиз поручил взять Цаестуса и добыть столько трупов ранговиков, сколько успеют. На создание «Низвержения» ушли практически все эссенции жидкого пламени, и требовалось каким-то образом восполнить запас. К счастью, в замке оставался Шлизо У’Порко, нашедший способ извлекать столь необходимый ресурс из тел зомби.

— И так, на чем мы остановились? — спокойно спросил у Висчорна фор Корстед.

Радремон не выглядел ни уставшим, ни измотанным. Будто походя прихлопнул таракана, а не лишил жизни несколько тысяч разумных. Впрочем, опыта за них накапало немного. Даже уровень добить не хватило. Хотя осталось уже совсем чуть-чуть. Определенно на Дуинитоне делать больше нечего.

После криков и шума не прекращавшегося несколько дней подряд штурма, воцарившаяся вокруг тишина давила на уши.

Прокашлявшись, Крушитель еще раз глянул на резко опустевшее поле, покрытое блестящей от крови землей, и медленно опустился на одно колено. Следом за ним преклонились и орк с троллем. А за ними и собственные офицеры маркиза приняли ту же позу, выражая безмерное почтение главе рода.

Собственно говоря, из всех, кто сейчас окружал фор Корстеда и кто мог его видеть, на ногах остались стоять только Банарв, Налланномом и Ксинс. Как верные и давние боевые товарищи, они являлись членами ближнего круга и обладали некоторой устойчивостью к грандиозным свершениям лидера.

Хотя последняя выходка поразила даже их.

— Признаю свою неправоту. — усмирив эмоции, произнес полуогр. — Не знаю, как ты обрел такое могущество, но я вижу, что между нами пропасть. Такому лидеру действительно не стыдно присягнуть на верность. Мой род Митронинома готов встать под твое крыло. Но… — он поднял голову и дерзко посмотрел на Радремона. — Моих людей не буду из-за этого притеснять, а я сразу войду в ближний круг!

Боевому духа Висчорна могли бы позавидовать многие. Не зря он столько времени являлся главой рода. Найти в себе силы перечить кому-либо после столь подавляющей демонстрации силы — дорогого стоит.

— Это приемлемо. — согласился маркиз к вящей радости сподвижников Крушителя. — Но с одним условием. — фор Корстед перевел взгляд на испуганного эльфийского юношу. — Никакого культа мужеложства в моих стенах!