Вера, когда почувствовала знакомую (но уже прилично подзабытую) тяжесть в животе, поначалу даже расстроилась, сообразив, что нынешние аптеки ее в этом плане порадовать не могут. То есть могут, но не совсем порадовать: нынешние цены на различные «перевязочные средства» кроме уныния могли вызвать разве что ужас и возмущение.

Впрочем, первую — и все же слабую — «атаку» она перенесла без существенного ущерба, а когда «борьба с природой» завершилась хоть и временной, но победой, Вера внезапно вспомнила одно слово. Вначале было слово, и слово это был «полиакрилат калия» — вот только откуда это слово возникло у Веры в голове, она так и не поняла. Однако это было уже не важно — и Вера, отменив несколько вечерних лекций, заперлась на пару дней в лаборатории. Точнее, на пару ночей и одно воскресенье. И утром в понедельник пришедшая на работу Лена увидела спящую у вытяжки Веру, а возле нее на столе — химический стакан с каким-то белым порошком и были разбросаны большие клочья ваты. Еще в лаборатории попахивало какой-то странной «химией», но уточнить, почему девочка произвела такой бардак, Лене не удалось: в лабораторию вошел Николай Дмитриевич — сразу после того, как разбуженная Леной Вера продрала глаза.

— Так… Вера Андреевна, если я не ошибаюсь? Слышал я, что Лена вам без разрешения ключ от лаборатории выдала — но слышал и о лекциях, какие вы студентам по вечерам давали, и почему на нарушение решил глаза закрыть. Но, вероятно, зря… вы что тут натворили? Сейчас через десять минут занятия начинаются, а у вас в лаборатории как будто Мамай прошел. И как вы это объясните?

— Я сейчас за пять минут порядок наведу, ничего с занятиями не случится. А объяснить — просто: я тут одну очень полезную вещь схимичила.

— И какую же?

— Называется вещь «полиакрилат калия».

— И чем же этот полиакрилат так полезен? Я, конечно, помню, что у вас какие-то идеи по поводу акриловой кислоты были…

— А теперь часть из них воплотилась. Смотрите, видите кусок ваты на столе?

— Мусор этот?

— Пусть будет мусор. Но с этим мусором я вам покажу презабавнейший фокус. Вот, набираю стакан воды… набрала. Вот этот стакан не спеша выливаю на эту ватку… вылила. А теперь попробуйте из ватки выжать воду.

— То есть?

— То есть возьмите ватку в руку и крепко ее сожмите.

— Хм… очень интересно. А вода-то куда делась?

— Да никуда она не делась, вся в этой ватке и осталась. То есть не совсем в ватке: я в эту ватку запихала примерно один грамм полиакрилата — и этот грамм способен впитать уже поллитра воды.

— Это как?

— Это очень просто. Этот полиакрилат по структуре… как бы объяснить-то понагляднее… он как рыба фугу японская, которую каждый самурай должен хотя бы раз в жизни попробовать. Но не суть, суть в том, что рыба умеет раздуваться в шар, потому что у нее скелет не как у селедки, а раздвижной… может, в зоологическом музее скелет есть? Ладно, по другому попробую. Полиакрилат — это такая пространственная структура, у которой внутренняя поверхность молекулярной цепи очень гидрофильная, и она притягивает воду, при этом не химически, а чисто физически — и ее удерживает внутри потолстевшей молекулярной цепочки. Удерживает настолько крепко, что руками — и даже чем-то более тяжелым и сильным — воду изнутри молекул выжать невозможно. А от испарения вода прикрыта как раз полимером, который сам по себе воду пропускает довольно плохо, поэтому испаряется захваченная полимером вода исключительно медленно. То есть если вода попадет в полиакрилат, то она там и останется…

— Зачем?

— А затем. Коэффициент инспирации у пшеницы составляет пятьсот…

— Коэффициент чего?

— Это сколько единиц воды растение должно испарить чтобы получилась единица зерна. Так вот, чтобы собрать в степи десять центнеров пшеницы, пшеница должна испарить уже пятьсот тонн воды! А метровый слой почвы может весной накопить хорошо если сотню тонн на гектар. Понятно, потом еще и дождики льют — но весной-то после таяния снега с этого гектара тонн двести воды просто стекают! А если в земличку осенью добавить этот самый полиакрилат, примерно по полкило на квадратный метр, то этот квадратный метр легко впитает уже четверть тонны воды, что в пересчете на гектар составит… в общем, хватит пшенице на выращивание пятидесяти центнеров с гектара. А если учесть, что поликакрилат даже из влажного воздуха воду вытягивает… Но вот корни растений воду вытягивают куда как сильнее человеческого кулака, и даже сильнее, чем ее удерживает макромолекула полиакрилата — так что пойманная им вода вся пойдет на рост столь нужного стране зерна.

