— Тебя это волновать не должно. — огрызнулся маркиз.

С одной стороны, его, как и прочих, будоражила тайна открывшейся им старинной легенды, а с другой — раздражала задержка. Ведь в Гатонде дожидались немаловажные дела. Хорошо хоть он не взвалил все на себя, а обзавелся надежными спутниками, которым можно доверить часть деталей миссии. Но ведь контакт с Алыми Мстителями, в любом случае, замкнут лично на фор Корстеда, и без него все дело быстро застопорится.

— Достали! — рявкнул окончательно вышедший из себя дворянчик, выхватил меч и бросился на Радремона.

Но тот легко отбил выпад, несмотря на примененный противником навык. А следом полоснул молодого аристократа кончиком шпаги по щеке, оставив на ней кровавый след.

При этом маркиз почувствовал на себе изучающий взгляд орка, но тот отвернулся, не дав себя рассмотреть. Ну да и Бездна с ним.

Вельможа, зажав рану ладонью, медленно обходил фор Корстеда по кругу, сцепив зубы и сверля его полными холодной ненависти глазами. Он понимал, что противник ему не по плечу, но, бросив вызов, не мог отступить, не потеряв лица. Тем более при посторонних.

Глупая гордость, стоившая жизни так многим…

Радремон же решил, что если тот рыпнется, то быстро прикончит его магией, не затягивая поединок. Тратить еще время на всяких…

— Господин, может вам вон та штука поможет? — позвал слуга, указывавший на рычаг, обнаружившийся у самой земли с обратной стороны одной из колонн.

Похоже раньше тот был замаскирован под какой-то декоративный элемент, но время и морская вода не пощадили камуфляж, оставив от него лишь шершавые осколки и груду бесполезных черепков в неглубокой луже.

Дворянчик, будто нехотя, бросил меч в ножны, еще раз обжег маркиза взглядом и крикнул слуге:

— Ну так пойди и надави, чего ждешь, бестолочь?

Холуй нехотя отправился выполнять приказ с выражением лица подходящим с скорее висельнику, поднимающемуся на эшафот. Он нерешительно подошел к механизму, робко потрогал каменную ручку, взялся за нее, надавил, хекнул… Но та и не думала двигаться с места. Слуга налег всем весом и даже подпрыгнул, однако и это не принесло результата.

— Прикипело. — сделал вывод Двали. — За столько-то лет. Дай-ка я.

Он приблизился, поплевал на руки, но тут его оттеснил орк. Громила уперся плечом в колонну, нажал со всей силы, закряхтел сквозь стиснуты зубы, словно тщетно пытаясь отобрать у дварфа кружку любимой браги, и дело сдвинулось.

Что-то где-то хрустнуло, заскрежетало, с основания рычага отвалились осколки окаменевшей соли и частички кораллов, по полу, спасаясь бегством, проскользила стоногая извивающаяся тварь, заставившая слугу зайцем отскочить в сторону. А следом дрогнула вся пещера, и с потолка посыпалась каменная крошка, напомнившая Радремону о неприятных минутах в обваливающемся данже возле Элмора.

Но зато в результате пришли в движение и закрывающие проход многотонные плиты. Кроша засохшую коросту морских отложений, они медленно и неохотно расползались в стороны, наполняя пространство сводящим зубы скрежетом и сухим затхлым воздухом, пришедшим с другой стороны дверей.

Однако стоило зазору расшириться на достаточное величину, как внутрь бесстрашно скользнул степной тролль.

— Эй! — крикнул вельможа, рванув следом.

Орк бросил рычаг, створки замерли и все остальные устремились в том же направлении. Никому не хотелось прибыть к дележу сокровищ последним. Кто знает какие тайны все это время хранили механизмы древности? Может статься, что всего один миг отделял счастливчика от сказочных богатств, невиданного могущества или артефакта, способного повергать в пыль целые страны.

За такой можно не только убить, но и продать душу, если вдруг на нее найдется достойный покупатель. А потому лучше немного уронить достоинство, чем до конца жизни кусать локти, пятки и прочие труднодоступные места.

Радремон, конечно же, бежал в числе первых.

