— А с другими… французский и английский у нас в гимназии неплохо давали, а итальянский с испанским… В интервенцию кого только к нам на Дальний Восток не заносило! А партизаны почему-то считали, что раз я знаю иностранный язык, то этого достаточно чтобы с любым иностранцев общаться. Так что набралась понемногу, для чтения специальной литературы вроде хватает. А чего не хватает, так в библиотеке и словари есть.

— И вы все эти книги прочитали⁈

— Нет конечно, я некоторые проглядываю когда к лекциям готовлюсь, смотрю, что по теме здесь написано. Целиком я только «Органическую химию» Менделеева прочитала, да и то только для того, чтобы знать где в ней про что написано…

— Тогда понятно: книги у вас все же старые, кое-что в них все же устарело изрядно, отсюда и некоторые… не совсем верные вещи вы рассказывали. То есть примеры-то правильные, просто сейчас кое-что давно уже иначе делают… хотя я и не знал, как кое-что в прежние времена производилось. Но я рад, что мне такая целеустремленная ученица встретилась, так что если в чем помощь потребуется, то обращайтесь ко мне без смущения.

— Вы, к сожалению, нужную помощь оказать не сможете: лаборатории в университете прекрасные, и с реактивами довольно неплохо — а вот с оборудованием… дорогое оно, а денег у страны нет… Хотя…

— И что вы замолчали? Все же помощь-то я оказать могу?

— Вы — точно нет. И Вера Синицкая тут ничего сделать не сможет — а вот член комитета комсомола товарищ Старуха… Николай Дмитриевич, я вам, как обещала, на неделе роспись по стадиями синтеза полиакрилата принесу, не уделите пару часов для обсуждения того, что будет необходимо для промышленного синтеза препарата? Мне именно ваше заключение потребуется.

— Не уверены в верности процессов?

— В этом-то я уверена. Но вы — химик известный, у властей большой авторитет имеете. И с вашим заключением мне будет проще все нужное для университета добыть.

— Что добыть? — с некоторой тревогой спросил профессор.

— Нужное химическое оборудование. И не только оборудование… я на неделе все вам предоставлю. К субботе, вы в субботу пару часов для меня выкроить сможете?

Вера чуть позже решила, что с выбором «начальника» ей сильно повезло. Зелинский — сам человек образованный весьма разносторонне — не очень и удивился тому, что какая-то девочка знает несколько языков: он-то и сам почти свободно общался на четырех. На пяти, если русский считать — а знание немецкого и французского он вообще считал «минимальным квалификационным требованием» для людей, всерьез решивших химией заниматься. Поэтому ответом Веры на вопрос о том, как она такие разные книжки читает, он был удовлетворен и больше его не поднимал. Правда, поднял он совсем другой вопрос: летом комиссия ВСНХ объявила конкурс (причем «международный» — хотя из «международа» на него никто в принципе откликнуться не мог) на предмет разработки дешевого способа синтеза каучука. Откликнулись, как чуть позже выяснил Николай Дмитриевич, ленинградцы из «гнезда Фаворского» — но заинтересовало его в этом вовсе не факт того, что «конкуренты обходят». Просто когда он прочитал заявку ленинградцев, он сразу вспомнил слова этой девочки о том, что «из спирта каучук делать будет очень дорого» и какие-то намеки на иные способы производства бутадиена. Но именно намеки, с обещанием «позже показать как правильно» — и теперь он решил, что пока на этот «показ» и посмотреть.

— Вера, вы мне, помнится, обещали показать синтез дивинила из бутана после того, как ы университет поступите. Вам не кажется, что время для этого уже пришло? — задал он вопрос, подойдя к Вере во время очередного «лабораторного семинара». Ему вообще было приятно смотреть, как четко, уверенно и даже как-то «машинально» девочка проводит нужный опыт, а так как она первая во всей лаборатории его завершила и просто сидела в ожидании других студентов, Зелинский подумал, что можно «свободным временем» и воспользоваться.