— Интересно… а во что такое поле обойдется?

— Одной заправки поля хватит примерно на пять лет работы, потом корни растений из него калий вытащат и акриловую кислоту разложат на воду и воздух. А если полиакрилат производить на большом заводе, то цена окажется вполне приемлемой, я думаю, заправка им поля за год окупится за счет прироста урожая.

— Да… — химик еще раз попытался выжать воду из куска ваты, — вы, похоже, открыли… придумали очень интересное вещество, даже, пожалуй, новый класс веществ. А такое на приличную научную работу тянет, даже на диссертацию минимум кандидатскую… У вас процесс получения расписан? Дайте-ка мне глянуть.

— Не дам. Потому что еще не расписан. Мне, думаю, где-то неделю на описание понадобится или больше. Так что придется вам подождать.

— Теперь я понял, почему парторг вас называет вредной старухой! — развеселился профессор. — То есть понял почему вредной, а вот насчет старухи все же не совсем понятно.

— Николай Дмитриевич, Николай Дмитриевич! Ну что же непонятного-то! На меня просто внимательно посмотреть нужно — и сразу становится ясно, что я на всем факультете самая старая.

— Ну да, как это я сразу-то не сообразил? — откровенно заржал уже профессор Зелинский. — ладно… порядок навели — и можете быть свободны. Только вы, вредная старуха, а вы, Лена, мне сейчас поможете семинар вести. Проводите старушку с глаз моих долой, мне к приходу студентов в себя придти все же надо…

Выйдя в коридор, Лена обеспокоенно спросила:

— Вера, а ты часом не заболела? Я имею в виду головой… не спятила? Я понимаю: что-то новое придумала, для полей полезное — но сейчас-то зима на дворе, в поля эту штуку никто не понесет! Можно же было не спеша, днем… а сейчас на тебя смотреть страшно.

— Лен, откровенно говоря, плевать мне на поля. То есть не то чтобы совсем плевать, но про них я Николаю Дмитриевичу все же наплела слегка.

— Что, в поля не подходит? А зачем тогда врала? Ведь когда обман откроется…

— Это не я сонная, а ты после воскресенья немножко тупая. У меня без полей есть где много влаги впитывать и наружу ее не выпускать. И у тебя, кстати, тоже: я же не просто так полимер в ватные пластины закатывала.

— Ой, а действительно… Ну ты и гений! А потом как ее чистить, как сушить?

— Никак. Выкидывать. Я же Зелинскому честно сказала: у полимера цена такая получится, что им поля засыпать — и то выгодно будет.

— Слушай, а ты мне такие же сделать сможешь?

— Только ты мне поможешь. Полимера я сделала грамм пятьдесят, на полсотни подкладок хватит — но в вату крошки запихивать довольно утомительно. Но это пока, а потом что-то малосерийного производства в лаборатории наладим. Хотя… Тут еще подумать нужно, кое-что просчитать внимательно. А сейчас скажи мне вот что: у нас в лаборатории титановые белила сухие есть?

— Нет, зачем они нам? Разве что в хозотделе спросить… А сколько тебе нужно?

— Пока еще не знаю… Зелинскому про белила не говори!

Профессор Зелинский, которому Вера все же отсыпала с чайную ложку «вещества», с большим интересом поэкспериментировал с кристалликами — и его очень сильно удивило, насколько эти «песчинки» увеличивались о объеме при впитывании воды. А вот химические свойства при этой вроде бы не изменялись — по крайней мере кислотность точно не менялась, а вода, вроде бы «плотно закупоренная» в большой прозрачной «ягодке», тем не менее все так же растворяла соль: это было хорошо видно при «растворении» солей окрашенных. И особенно сильно его изумило то, что если в кучку бесцветных «ягодок» кинуть одну окрашенную, а затем емкость с ними перемешать, то и все ранее бесцветные «капельки» очень быстро становились равномерно окрашенными — разве что самую малость медленнее, чем если бы он капнул раствор такой соли в простую воду.