В самолете вскоре после взлета предложили очень неплохой завтрак – но Вера спала. А на подлете к Красноярску самолет попал в сильную болтанку и Витя пожалел, что так плотно позавтракал – а Вера, пристегнутая ремнями к своей лежанки, спокойно спала. Ближе к Новосибирску облака за окнами пропали и открылся прекрасный вид на бескрайние просторы – а Вера все еще спала. И проснулась лишь когда самолет начал снижаться для посадки в Тюмени, да и то потому, что бортпроводница ее разбудила и сказала, что при приземлении нужно все же сидеть в кресле…

В Тюмени самолет заправили бензином – быстро заправили, минут за пятнадцать, пассажиров даже не выпустили ноги размять, а после взлета всем предложили уже обед. Витя благоразумно отказался – то есть попытался отказаться, но жена его все же поесть заставила, сказав, что не потащит обессиленную тушку домой на руках. Но так как до самой Москвы самолет больше сильно не трясло, Витя об обеде не пожалел и даже с удовольствием умял поданный примерно за час до Москвы ужин. Скорее даже полдник, с обеда-то прошло всего часа три…

Так как Вера вторую половину пути спать не ложилась, Виктор – до того просто читавший какую-то захваченную женой книжку – начал обсуждать с ней будущую жизнь:

– Надеюсь, на работу в Москве будет устроиться нетрудно, да и вообще меня же переводом в НТК сюда отправили.

– Да, будешь работать на Лабораторном заводе. Это он так просто называется, но там очень много разных станков проектируют и прочего оборудования, в основном для химиков. Но чтобы что-то химическое сделать, специальные станки требуются, так что скучно тебе там точно не будет.

– Это хорошо, а если еще и зарплата приличная будет… денег поднакопим, автомобиль купим. Ты, я на комбинате видел, ведь машиной-то управлять умеешь? Будешь в свой университет как барыня какая на машине ездить.

– Не нужно мне автомобиль покупать.

– Ну не нужно, так не нужно, я просто подумал… а можно будет другого накупить нужного. Машину стиральную, чтобы тебе и мне со стиркой не мучиться, холодильник купим, электрофон. Музыку будем слушать хорошую. Ребята говорили, что большой электрофон, который за полторы тысячи продают, играет как будто ты в концертном зале сидишь. И пластинок накупим, ты какую музыку любишь?

– Разную. Но я больше сама играть люблю.

– Тогда и пианино для тебя купим. Вот только не сразу, надо сначала жилье получить. Но ведь инженерам в НТК квартиры отдельные дают! Может и не сразу, тем более что в Москве с жильем сильно хуже, но уж комнату-то какую-нибудь точно дадут.

– Не надо комнату.

– Ну тебе-то… боюсь, что раз ты в академке, то место в общежитии тебе не сохранили, а когда снова дадут, непонятно. Конечно, на улице нас ночевать не оставят… только дело-то к вечеру… но ты наверняка сможешь с подругами в общежитии договориться дней несколько переночевать. А я… что-нибудь придумаю.

– Вот и молодец. Так, вроде уже снижаемся… ремень пристегни. Поздравляю вас, товарищ Андреев, с прибытием в столицу нашей Родины! Сиди, самолет еще не остановился, вот к поближе подъедем, тогда и пойдем. Видишь, все сидят спокойно и не дергаются? Значит так, сейчас поедем домой, но ты ко мне сегодня вообще не приставай, даже насчет ужина или там чая: мне к сессии готовиться надо, так что сам будешь на кухне хозяйствовать.

– А ты что, какие-то экзамены завалила и в академку ушла чтобы из университета не отчислили?

