Наконец череп упал на пол. Секунду спустя со спины гиганта спрыгнул Глебос, а потом рухнуло и тело и ледяного великана. Гусиные пляски с чудовищем затянулись, но результат меня порадовал.

— А теперь осталось самое неприятное, — выдохнул я.

— Нужно будет вскрывать ему грудную клетку, где лежит ядро, которое давало ему силу? — предположил Глебос.

— Ядро-о⁈ — протянул я. — Ха! Монстры с ядрами гораздо опаснее, а этот был едва ли не слабейшим. Хотя нет, тут я преувеличил — слабый великан не смог бы призвать стихию. Но до ядерных монстров нам еще далеко. Нет, самое неприятное в том, что нам нужно будет докатить череп великана к выходу из подземелья и продать в лавке. Можем до самого Вяжска дотащить, и выручить на треть, или даже на половину больше, чем тут, но, поверь, это того не стоит. Если бы мы действительно ядро добыли, там я бы каждый процент считал, и насчет телеги договорился, а здесь мы больше десятка серебра не выручим. Молот тоже можно продать за десятку серебра, но мы его даже вдвоем не утянем.

— Хорошо, — вздохнул Глебос. — А с телом что делаем? Его ни рубить, ни жечь не нужно?

— Зачем? Подземелье заберет. От монстров здесь не остается ничего за пару часов, факелы восстанавливаются за сутки, а обваленные тоннели — от суток до недели: зависит от площади завалов. Вещи людей и людские тела исчезают дня за три. Запомни: подземелье стремится создать впечатление комфорта у авантюриста. Здесь не будет тусклого света, смрада, горы трупов, оставляющих гнетущее впечатление. Поэтому, если ты увидишь в проходах следы схватки, чье-то тело, даже пустой рюкзак или какую-нибудь брошку, имей в виду — рядом может быть тот, кто их там оставил. И он не всегда желает тебе добра. Здесь есть те, кто может оставить добычу, дождаться, пока кто-то подберет ее и «случайно» столкнуться с бедолагой в следующем тоннеле. И за «кражу» потребуют и монеты, и артефакты, и даже обычные вещи. И не факт, что оставят в живых, а не отнесут тело в тупичок, где оно дня за три растворится.

— Спасибо, буду иметь в виду, — серьезно кивнул Глебос.

*Anacondaz — Полный

Вчерашняя добыча ушла за восемь серебряных монет — мы не стали тащить череп в город, а продали в торговой лавке у выхода. Монеты поделили, и сразу же договорились, что следующий поход будет послезавтра.

До города дошли молча — у меня даже не было сил задавать вопросы по тренировкам, навыкам и архетипам. В городе разошлись: я отправился в трактир дядюшки Бу, а Глебос ушел куда-то к центральной части города. Похоже, он снял номер в местечке получше.

Проснулся я рано, и в этот раз не пошел ни в лес, ни к подземелью: вместо этого направился на холмы с кроликами, где попрактиковался с утренней звездой и копьем — наша вчерашняя беспомощность здорово меня злила. В прошлой жизни я бы в одиночку разобрался с великаном гораздо быстрее, а будь со мной голем — выстоял бы против троих. И мне очень, очень хотелось скорее достичь характеристик прошлого тела, с чем мне помогали новые зелья.

Эликсиры были выше всяких похвал. Я ел, как не в себя, тренировался, словно безумный. Усталости не было — ее смывало зельями. Микроразрывы в мышцах заживали едва ли не во время тренировки: я чувствовал, как становлюсь сильнее и крепче. Вот только физических сил для подземелья пока маловато. Нужны либо хорошие защитные и атакующие артефакты, либо… голем.

А для голема нужны навыки и ингредиенты. Для тех необходимо золото, которое прекрасно добывается в подземелье, если ты достаточно силен. Н-да. Замкнутый круг

Но вчера мы худо-бедно справились с великаном, который, похоже, поднялся с четвертого этажа, а это уже серьезный уровень. Без мечника у меня не было бы ни единого шанса, но с ним я могу насобирать себе монет и на Гильдию, и на ингредиенты.

— Ты обычно приходишь к ужину, — вскинул брови дядюшка Бу, когда я вошел в трактир после обеда.

— Обычно я ухожу за добычей, сейчас на тренировку пошел. Голод гложет, ничего не могу с собой поделать.

— И не нужно, — прогудел трактирщик. — Сейчас вынесу тебе жаркое с грибами. Присаживайся.

