Я что есть сил бросаюсь вперёд на него, таща перед собой, и мы оба врезаемся в стол. Бью ему головой в лицо, и чувствую, как мне самому прилетает этот же удар. Бью ему в голову кулаком, но рука проходит мимо и ударяется по столешнице. Мне приходится податься назад, после чего, я выкручиваю ему руку и перекидываю через спину…

Оказавшись сам на спине.

От удара из меня вышибло весь дух. Но рука теперь свободна, и я направляю пистолет на себя, делая ещё несколько выстрелов. Ересь бросается сверху, и первая пуля уходит не в голову, а в плечо, следом вторая дырявит живот, пока мы боремся за пистолет, а третья входит в бедро, после чего пистолет даёт осечку.

— Да успокойся ты! — уже верещит Тень, но я не успокоюсь.

Я резко подаюсь вперёд, обхватывая его за шею, и кручусь на месте, оказавшись сверху. Но я не собираюсь с ним бороться. Вместо этого рывком вскакиваю и бросаюсь к окну. Мне будет достаточно и второго этажа, урод.

Я уже взял разгон, готовый нырнуть вперёд головой, когда внезапно спотыкаюсь, и траектория оказывается значительно ниже. И последнее, что я вижу — это подоконник, который встречает меня, после чего всё меркнет окончательно.

Но тьма длилась для меня буквально несколько секунд. Казалось, что я и не отключался вовсе, а лишь закрыл глаза в своей комнате, открыв её в совершенно другом месте.

Я обнаружил себя лежащим в кровати и заботливо укрытым в небольшой и незнакомой комнате совершенно один.

Рядом стоял стул, видимо, кто-то наблюдал за мной, но вышел. А ещё здесь было достаточно много медицинских шкафов, которые никак не сочетались с комнатой.

Судя по всему я до сих пор в поместье, но в комнате, которую переоборудовали под медицинский пункт.

Голова гудела, болели глаза. Во рту был приторный вкус крови в то время, как дышать и особенно глотать от боли было попросту невозможно. Пороховые газы обожгли там всё.

Я медленно огляделся, и заметил капельницу, которая была присоединена к моей руке в районе локтя. Осторожно заглянул под одеяло, и увидел лишь голое тело. Кто-то заботливо раздел меня и наложил несколько повязок в местах, куда попали пули. Судя по ощущениям на лице, похожую мне наложили и на щёку.

А ещё я вижу Тень, который скромно стоит в стороне.

— Давай всё обсудим, как взрослые люди. Зачем сразу же… да стой ты!

Я не буду ничего обсуждать.

Схватившись за катетер, я выдёргиваю его из капельницы и тут же накидываю тонкую трубку на несколько оборотов на изголовье кровати, после чего ещё пару оборотов на шею, и перекатываюсь на пол. Эластичная трубка натягивается, мгновенно, затягиваясь на моей шее.

— Да хватит! Да какого демона ты творишь, больной урод!!! — Тень пытается сделать хоть что-то, но я был упорнее.

Тело пару раз вздрагивает, будто пытаясь подняться, однако я всеми силами удерживаю контроль над собой, и чувствую, так как не только в глазах, но и в голове начинает темнеть. Мир вокруг начинает становиться нереальным, как во сне и боль начинает отступать, становясь чем-то вроде постороннего шума, который теперь никак не мешает. И только Тень безуспешно пытается хоть что-то сделать со мной.

Не выйдет, сучий ты потрох…

Но он не сдаётся, и пинком переворачивает какой-то столик с медицинскими инструментами. Тот с оглушительным грохотом падает на пол. И сначала я не понимаю, зачем он это сделал, но лишь до того момента, пока в комнату не врывается Лика.

Истошно взвизгнув что-то нечленораздельное, она бросается ко мне, пытаясь тщетно снять удавку. И ей бы это не удалось, не ворвись следом ещё двое человек. Мужчины с автоматами на изготовку, которых, видимо, поставили охранниками возле меня.

— Он душит себя! Душит! — истерично завизжала Лика, безуспешно пытаясь развязать удавку на шее.

