Конечно, Блистательная Бизантия профинансировала создание в Гардарике Новогреческой православной церкви, а то старая совсем от рук отбилась. Эти русские такие идиёты — кто угодно может профинансировать создание у них церкви!

Вот только название «Православная» уже занято, пришлось везде добавлять «Новогреческая». И нельзя хулить оппонентов, за этим тоже оппоненты следят и сразу доносят. Первый раз можно нарваться на очень крупный штраф для всей организации, а на второй её могут объявить экстремистской. Тогда просто убьют всех к ней причастных.

Епископат Новогреческой Православной церкви сразу признали за рубежом! Хотели даже отозвать признание епископата просто Православной церкви, но, к своему сожалению, обнаружили, что не признавали его никогда.

Первое время в переписке назло ортодоксам именовали новообразование «Православной церковью», да ответа не получали. Эти тупые русские, игнорируя адрес, несли письма иерархам единственной в их понимании Православной церкви, а там послания читали и просто выбрасывали. И никакие протесты не действовали, сами «неверно указали получателя». Пришлось супостату использовать законные названия хотя бы официально.

Не сказать, что у Блистательной Бизантии ничего не получилось. В Новогреческой православной церкви собрались все недовольные своим положением иерархи, а так же прихожане, кого не устраивала недостаточная прогрессивность просто Православной церкви. Всего пять процентов.

И они таки заставили иерархов Православной церкви ещё сильнее прижаться к языческим магам Гардарики. Проникновение во власть такая штука, не бывает только в одну сторону. Потому исповедовался Сергей непростому священнику, искал поддержки своей веры не у обычного старца.

В тесной келейке он стоял на коленях и, потупив взор в каменные плиты, смиренно докладывал. Старец же…

Он, вообще-то, старцем не являлся. Ну, не по годам. Крепкий пятидесятилетний мужик среднего росту, широкий в плечах, в чёрной хламиде восседал на деревянном кресле и внимательно слушал доклад, прямо держа русую голову с русой же бородой. Его зелёные глаза словно спали, хотя тонкий нос и острый подбородок выдавали в нём человека сильной воли.

Когда Сергей закончил докладывать, старец ещё немного помолчал и заговорил вдруг густым басом:

— Итак, сначала о главном. У тебя нет никаких доказательств, что Большов попаданец. Но ты отчего-то уверен, что он именно попаданец. На чём основана твоя уверенность?

— Мальчишка просто не мог принять таких решений, так разговаривать с людьми, его старше, — почтительно сказал Сергей.

— Изучали его до аварии? — уточнил старец.

— Но, отче! Кому бы понадобился пацан! — воскликнул Серёжа.

Мужик в кресле усмехнулся и продолжил далее:

— Потому я и говорю, что даже косвенных доказательств у тебя нет. Что мы имеем по факту? Ты уверен, что в Артёма Большова вселился некто из другого мира. Далее ты письменно приказал Екатерине Стрелковой проникнуть в его постель. Кстати, сколько раз ты на неё дрочил?

— Вообще ни разу! — выкрикнул Серёжа, вскинув глаза. Дядька смотрел на него насмешливыми зелёными глазами, и тот смутился, снова потупившись. — Ну, старался. Особенно в пост.

Старец покивал и заговорил дальше:

— Учтём, что Большову нет восемнадцати, то есть он малолетка. Из его койки Катенька выползла его вещью или он иначе заставил её следовать своим интересам. Теперь твой приказ у Артёма, и Катя никому не подчиняется. Я ничего не напутал?

— Ты забыл упомянуть, что Большов успешно учится в Кадетском корпусе, а Стрелкова там же преподаёт английский.

Дядя снова кивнул и задумчиво пробасил:

— Да, это важно. Что же нам делать? Твоя ликвидация ничем делу не поможет. Из-за спины Артёма Катя пошлёт даже своего боярина, и к Артёму у нас без неё нет никаких подходов…

— Главная задача — Артём, — сдавленно проговорил Серёжа.

