— Да ярл бы на такое и внимания не обратил! Эх… — дварф махнул рукой, обернулся и, сориентировавшись, поспешил к барыге. — Без меня не пить! — крикнул он через плечо. — Не то хрен вам помогу на турнире. Так и сдохните.

— Куда уж мы без тебя. — вздохнул маркиз и толкнул дверь в трактир.

Заведение встретило Радремона веселым гулом, который медленно затухал по мере узнавания гостя завсегдатаями. И на их лицах маркиз без труда разглядел тщательно скрываемый страх. Почему бы? Ах да. Полуэльф Ларк, который сперва отхватил от залетного незнакомца, потом пообещал отомстить, а после захлебнулся в крови и прочих выделениях собственных дружков.

Каждый понимал кто с ним это сделал, но ни один не произносил вслух.

Но что на самом деле удивило фор Корстеда, так это реакция мужичья на Налланномома. Как и за что грозные отбросы могут злиться на тщедушную каракатицу? Или даже… завидовать?

Ответ нашелся очень быстро. Выпорхнув из-за прилавка, к иллиту устремилась местная официантка Мали. Не обращая внимания на взгляды постояльцев, она прижалась к Налу своей пышной грудью и принялась что-то возбужденно шептать ему на ухо.

— Эй, детка, может и меня приголубишь? — пьяно крикнул бородатый детина, протянув покрытую татуировками руку к аппетитной заднице.

— Топором тебя приголублю, щелкун ползучий. — грозно рявкнула девушка, огрев наглеца грязной тряпкой. — Слыхала, глядя на твой отросток, даже мыши со смеха мрут.

По залу прокатились злобные насмешки выпивох, не раз ломавших копья при попытке штурма этой крепости. Нал-то ее как взял?

— Можно подумать у него больше. — буркнул бугай себе в кружку.

— Не расстраивайся, Дак. — хлопнул его по плечу сосед. — Всегда можешь трахнуть… соломинку!

Детина взревел и под дружный хохот разбил чарку об голову хохмача. Тут бы начаться всеобщей драке, но ее на корню пресек пожилой орк. Он демонстративно положил на стойку до блеска отполированный бердыш со сломанной пополам рукоятью и, перекрыв нарастающий гул, рявкнул:

— Сидеть смирно, сукины дети! Первый кто начнет громить Горлодер выйдет отсюда с проломленной черепухой! Дак, с тебя трешка за кружку!

— Да чего он…

— Я сказал трешка, засранец мелкостручковый. И чтоб больше не катил свою щепку к моей официантке!

Осмотревшись по сторонам, бугай понял, что поддержки ждать неоткуда, бросил на стол монеты и под общий свист и улюлюканье вышел вон. Знатный, однако, авторитет у орка, что даже такая не обремененная моралью братия его уважает. Видать есть за что.

— Нам пожрать на троих. — крикнул с прохода Радремон. — И когда сюда придет дварф с саблей на поясе, плесни ему эля с пол-литра.

— А если придет дварф с саблей в руках или вообще без сабли? — с усмешкой уточнил трактирщик.

— Тогда гони его в шею паршивца эдакого. — отмахнулся маркиз, пробираясь вслед за Мали.

Свободное место обнаружилось в углу почти у самой лестницы наверх. Фор Корстед сел спиной к стене и предал деньги официантке, а та шепнула Налланномому:

— Надеюсь, не забыл где моя комната? — после чего удалилась, нарочно задев иллита упругим полупопием.

Встретившись с Радремоном взглядом, Нал потупил взор и слегка порозовел, став похожим на подрумяненного на костре осьминога в томатной пасте. Однако маркиза его похождения трогали мало. Он лишь решил удовлетворить любопытство, одними глазами спросив «Как умудрился?». На что Налланномом демонстративно пошевелил щупальцами.

Вот оно что. Неожиданно.

— К утру чтобы был свеж, как новорожденный моллюск, и готов присосками рвать врагов на части.

— С последним может не получится. — опасливо проронил иллит.

— Разберемся. — весомо заявил фор Корстед. — Мы же теперь спата, как-никак.

Покончив с трапезой, Нал, провожаемый завистливыми взглядами постояльцев, удалился в сторону подсобных помещений, а Радремон, прикидывая различные варианты поведения на турнире, дождался Банарва.