К ней на помощь бросились эти двое, один из которых уже доставал нож. К моему сожалению, они не воткнули его мне в шею, а лишь ловко срезали петлю, и воздух, сопровождаемый хрипом, ворвался обратно в лёгкие. Я даже попытался сам прыгнуть на клинок, но двое мужчин уже навалились все своей массой сверху, прижав меня к полу. Ещё и Лика сверху упала, прижавшись так, будто боялась, что я исчезну.

В этот момент в комнату ворвалась какая-то женщина в штанах и бюстгальтере лет сорока-сорока пяти.

— Держите его! — крикнула она, бросившись к столу, будто я пытался сопротивляться. Вернулась она со шприцем, наполненным какой-то дрянью. — Не давайте ему двигаться!

Женщина склонилась надо мной, и через мгновение игла вошла мне точно в шею. Движение поршня, и не проходит и десяти секунд, как я почувствовал, что начинаю засыпать. Даже несмотря моё отчаянное сопротивление этому, организму успокоительное было не победить.

Последнее, что я помню — Тень, который стоял в углу и хмуро на меня смотрел.

Грязная ересь… Знай, они не смогут сдерживать меня вечно…

Это была темнота. Не та, когда ты просто ударился, потерял сознание и очнулся будто через пару минут, хотя прошло несколько часов. Нет, темнота была сплошной и бесконечной. Время здесь текло совершенно иначе.

И самое главное, я был пуст. Ни мыслей, ни волнений, ни решений, которые надо принимать. Я не осознавал себя, не осознавал своего состояния. Даже время проведённое там не мучило. Час или год, меня это никак не волновало. И это было даже приятно, ни о чём не беспокоиться и просто существовать.

Но медикаментозный сон тоже не был вечным.

По итогу я пришёл в себя. Ощущения будто просто проснулся и никто не вгонял мне несколько кубиков успокоительного. Веки нехотя разлепились, они словно отекли. Голова немного болела, и во рту всё пересохло настолько, что было больно даже глотать. Сознания ещё немного путалось, мысли шли кувырком, и я не мог даже ухватиться на то, что происходит вокруг.

Я обнаружил себя опять на кровати с капельницей в руке всё в той же комнате. Но теперь был связан по рукам и ногам так, что не мог пошевелиться. Даже тело обмотали ремнями, чтобы я не мог раскачаться и свалиться с кровати.

Тени я не увидел, как и не услышал его ненавистного голоса. Ублюдок спрятался, видимо решив, что не стоит лишний раз играть с огнём, однако останавливаться я пока не собирался. Я знаю, кто я, знаю, чем грозит вышедшая из-под контроля ересь, и даже сейчас был готов поставить на этом точку, но…

В комнате я был не один.

Рядом с кроватью на стуле сидела Марианетта, которая сейчас с задумчивым видом читала книгу, не заметив, что я очнулся. Судя по всему, они решили нести караул, чтобы не дать мне убить себя. Только в этом случае надо было засунуть мне кляп в рот, так как даже связанным у меня ещё был выход.

Правда, к нему перейти я не успел.

— Грант? — она подняла взгляд, заметив, как я медленно кручу головой. — Ты очнулся!

Она положила книгу на стол, тут же ринувшись ко мне. С книгой Марианетта промахнулась, та упала на пол, но хозяйка даже этого не заметила. Она уже сидела на кровати, склонившись надо мной и приглаживая мои волосы на лбу.

— Грант, дорогой, как ты? — тихо и очень тепло спросила она.

Мне показалось оскорбительным по отношению к ней прямо сейчас повторить свою попытку, благо надёжный способ был. Просто это было бы слишком откусывать перед её лицом язык и захлёбываться кровью.

— Нормально, — хрипло ответил я. — Я могу попросить воды?

— Да-да, конечно… — засуетилась она и вскоре дала мне трубочку в рот.

Стало немного легче. Горло перестало гореть, и даже голос немного прорезался, и больше не сипел. Она вновь села на край кровати, склонившись надо мной.

— Грант, что произошло?

Я отвёл взгляд.

— Ничего.

— Но… я же вижу по твоему лицу, что что-то произошло. Это… из-за меня? Из-за того, что я затащила тебя в кровать, да? Я сделала что-то не так? Я же… не знала, я думала, ты тоже хочешь этого и…

На её глазах начали собираться слёзы. Даже губы слегка подрагивали, и мне стало ещё более тошно.