Блюдо трактирщик принес за минуту. Я наколол на вилку кусочек картошки, отправил его в рот и запил хлебным квасом.

Негромко хлопнула дверь, и я повернулся на звук.

В зал трактира зашёл Глебос, и с настороженностью посмотрел по сторонам. Я махнул ему рукой. Глебос заметил меня и слегка нахмурился. Что-то было не так, но я решил не обращать внимания на странное поведение мечника:

— Садись. Если хочешь, дядюшка Бу вынесет и тебе обед.

Обедать пацан не захотел: мотнул головой, отказываясь. Но хоть за стол присел.

— Выглядишь напряжённым. Случилось что-то?

— Не совсем.

— Ты в порядке?

— Я? В полном.

Ответы Глебоса были короткими и сдержанными. Пацан сверлил глазами стол и общаться не торопился. Впрочем, это не лишило меня аппетита.

Когда я почти доел, Глебос решил заговорить. До этого он смотрел в столешницу, но поднял взгляд на меня:

— Пока ты валялся в беспамятстве, я гулял по городу. Смотрел по сторонам, пытался понять и Вяжск, и людей, что в нем живут.

— Это похвально, — кивнул я, но Глебос не обратил внимания на слова.

— Я изучил положение авантюристов-подростков. У большинства из них всё ужасно: они не способны скооперироваться и убить даже стаю гоблинов, зато грезят о великом будущем и планируют вот-вот пойти в подземелье.

— И что? — плеснув в голос побольше недоумения, спросил я.

— Ты — другой. Когда я прибыл сюда, в город, ты уже охотился на орков. Один. Потом тебе резко понадобились деньги, и ты без колебаний пошел в подземелье. Без группы.

— Ну, я тебя по пути встретил. Без группы подросток там не выживет.

— Мы встретились у самого спуска, — раздраженно дернул головой Глебос.

— Мне хотелось посмотреть, что там, у самого спуска, — спокойно сказал я.

— А потом бы вернулся и собрал группу?

— Ну, разумеется. Без группы в одиночку подросток может только сдохнуть.

Мне не нравилось, куда идет разговор. Увы, Глебос, судя по всему, желал раскрыть мой маленький секрет, и накопил аргументов. Что ж, поиграем. Но рассказывать про свое возвращенство я никому не хочу. Нет и никогда не было у меня в этом мире настолько близких друзей.

— Я уверен, что ты бы спустился один, и не погиб, — дернул головой Глебос. — И от великана ушел, и от какой-нибудь другой хтони.

— И на чем основывается твоя уверенность?

— Ты не такой, как все, — с железобетонной уверенностью сказал Глебос. Я же расхохотался:

— Прозвучало странно, уж извини. Ну, тогда и ты особенный — у меня нет знакомых, которые смогли бы в лесу…

Глебос поднял руку, обрывая меня.

— У меня были ресурсы, с помощью которых из любого человека можно сделать сверхсущество. А вот ты — особенный случай, темная лошадка. Расскажи о себе с самого начала: кто твои родители, где они. Можешь с детства и начать.

Я хмыкнул. Как выйти из этой ситуации? Разумеется, я продумывал разные сценарии своего детства и в этой, и в прошлой жизни, но какой использовать сейчас? Одно ясно, правду говорить не стоит.

Решив, я заговорил:

— А может, ты о своем расскажешь сперва? Какие у тебя счеты с отцом, которого ты иногда упоминаешь в негативном ключе? Почему тебя ищут, и почему ты не хочешь, чтобы нашли? И о чем-нибудь менее важном расскажи: вот вчера с нами лавочник рассчитался за череп, причем две серебряных отдал медью. Ты не пересчитывал монеты, а убрал в кошель и забыл. Зачем ты тогда в подземелье ходишь, если не за деньгами?

Глебос недовольно нахмурился и отвернулся. Так я и думал. Но если устроить обмен историями, можно привязать пацана к себе еще прочнее.

— Вот в этом и дело. Если ты предлагаешь мне рассказать о личном — о моем детстве, почему бы нам тогда не поделиться друг с другом историями? Я не твой подчиненный, чтобы ты командовал, чем мне стоит делиться. Тренируешь, да, и я очень благодарен тебе за это, но мы не обговаривали, что за тренировки нужно платить рассказами. Я готов помочь тебе в подземелье, дать монеты на комнату, рассказать о монстрах и рассказать тебе насчет всевозможных ловушек. Но рассказы о личном — только в обмен на рассказы о личном.