Все семеро замерили, стоило им миновать двери. И вовсе не из-за благородства или каких-то других возвышенных чувств. Отнюдь. Дело в банальном инстинкте самосохранения. Внутри царила настолько плотная мгла, что тонкий лучик света, проникавший из предыдущего помещения, казалось, не рассеивал ее, а сжимался, скукоживался и трусливым псом пытался вернуться назад в родные пенаты.

Тьма, конечно, приняла Радремона с распростертыми объятиями, мягкими, как старая бабушкина шаль, но видеть в ней от этого он лучше не стал. А вдруг впереди обрыв? Или стена? Или яма с кольями? Или, не приведи Светлоликий, призраки трагически погибших здесь мужеложцев, так и ждущих, чтобы обратить свежую плоть в свою «веру»?

На такое маркиз пойти готов не был. Даже ради клада. Нужно будет потом спросить какой выбор сделал бы в этой ситуации Банарв. Что для него важнее: будоражащие воображение сокровища или сомнительные для прочих рас прелести бородатых женщин?

Тьфу! Что за мысли в голову лезут!

— Темно, как у огра в заднице. — процедил Невзрачный, доставая маленький светящийся кристалл.

Орк запалил факел, дварф — лампу, вельможа приказал слуге достать из сумки соответствующий артефакт, и даже тролль извлек из-за пояса какую-то сухую ветку. А когда он ее встряхнул, та загорелась спокойным синим бездымным пламенем. Каждый в меру возможностей заранее подготовился к поиску сокровищ.

Фор Корстеду, к счастью, подобные ухищрения не требовались, и он, вытянув руку, просто-напросто наколдовал Светлячка. Чем вызвал сразу несколько косых взглядов, полных недоумения и зависти.

Впрочем, довольно быстро область их интересов сменилась на окружающую обстановку. Новая пещера оказалась в разы больше предыдущей. Настолько огромной, что совместный свет всех шести источников не мог добраться до потолка, теряясь в густой колышущейся тьме. Пол же, тем не менее, оказался лишен пыли, а стены покрывали незнакомые письмена и высеченные в камне рисунки.

— Не хотел бы я встретиться с огром, в чьей заднице мы оказались. — проронил Двали, задрав голову, вглядывавшийся в черноту неизвестности.

Ответом ему стала лишь тишина.

Ловушек, ям с кольями и призраков мужеложцев вокруг не наблюдалось, а потому охочие до сокровищ авантюристы разбрелись в разные стороны, исследуя пространство. Радремону достался участок стены с изображением необычных существ, которые вроде как кланялись здоровенному костру. При этом сами они тоже горели. Ну или дрожали, как желе. Резчик, создавший, этот барельеф, похоже, не слыл истинным мастером своего дела.

Чуть дальше существа вереницей несли костру дары, а потом бесхитростно бросали их прямо в пламя. Причем среди подношений выделялись не только фрукты, древесина и драгоценности, но и связанные представители различных рас. Особенно эффектно получился иллит. Сложно перепутать щупальца на лице с чем-либо еще. Даже с бородой.

— Бред какой-то. — отозвался с другой стороны пещеры Невзрачный, породив гулкое эхо, унесшееся в далекую неизвестность. — Не бывает таких тварей!

— А ты, я смотрю, большой эксперт по тварям. — со злой ухмылкой произнес дворянчик. — Небось многих повидал, когда мамка твоя перед ними ноги раздвигала.

Невзрачный потянулся было к оружию, но в последний момент передумал и, сплюнув сквозь зубы, отвернулся. Это он, конечно, зря. Таким типам нужно давать отпор сразу, иначе они будут наглеть все больше, пока не перейдут все мыслимые границы. Но этого уже не заметишь, и будешь продолжать терпеть их гнусные выходки.

Хотя какое дело до этого фор Корстеду? С собой обращаться подобным образом он точно не позволит.

— Эй, тут тоннели. — крикнул Двали с противоположного от входа конца пещеры.

Все собрались возле него, изучая с десяток идентичных черных провалов, различающихся лишь непонятными символами над ними, большая часть из которых походила на различные виды рыболовных крючков.

— Кто-нибудь знает этот язык? — спросил вельможа.

— Предлагаю объединиться и исследовать проходы по очереди. — предложил дварф, когда никто не отозвался. — Судя по всему, мы в каком-то древнем данже, а значит могут встретиться серьезные монстры.