— Ну, если вы считаете, что время пришло, то значит так оно и есть. Препараты для изготовления катализатора имеются, азот… азот я из воздуха возьму: нам чистота его не важна, главное кислород выжечь и углекислый газ затем убрать. Осталось только найти где-то бутан… А лаборатории где-то бутан имеется?

— А с бутаном как раз у нас плохо.

— Неправильно вы говорите: с бутаном у нас все хорошо, это без бутана плохо. Но и это дело поправимо: я где-то кобальт тут видела…

— Кобальт? Зачем вам кобальт?

— В качестве катализатора. В институте кайзера Вильгельма Фишер и Тропш по слухам получили из светильного газа углеводороды на железном катализаторе, но кобальт в качестве катализатора мне представляется лучшим выбором. А процесс у них описан интересный: там чем выше давление, тем более тяжелые углеводороды синтезируются. Но нам-то тяжелые не нужны, и я тут прикинула, так при шестнадцати-восемнадцати атмосферах можно будет получить бутана где-то в районе десяти-пятнадцати процентов по весу от исходного сырья. А бутан чем хорош: при комнатной температуре он уже при двух атмосферах становится жидкостью, его из продуктов синтеза выделить — вообще раз плюнуть. А всякий там метан с этаном и пропаном можно снова в реактор запихнуть — и получится, что из тонны простого угля мы сделаем полтонны бутана. А когда его дегидрируем, то будет у нас… водород — он легкий, так что практически полтонны бутадиена и получим.

— Из обычного угля?

— Нет, лучше, конечно, все же антрацит использовать… хотя в принципе любой сгодится, просто выход продукта поменьше получится.

— А… вы сказали реактор. Какой именно потребуется?

— Я же не инженер. Посмотрите в журнале: сентябрьский вестник института кайзера Вильгельма вроде в библиотеке еще на самокрутки не пустили. В принципе там ничего особо сложного нет, но его всяко сначала изготовить надо. А вот где… Николай Дмитриевич, вы для меня на субботу пару часов нашли? Постарайтесь к ним еще с полчасика прибавить, мы и про бутадиен вопрос сразу обсудим. Потому что то, что я хочу предложить, оно и про полиакрилаты, и про каучуки любые…

— А сейчас вы мне это рассказать не хотите?

— Не хочу. Потому что пока у меня в голове расплывчатые такие идеи бродят, а вот послезавтра я из них соберу четкие и обоснованные предложения. Так что терпите до послезавтра.

— Вот ведь… вредная старуха!

— Да, я такая. Но вы же сами радовались, что такая вредная я вам в ученицы попала? Вот и продолжайте радоваться, а мне еще к сегодняшней лекции кое-что продумать нужно. Так что если у вас не горит, то постарайтесь мне сейчас не мешать думать. Я понимаю, это не просто когда новые идеи буквально требуют проверки — но вы все же постарайтесь…

В субботу Николай Дмитриевич и Вера после обеда удобно устроились в кабинете профессора, и сразу же немолодой химик едва удержался от смеха: уж больно эта похожая на школьницу девушка забавно разговор начала. Точнее, очень «важно»:

— Николай Дмитриевич, мы с вами давно уже не дети, поэтому и разговаривать будем серьезно. Я тут, как и обещала, принесла описание синтеза полиакрилата калия, вот, посмотрите, всего двадцать одна стадия, все довольно просто…

Но спустя минуту Зелинскому стало не до смеха:

— Вера, это тут что такое? Вы… вы на самом деле…

— Я вообще-то знала, что промежуточные вещества не очень полезны для живых организмов, просто тогда не знала, насколько они не полезны. Но все равно синтез я приводила, когда в здании вообще никого не было, да и Ивану оставила инструкцию по обеззараживанию помещений в случае чего…

— Но ведь вы сами…

— Могла. Но я уже пожила на свете достаточно, мне помирать уже не особо и страшно… не хочется, конечно, ведь еще столько интересного натворить можно! Но в нашей науке всегда нужно предусматривать и худший результат… исключительно для того, чтобы его все же избежать. Я вот избежала.

— А вы не думаете, что можно синтез провести как-то иначе?