Только отсмеялся, капитан Дымов приказал выгружать из кузова грузовика лопаты, топоры и пилы нам для обустройства, а так же консервы, крупы и прочие продукты на первое время.

Пока машину разгружали и отцепляли кухню, командный состав слушал немецкое радио, как меня почти совсем уже поймали, и как тому радуются во всём мире прогрессивные люди — даже японцы шлют коллективные поздравительные телеграммы.

Личный состав при свете фонариков сразу начал обустраиваться. Я приказал спрятать полевую кухню и устроить защищённое, скрытое от наблюдателей хранилище для продуктов.

Мой приказ Лёша одобрил и сказал магам запрыгивать на грузовик. С нами залез не-маг Сергей и тотемные воины — они ведь сами назвались магами. Поехали в город к Тимофею Александровичу. Опять гуляли под землёй всю ночь и вернулись в новую располагу утром. Чуть на завтрак не опоздали.

За ночь мои парни сделали землянку для продуктов и для штаба, а также заготовили изрядно брёвен и просто повалили подходящих деревьев. Я ребят одобрил и велел отдыхать. Вообще запретил при свете дня выходить на открытое пространство, в небе не утихали воздушные бои.

Распорядился я и полез в танк ждать по рации приказа. Разбудили только в обед. Я поел, вымыл посуду и снова полез в танк, размышляя про себя, что, кажется, привыкаю к ночной жизни.

Проснулся на закате. Серёга проводил к лесному ручью, и я с удовольствием освежился. Далее ужин, очередной колдовской обряд, а парни принялись строить землянки при свете фонариков.

На грузовике приехал за магами капитан Дымов и отвёз нас к Тимофею Александровичу. Опять всю ночь бродили под землёй и пришли через весь город в располагу к завтраку.

Проснулась немецкая артиллерия…

Не, выстрелы трофейных пушек я не различал, со стороны города доносился сплошной грохот разрывов. Я даже стал немного беспокоиться. Незадолго до обеда меня разбудил наводчик Петя:

— Командир, рация.

Я щёлкнул рычажком и услышал голос капитана:

— Большов, отвечай!

— Слушаю, — сказал я.

— Ну, всё случилось, как я и думал, — весело воскликнула рация. — Враг последние дни собирал пушки. Первыми залпами разнесли паровозное депо и всё вокруг!

— Там же наши пушки, — сухо возразил я.

— Хрен с ними, а у расчетов сегодня выходной, — ответил Лёша. — Второй целью врага стало здание штаба. У персонала тоже выходной, а я ещё позавчера оттуда тишком переехал в полевой лагерь.

— Ай да ты! — сказал я.

— Ага, я такой, — не стал он скромничать. — Далее противник обрушился на кирпичный завод. Потом молокозавод, но мы хорошо запаслись соляркой. За ним мясокомбинат, который и так уже второй день стоит без сырья. Затем вокзал, наверное, имелись в виду полевые кухни, которых там больше нет. И только не смейся. Они разносят городской рынок! Похоже, обсчитали там немецкого шпиона!

— Ужас! — проговорил я искренне, вспомнив бабушку с баком варенца.

Вот бы варенец у неё вчера весь выпили!

— Европеец лупит по названным целям и вдобавок густо летит в частный сектор западных окраин. Много притащил супостат пушек и ещё тащит, — продолжил капитан. — Солдаты на окраине пока прячутся в погребах, уже сегодня ждём массированные атаки.

— Танки нужны? — деловито спросил я.

— Пока сидите на месте, — строго сказал капитан. — Вечером я к вам загляну, ещё поговорим. Бывай.

— Пока, — сказал я.

Я в очередной раз убедился, как важны на войне твёрдость руки, хладнокровие, счёт ситуаций и правильный выбор образа. Отныне я могу регулярно невзначай демонстрировать волшебный нож. Офицер, командир батальона, целый боярин бреется ножом с рунами — как ещё передать столько смыслов!

К тому же немецкие лезвия и станок я подарил пацанам, пятьдесят марок только за новое лезвие на секундочку. Самому смешно — никто из знакомых не владел опасной бритвой, даже Дымов. А в батальоне вообще домашние мальчики.