Само состязание волновало его не сильно. Маркиз ни секунды не сомневался в своей способности одолеть Супешника или любого другого претендента. Сложности могли возникнуть у его соратников, и вот тут уже не мешало бы что-то придумать. Выход есть наверняка. Вряд ли подручные Супа будут участвовать на общих условиях — могут не справиться — а значит его метод подойдет и команде фор Корстеда. А еще нужно проверить подействуют ли на них свитки умений из трофейного магазина. Если да, то…

Банарв заявился, когда за окнами уже стемнело, а по улицам начали хаживать патрули стражников с факелами. Усталый, злой, с измазанной в пыли и грязи рожей, но, тем не менее, со знакомой саблей на поясе.

Справился-таки.

Найдя взглядом Радремона, он гордо вздернул подбородок и, прошествовав к стойке, получил обещанную порцию эля. После чего уселся за стол и принялся за обе щеки уплетать тушеную капусту.

— Ты не представляешь через что мне пришлось пройти. — выдал он, со смаком пригубив пенного напитка.

— Ну поведай. — разрешил маркиз. — Только вкратце. Спать охота.

— Сначала я пошел к барыге, но без денег он отказался возвращать саблю. Жижа навозная! Тогда я…

— Сказал же — короче! — оборвал его фор Корстед. — К сути давай.

— Бороду я заложил. — срезав жирок с истории, заявил дварф, явно недовольным как тем, что его перебили, так и самим фактом произошедшего.

Радремон недоуменно приподнял бровь.

— Нашел ростовщика из наших. — пояснил Банарв, макая хлебную корку в подливу. — Договорился что завтра упаду к Свинтерам и сразу верну. Бородой поклялся. — со вздохом добавил он.

— И что, если не вернешь, он тебя обреет что ли?

— Да на кой ему моя борода? — возмутился дварф. — Говорят у нас так. Мол, бороду заложил — значит, считай, жизнью зарекся. И, в случае чего, я перейду в его полную собственность.

— Угу. — кивнул маркиз. — А если ты сдохнешь завтра, то он из тебя суп сварит в качестве компенсации?

Банарв застыл, так и не донеся корку до рта, а тягучая капля подливы упала ему на заложенную бороду. Фор Корстед практически слышал, как ворочались валуны в его голове, отчаянно пытаясь упихнуть неожиданную мысль в привычную картину миру. Ростовщик тоже хорош, конечно. Сам не мог об этом подумать? Впрочем — как там говорил бородач? — проблемы гоблинов хускарла не волнуют.

— Ну я же ведь не сдохну, да? — с надеждой в голосе спросил дварф.

— Третья комната. — вместо ответа сообщил Радремон. — Доешь — поднимайся. И тебе сегодня больше не нальют. Я договорился.

Погруженный в свои мысли, Банарв задумчиво кивнул, но неожиданно встрепенулся и уточнил:

— Каракатица там уже что ли? На головах друг у друга спать будем?

— У Нала сегодня другая кровать. Куда мягче, чем у нас.

Бородач озадаченно уставился на маркиза, и тот кивнул в сторону суетившейся с подносом пышногрудой Мали.

— Да ну! — выдохнул дварф. — Как⁈

Фор Корстед улыбнулся, прижал к верхней губе ладонь пальцами вниз и пошевелил перстами, изображая щупальца.

— Мать моя отец… — прошептал Банарв, наконец-таки донеся корку до рта. — Куда катится мир… Спаси нас обугленный господь! С каракатицей…

Наутро, с первыми петухами, все трое стояли в опустевшем зале, выспавшиеся и готовые к великим свершениям. Следы ночной пьянки уже успели прибрать, а новая еще не началась. Лишь пара забулдыг дремали прямо на лавках, не сумев донести свои задницы до постелей. А может и вовсе их не имея. Постелей, естественно. Не задниц.

— А ну-ка подойдите. — позвал из-за стойки седовласый орк, что будто так и ночевал за своим рабочим местом. А может это его брат? Или друг? Все они, зеленокожие, на одно лицо.

— Что надо? — огрызнулся Радремон. — За комнату уплачено. Если ты вчера налил дварфу, с него и тряси. Мы торопимся.

— А что, можно было? — округлив глаза, спросил Банарв, но на него никто не обратил внимания.

— Знаю, что торопитесь, потому и окликнул. — оскалил пожелтевшие клыки трактирщик.