Та не моргала и не отводила взгляда.

Позади громко шипел кот.

— Нельзя научить дышать того, кто уже дышит. — невозмутимо произнесла Друха, не меняя позы. — Нельзя научить думать того, кто уже постиг мысль. — она повела рукой, и фор Корстед обнаружил себя вновь сидящим на помосте. Будто не вставал. — Я вижу в тебе великую тьму. Тьма — есть сила. Одна из многих. Не хуже и не лучше. Только тебе решать как ее использовать, в какое русло пустить. И только от тебя зависит, подчинишь ты ее или падешь ниц презренным рабом. Я не буду тебя учить, Радремон фор Корстед, фальшивый герой бутафорского мира. Но и мешать тоже не стану. Таково мое слово.

Наступила тишина.

Перестал шипеть кот, вернувшись к игре с рыбьим хвостом.

Тихо плясали по воде казана искры, рисуя причудливые узоры.

Дивные. Но бессмысленные.

— Я хочу уйти. — спокойно проговорил Радремон.

— Да кто ж тебя держит-то? — всплеснула руками Вестница, разрушив этим жестом всю загадочность собственного образа. — Ворвался к бедной женщине, кричал, угрожал, ногами топал. Мимика чуть не натравил. Воздух мне тут тьмой запачкал, проветривать теперь. Если хочешь идти — иди, как говорится. Скатертью дорожка.

Фор Корстед обернулся, и увидел в стене дверь. Простую, деревянную, с ажурной ручкой. Она будто всегда там и была.

Радремон молча поднялся и, не прощаясь, вышел наружу. Но в последний момент он придержал дверь, обернулся и спросил:

— А ты не знакома случаем с одним вредным старикаш…

Маркиз стоял с вытянутой рукой на освещенном ласковым солнцем холме, сжимая пустоту. И, как дурак, в пустоту же и пялился. Не было в округе ни домов, ни изб, ни хибар, ни халуп, ни даже простенькой землянки. Лишь открытый простор, игривый ветер, да погрызенные дикими зверьми трупы под ногами.

«А случилось ли все это на самом деле?» — подумал фор Корстед, убедившись, что система и все ее атрибуты вернулись и готовы служить, без нареканий.

Потому как могло статься, что и заплыв по безграничной мгле, и разговор со странной старухой являлись лишь плодом его воображения. Мол взорвался портал, выбросил его на какое-то время из реальности, а потом бережно вернул на место. Туда же, где и взял.

Весьма любезно с его стороны, между прочим.

А то ведь мог и обратно на Ахалдас зашвырнуть. Или же вовсе на Ханиамону куда-нибудь.

Впрочем, возможности выяснить истину никакой не предвиделось, а потому Радремон решил поступить с этими мыслями так же, как с воспоминаниями о прежней жизни. Сохранить, принять за чистую монету и делать выводы. А уж пользу-то он извлечет в любом случае. Кое-какие идеи уже имелись.

Имена и информация о членах спаты горели безжизненным серым цветом, а это означало, что уйти они успели довольно далеко. Их, видимо, взрывом в путешествие по пластам реальности не отправило. Ну или не всех.

В любом случае, следы колес и копыт отпечатались в земле весьма четко, так что проблем с воссоединением возникнуть не должно. А уже потом можно и спросить, что они сделали для поисков любимого лидера и сделали ли вообще хоть что-то.

Маркиз шел вдоль реки, оставляя все дальше за спиной место стычки с дуинитонскими бандитами. Его не донимали ни изнуряющий зной, ни бесконечный ливень, ни какой другой катаклизм сошедшей с ума природы. Так что если конец света и наступает, то наступил он пока что лишь на Ахалдас, да там и споткнулся, забыв о существовании других материков.

Послеполуденное солнце медленно клонилось к закату, окрашивая горизонт в пылающий пурпур. Фор Корстед напился из фляги, умылся, общипал пару кустов малины, предварительно прогнав от них семейство медведей. Щебетали птицы. Дышалось легко и свободно. Так и хотелось пуститься в припрыжку, насвистывая себе под нос какую-нибудь веселую мелодию.

Налланном, наверное, так и сделал. Возможно его поддержала Бешеная. Ксинс неусыпно следила за обстановкой, а Банарв ворчал на них, незаметно прихлебывая кротовуху из засаленного бурдючка.