Вера посмотрела на мужа с демонстративным презрением:

– Боже, за кого я вышла замуж! Нормальные-то мужчины перед тем, как жениться, хотя бы стараются узнать, на ком они женятся…

– А я знаю! Ты – Вера Синицкая, студентка МГУ, в академке… только я думал, что ты ее взяла чтобы денег подзаработать, а не потому что сессию завалила…

– Ну и за что мне такое наказание? Слушай, муж мой законный, слушай и запоминай: я не студентка, я в университете сама студентов учу. И в академку ушла не чтобы что-то там, а для выполнения важного правительственного задания: преподаватели тоже имеют право на академический отпуск для проведения научных исследований за государственный счет. Но одно радует: муж мне достался не корыстный, сам готов на жену последнюю копеечку спустить и про приданое вообще не спрашивал. Не спрашивал, но я все же сообщаю, чтобы ты в обморок от удивления не падал: у меня в Москве квартира есть, даже две квартиры. И машина есть, и холодильник со стиральной машиной, и электрофон. А еще есть рояль и скрипка, еще много разных интересных инструментов. У меня вообще все есть, даже муж – и то образовался! Так что мы сейчас едем к нам домой… а к сессии я подготовиться успею, до нее еще две недели осталось. Я тут подумала и знаешь что? Я с тобой, лопухом таким непрактичным, действительно готова прожить всю оставшуюся жизнь…

Вызванная Верой развозная машина доставила их на улицу Огарева, и Вера, показывая мужу квартиру, сердито пробурчала:

– Ну ведь знали же, что я приеду – а хлеба не захватили… так, они и хлеб в холодильник запихнули, что ли? Ну ладно, на ужин нам есть чего поесть, а завтра я тебя отвезу на Лабораторный завод и продуктов подкуплю нужных. Ага, тут и хачапури, спасибо нужно будет Нино Теймуразовне…

Но договорить ей не дал звонок в дверь. И окончательно обалдевший от всего, что узнал за последние пару часов Виктор даже не очень сильно прореагировал на вошедшего Лаврентия Павловича:

– Привет, познакомишь с мужем? Старуха, зараза ты такая, ты когда-нибудь научишься ошибаться?

– Это Виктор, мой муж, а это Лаврентий Павлович… сосед. А случилось-то что?

– Японцы сегодня утром силами примерно трех полков начали наступление на монгольской границе в районе реки Халхин-Гол. А так как ты предсказала все, вплоть до численности нападающих частей, нам было бы очень интересно узнать твое мнение по развитию тамошних событий. И не надо мне говорить, что ты случайно в Тугнуйске отпуск решила провести. Виктор, вы уж извините, но вашу супругу я временно увезу… надеюсь, не очень надолго. А чтобы не скучать, вы ко мне, в соседний подъезд в гости зайдите, Нино Теймуразовна приготовила для вас вкусный ужин… который из-за тебя, юная зараза, мне и попробовать сегодня не получится…

– Добрый вечер, Вера Андреевна, – поздоровался с ней Сталин, а затем добавил: – хотя особенно добрым я бы его не назвал. Вы нам очень точно предсказали нападение японцев на Монголию, и мы хотели бы услышать ваши… ваши представления о развитии данного инцидента.

Вера сунула руку в карман, достала паспорт, который даже выложить не успела после прилета домой, полистала его. Затем подняла глаза на Иосифа Виссарионовича:

– Я вот специально проверила, а то вдруг в голове у меня что-то перепуталось. Оказывается нет, меня все же Верой зовут, а не Кассандрой. Да и по профессии я все еще химик, пророчествами не подрабатываю…

– Вера, перестань комедию тут ломать! – вскипел Лаврентий Павлович. – Ты же в деталях буквально расписала то, как японцы нападать на Монголию будут!

– И любой, кто спокойно бы подумал, тоже это самое предсказал бы, правда я со сроками серьезно так ошиблась, думала, что у нас еще годика три в запасе есть – но именно потому ошиблась, что думала не очень спокойно. Не учла, что японцы наверняка узнают и про Эрдэнэт, и про то, что СССР Чойбалсану армию двадцатитысячную срочно готовит. А молибдена у них нет и больше, вроде бы, взять негде – но с новой монгольской армией уже и этот взять не получится. Жалко, что подготовить ее не успели…

– Успели, – хмуро буркнул Лаврентий Павлович, – но против японцев она долго не выстоит. Более или менее подготовленных командиров пара сотен, а рядовые едва курс молодого бойца прошли, опыта ни малейшего.

– А советские войска там есть?

– Есть немного…

– И чем они там занимаются?

– Чем-чем, воюют. Как могут, так и воюют… потери несут.

– Серьезные потери?

– Комбриг Конев пока точной информации не дал, но судя по тому, что наши пограничники сообщают, немаленькие.