— Раньше он показывал среднестатистические результаты на уровне потенциала во время двух прошлых боёв.

— А сейчас прямо-таки разошёлся.

— Да, господин.

Этот турнир был не просто богат на сюрпризы. Раньше за несколько турниров встретить одарённого удавалось с трудом, а здесь один за другим. И если по поводу Тиа Ло Авриалинтий был спокоен, то вот этот Барбинери вызывал беспокойство. Как называл таких его отец, загадочный путник — человек, по которому очень сложно понять, что он замыслил.

— Хильда? — спросил в никуда Авриалинтий, и за его спиной с вежливой улыбкой откуда ни возьмись взялась Хильда Фоксруд, которая встала рядом с ним с опущенной головой.

— Да, мой достопочтенный господин.

— Поправь, если ошибаюсь, но это ты им занимаешься, верно?

— Да, мой господин.

— Ты знала про его уровень силы?

— Я была наслышана, что он обладает даром, однако потенциал для меня оставался секретом, мой достопочтенный господин, — негромко ответила она.

— Что ты можешь о нём вообще сказать к тому, что уже рассказывала? — спросил он.

— Мне нечего добавить к прошлому докладу, мой достопочтенный господин. Он скрытый, уверенный, обладает хорошей военной подготовкой, возможно, такой же, как у мистера Монж, — бросила она взгляд на коллегу. — Про его преданность нечего сказать, однако я хорошо знаю семью Барбинери, и вряд ли бы они взяли его к себе, не будучи в нём уверенными. Однако его мотивы пока для нас тайна. В данный момент мы ведём расследование по этому поводу, мой достопочтенный господин.

— Только подумать, два юных дарования за один турнир…

Естественно, учитывая хорошую претендентку его сыну, всю их семью проверяли, и, к сожалению, про Гранта с прошлой фамилией Роковски, в узких кругах известного как Бугимена, не было толком ничего.

То, что он запачкал руки в криминальных разборках, не было какой-то новостью в государстве Тринианском. Многие дома вели с ними свои дела, и на фоне их он, по крайней мере, хотя бы боролся с ними, а не наоборот. Хотелось бы верить, что этот человек будет преданно служить государству и его правителю, но на вере страну не построишь. Но и нового чего-то узнать им о нём не удалось.

И такой кадр рисковал стать дальним родственником государственной семьи.

— Плохо, — вздохнул Авриалинтий. — Очень плохо, Хильда.

— Я глубоко извиняюсь перед вами, мой достопочтенный господин.

— Как бы то ни было, как погляжу, он действительно силён. Что скажешь, Серсей, кто из них сильнее: Тиа Ло или Грант Барбинери?

— Если спрашивать по дару, то Барбинери силён, однако Ло, скорее всего, сильнее. Однако у него есть какой-никакой опыт, в отличие от девушки, который может нивелировать их разрыв в силе. Поэтому дать предсказание сложно.

— Зато легко проверить, — ответил он.

Потому что так или иначе, если они действительно самые сильные, то рано или поздно сойдутся в финале, и там уже будет видно, кто из них сильнейший.

Вновь этапы, вновь бойни на арене, в которых я одержал верх.

Всё повторялось раз за разом, от свистка и до вспышки света, когда срабатывала защитная техника. И на этот промежуток арена погружалась в хаос: на ней бушевали воздушные ураганы, лёд заставлял замерзать пот на лице и облака электрических разрядов пронизывали воздух. Иногда доходило до того, что было не видно даже противника, который попросту пропадал в поднятой пыли и стихиях.

За это время я встретил все типы дара: электрический, ледяной, воздушный, огненный, даже дар земли, который встречался достаточно редко. И самым сложным для меня оказался отнюдь не этот противник, а точнее — противница с электрическим даром, а парень, который имел дар воздуха.

Обычно считается, что именно дар электричества самый опасный в дуэли, так как он способен парализовать, разрушать атаки и техники. Последнее было особо актуально, когда надо пробиться через технику.