Радремон настолько живо представил себе эту картину, что невольно улыбнулся. А еще вдруг осознал, что спата стала ему куда ближе, чем простой инструмент для достижения цели. Нет, он по-прежнему ставил возвращение домой выше любых других задач и стремлений (своих или чужих), но уже не был готов, как в начале, разменять их жизни по выгодному курсу.

Разве что в экстренном случае.

Главное чтобы не пришлось выбирать. Потому что решение будет очевидно.

Еще не успело окончательно стемнеть, как информация о спутниках вновь ожила, и вскоре фор Корстед добрался до небольшого городка, окруженного не слишком высоким, но крепким частоколом. Ворота стояли открытыми, а вход охранял один единственный молодой солдат в кожаной броне и шлеме.

Лениво опираясь на рогатину, тот ковырялся пальцем в носу, всем своим видом демонстрируя пренебрежение к службе и безопасности жителей.

Им тут совсем оборонятся не от кого что ли? А забор зачем тогда?

— Смир-рно! — рявкнул Радремон, возникнув перед стражником, как чирей на носу — внезапно и не к месту. — Почему спишь на посту?

— Так точно! Вернее никак нет, Ваше Сия…благ…ство. — запутавшись в собственных ногах, стражник выпрямился и отдал честь, умудрившись заехать себе рогатиной по голове. Если бы не шлем, точно валялся бы уже в отключке.

— Фургон проезжал тут? — продолжал наседать фор Корстед, не давая опомниться. — С нелюдями!

— Полдня как! — отрапортовал служивый. — Пошлину уплатили чин по чину. А что? Зря пустили? Там я мигом…

Он хотел уже бежать в город, но Радремон остановил его, схватив за плечо.

— Отставить мигом! — маркиз уверенно шагнул в ворота. — Бди!

— Есть! Бдю!

Солдат вновь приголубил себя рогатиной по голове, а фор Корстед, хмыкнув под нос, оставил его за спиной.

Пускай «бдит» дальше.

Глава 41

Городок под названием Тирнитоп, в который пришел Радремон, не мог похвастаться ни мощеными улицами, ни оригинальной архитектурой, ни какими-то другими исключительными особенностями. Все та же грязь раскисших дорог и одно- реже двухэтажные деревянные здания.

Куда беднее того же Элмора.

Собственно, если бы не один факт, маркиз даже решил бы, что вновь оказался на Ахалдасе, а никак не на новом материке. Дело же в том, что, проходя мимо кузницы, фор Корстед почувствовал, что коваль обладает силой явно не ниже второго ранга, а его подмастерье скорей всего уже достиг первого.

Встречались Радремону и другие обладающие рангами жители. Причем в немалом количестве. Даже в поместье Маруана — патриарха одного из крупнейших родов — их было не так много, как здесь. А значит это все-таки действительно Дуинитон.

Правда нулевики тоже попадались и ничуть не реже.

По рассказам соратников, маркиз представлял себе Дуинитон как место, в котором не может выжить никто ниже третьего ранга. Даже сама аура и воздух, к которым маркиз очень быстро привык, казалось, сперва проверили достоин ли он ступить на новую землю, и только потом приняли в радушные объятия.

Не обладай фор Корстед достаточным уровнем, ему точно пришлось бы худо.

Но почему тогда благоденствует вон та со вкусом одетая женщина, горделиво шествующая в сопровождении рабыни? И почему не падает замертво крадущийся за ними вороватый тип? Все трое явно даже не пытались проходить тренировки и ритуалы для повышения ранга.

Получается, Банарв с Налом, рассказывая о обстановке на другом материке, обманули Радремона? Или же сами говорили лишь то, что передавали из уст в уста другие? А может минимум третий ранг нужен лишь переселенцам, желающим улучшить свой статус и подняться на новые высоты? Те же, кому повезло родиться сразу на Дуинитоне, привыкали к окружающей атмосфере еще в утробе матери и не нуждаются в усиленном теле и разуме для жизни здесь.

Это определенно имело смысл.

Иначе, обладай они все с рождения третьими рангами, то большая группа неудачников вполне могла бы объединиться и отправиться захватывать Ахалдас. В итоге их, конечно, остановили бы. Но при должном уровне дипломатических навыков они вполне могли договориться оставить за собой королевство-другое.