В первый день европейского обстрела вечером, когда уже стемнело, в небе над нами самолёты перестали друг за другом гоняться, и артиллеристы спать пошли, а на грузовике приехал капитан Дымов. В кузове сидели полтора десятка парней в пальто и кепках. Все не-маги. Они выглядели старшими даже по сравнению с Лёшей, хотя им тоже около тридцати лет.

Мужики мне напомнили Авдея и Мухаммеда, такие же скупые, плавные движения, безразличные лица и внимательные, пустые глаза. Парни вооружены трофейными автоматами, на поясах заметил ножны. И что я отметил отдельно — все бритые.

Дымов с нами поздоровался, а мы продолжили магический обряд с очередным ножом. Выиграл жребий тотемный вепрь Ваня. Только он сказал, что точить ножик ему за радость, и самое твёрдое лезвие можно сломать, так ему бы руну «неломаемость».

Я сказал, что такой не знаю, а в комбинации рун могу напутать, потому предложил «несгибаемость». Ваня с печальным вздохом ответил, что ладно. Я проколол его ножом палец и вывел кровью на стали нужные линии.

Далее, как всегда, маги дружно отдавали силу, руна и лезвие вспыхнули, я сгорел на мгновенье и дико хохотал, а новые парни на всё это смотрели без выражения.

Вепрь Ваня получил обратно нож и сразу попробовал его согнуть. У него не получилось, а другим и ловить нечего — тотемные вепри в трансе по силе немного уступают лишь природным кабанам.

Дымов заметил, что всё это очень мило, и представил новых парней. Имена их я, конечно, запомнил сразу, просто пока неважно, кто из них Петя, а кто Вася. Главное, что они представляют разведку партизанского отряда. Командиры групп.

Сам отряд вместе с регулярными пехотинцами сегодня отбивал атаки. Танки у европейца кончились, или враги решили их поберечь, они перешли к проверенной тактике Первой Мировой — вперёд идут массы пехоты при постоянной поддержке артиллерии.

Дня за три европейцы пройдут частный сектор и возьмутся за большие каменные дома. Тогда-то и появятся у наших танков конкурентные преимущества. Зарытые по башню они с удобных, заранее выбранных позиций смогут расстреливать доступные цели.

Массово применять против них артиллерию неприятель не сможет, чтобы не задеть своих. А если наплюёт на всё и применит, танки могут сменить позиции. Везде стрелять никто не может.

Только это всё детали, которые маги практически не увидят. В танки полезут не-маги. Маги их действия будут направлять в целом, и то если совсем делать нечего.

Мы поведём штурмовые группы в неожиданные атаки через подземелья. Эти парни счастливчики, их отобрали сразу, других ребят наберут из партизан и солдат только самых опытных. Из тех, кто выживет.

На двух магов пока приходится один разведчик. Значит, разбиваемся на пятнадцать кучек и водим парней до утра по известным уже подземным маршрутам.

Исключение сделано лишь для моей группы — мы с капитаном и Тимофеем Александровичем пойдём дальше изучать подземелье. Мне предложили первым выбрать мага напарника и партизанского разведчика.

На первый поход из магов я выбрал начштаба Павлика, а к парням обратился с вопросом:

— Кто владеет опасной бритвой?

Партизаны криво усмехнулись, и, один из них, Вася сказал:

— Да тут многие уже забыли, что это такое. Бреемся всем, что ни попадается.

— Тогда я выбираю Васю, — сказал я капитану.

Даже у командующего гарнизоном капитана Дымова нет полномочий призывать кого-нибудь в ряды. Все партизаны формально считались штатскими, и к дружине их прикрепили на общественных началах для посильной помощи и ознакомления. Мне достался Вася.

Бриться ножом он научил меня практически с первого раза, я просто точно повторял за ним движения. Только когда он правил свой ножик на ремне, я рядом стоял.

Потом он попробовал показывать мне приёмы с ножом. Повторяю, если кто не понял, Вася пытался показать что-то новое с ножом кадету четвёртого курса Московского Корпуса.

Я даже не улыбнулся. Серёжа ведь всегда рядом, вот и приказал ему учиться, а сам пошёл ждать приказа по рации в командирскую землянку.