— Да, я могу рискнуть из-за тебя, — серьёзным басом сказал старец. — И случай не надо искать — ежегодный парад училищ Московского княжества по случаю удачно завершённого года. Меня пригласят от Епархии. Просто при его ректоре назову Большова попаданцем. Первый вариант, он со мной согласится, тогда вместе с Катей будет выполнять все твои приказы…

Дядька подмигнул напряжённому Сергею и понизил и так низкий голос:

— Катя тебе даст под угрозой, что ты отымеешь Тёмку. А потом ты отымеешь Тёму при ней! Прямо в жопу!

— Ужас какой! — закрестился Серёжа с горящими глазами.

— Вариант два, — сказал мужик уже равнодушно. — Он не является попаданцем, что спокойно докажет в суде. Тогда мне придётся тебя убить.

— Он попаданец! — упрямо проговорил Сергей.

— Третий вариант, — уже со скукой пробасил старец. — Он ничего не скажет и как боярин боярина просто вызовет меня на дуэль. И я его убью. Тогда всё вернётся, как оно и было до боярина Большова.

— Хм, — скептически сказал Серёжа. — Что-то я не пойму, в чём ты рискуешь.

— А потеря попаданца⁈ — гневно воскликнул дядя. — По-хорошему сейчас тебя нужно ликвидировать и искать с ним диалог! — он смягчился. — Но ты всё-таки мне люб. И слишком много моего времени уйдёт, чтобы искать с Большовым контакт. Так что два миллиона, Сергей.

Тот смиренно кивнул. Мужик усмехнулся и насмешливо пророкотал:

— Ты, наверное, не понял. Два миллиона рублёв.

Серёжа опять вскинул на него горячечный взор. Тот снисходительно пояснил:

— Да, это немного больше, чем всё, что ты успел стяжать на службе. Но ведь речь не о простой взятке, буквально о твоей жизни и смерти!

Сергей поник головой.

— Вот и славно! — по-отечески басил старец. — Ты молодой, успеешь ещё вдвое наворовать. А сейчас собери указанную сумму и составь фонд. Дарственную епархии подпишешь, когда вопрос с Большовым будет закрыт так или иначе.

— Слушаю, отче, — смиренно молвил Сергей. — Только я соберу деньги гораздо раньше парада. Чем будет заниматься фонд?

— Помощью отечеству, — сверкнув зелёными глазами, басом проговорил дядька с важным видом. — На моих землях, что я пожизненно даровал епархии, фонд построит пороховые, патронные и снарядные заводы! — он сделал лицо проще и сказал. — Я на твоё счастье не боярин Большов, хватит всего двух миллионов, — старец задумчиво поскрёб русую бороду. — Может, и прав Артёмка, быть большой беде. Надо успеть нажиться.

— Да, отче, — молвил Серёжа.

— Ну, так ступай! — раздражился мужчина. — Ищи побыстрей деньги!

Господин Жучирин встал с колен и покинул келейку. Пройдя прохладными коридорами и надевши в вестибюле обители пальто и шапку, лишь на снегу под ярким солнышком дал в душе волю эмоциям.

Два миллиона рублёв! Практически двадцать миллионов марок или франков! Из них от продажи своего европейского имущества он до лета получит миллионов семнадцать, а остальные ему требуется украсть или занять, чтобы всё равно потом украсть! И чего ради⁈ Ну, Артёмка! Ну, Катя!

Настало для меня время грустных подсчётов…

Пришло нас в Корпус триста двадцать один, поступили девяносто пять. Пусть вас не смущают простые баллы, всего девять. Чтобы сдать физкультуру, требовалось иметь первый юношеский разряд по лёгкой атлетике. И каждый экзамен был похож на олимпиады. К тому же у каждого в деле стояла отметка, является ли он магом. Так поступивших не-магов допускалось не более трёх четвертей.

Это о том, сколько стоил вход. Но войти — даже не полдела…

За время семестра пятнадцать человек сами не вывезли, написали рапорты о переводе, да у шестнадцати не выдержали нервы. Потом ребята, кто остался, ушли отдыхать в лыжный поход, и мы трое по домам. Кому пришлось веселее, вопрос сложный.

Из еды у парней было только то, что несут на себе. Это бы и ладно, но дали ведь всего на десять дней. Кадеты обязаны переносить голод — последнюю неделю жёстко экономили. И холод. Через две-три ночи инструкторы запрещали разводить огонь. Зимой, на снегу. Маги выручали всех, отдавая тепло.