Но там я попросту задавил девушку силой, заставив сначала немного выдохнуться, а потом уйти в оборону, где и зажал. Однако воздух — он менял правила игры. Когда тебя вот-вот отшлифует песком, как из пескоструйного аппарата, а дымовые завесы попросту не сходят с арены, сражаться гораздо сложнее. Того глядишь, через поднятые пылевые бури тебе в лицо прилетит направленный поток воздуха, который будет подобен копью.

И тем не менее я победил во всех сражениях. Одержал верх, где-то воспользовавшись тактикой, а где-то нагло продавливая собственной силой.

Каждый раз, когда я возвращался на площадку для объявления победителей, людей становилось значительно меньше, вскоре нас было всего восемь человек. Так как выданную одежду запрещалось менять, да и никто не собирался, так как она служила своего рода символом боевых побед, все мы выглядели очень потрёпанными. А ещё уставшими, хмурыми и целеустремлёнными.

Здесь остались лишь самые-самые. Я окидываю взглядом присутствующих. Они все как на подбор с выражением людей, готовых на всё ради победы. В глазах нет и намёка на страх или неуверенность. И среди них всех выделяется больше всех Тиа Ло.

Она единственная крутит головой, будто не понимая, что происходит, и когда мы встречаемся взглядом, неуверенно улыбается и кивает мне. Я отвечаю кивком, приветствуя девушку, и на какое-то мгновение мне кажется, она становится даже немного счастливее. Этой Тие явно неуютно среди такого общества, где я себя чувствую, наоборот, как дома.

И признаться честно, я с замиранием сердца слушаю, когда объявляют следующие пары. Мне везёт, я попадаю в пару какому-то мужчине, когда женщина, одна из трёх оставшихся представительниц прекрасного пола, оказывается соперницей Тии.

Я вижу, как она выдыхает, слегка напряжённо и может даже обречённо, после чего бросает быстрый взгляд на девчонку и твёрдым шагом покидает площадку. Да, о Тии уже все наслышаны. Ни для кого теперь не секрет, что она попросту задавливает своими силами. И с лёгким стыдом я признаюсь себе, что мне бы тоже не хотелось попасть с ней в пару, пока я не дойду до финала, где это будет уже неизбежно.

— Ты отлично справился, — Катэрия обнимает меня, целуя в щёку в то время, как дети вешаются на мои ноги. Это для них уже традиция так меня встречать. Но после она с серьёзным взглядом смотрит мне в глаза. — Так, кто в следующем этапе против тебя?

— Не она.

Собственно, сейчас Марианетту и Катэрию волновало только это — не Тиа Ло ли у меня в соперниках. Создаётся впечатление, что они не сильно верят в мою победу.

— Это хорошо, — она вновь обняла меня и потянула в сторону гостиного дома. — Тогда идём, отмоем тебя.

— И как твой последний противник? — поинтересовалась Марианетта, шагая рядом, когда мы отошли от арены. — Сильно заставил тебя попотеть?

— Честно признаться, так же, как и с прошлым.

— Бахвалишься, — улыбнулась она.

— Нет, просто в какой-то момент между ними будто исчезла разница в силе. Если в начале я буквально чувствовал, что каждый следующий противник становится всё сильнее, то сейчас они будто одни и те же.

— Сильно устал? — спросила Катэрия. — Сражения через каждые сутки — это выматывает.

— А ещё ожидание, — произнесла Финисия. — Мне кажется, это ещё хуже, каждый день ждать следующего. Выматывает.

Да, для солдата нет ничего хуже, чем ожидание — здесь она очень точно подметила. Однако для меня это привычно. Мне это не нравится, однако за столько лет это стало настолько привычно, что ты учишься как-то не замечать это. Ожидание важного штурма, тяжёлые бои, когда ты ждёшь новой волны врагов Империи, операция, где ты сутки ждёшь того самого окна, чтобы проскочить…

У меня богатый опыт ждать.

Можно было сказать спасибо Катэрии, которая принимала на себя удар двух непосед. Ко мне они подходили, лишь когда я сам этого хотел, а так ими занималась она, иногда при поддержке Марианетты.

Что касается меня, я или спал, или обдумывал наши дальнейшие планы.