— А почему ты думаешь, что любила его? — спросила Маргарет, почувствовав ревность.

— Я знаю, и думаю, что он тоже любил меня.

Ревность еще сильнее охватила Маргарет.

— У тебя было с ним что-нибудь?

— Я никому не рассказывала об этом.

— Но мне ты можешь рассказать, я твой друг, и между нами не должно быть секретов.

— А ты не будешь сердиться на меня?

— Я не буду на тебя сердиться, — Маргарет внимательно посмотрела на нее, — расскажи мне.

Подушка приглушила голос Рины.

— Я не позволяла ему дотрагиваться до меня, так как боялась, что что-нибудь случится. Но однажды он зашел в мою комнату, привязал мои руки ремнем к кровати и изнасиловал. Мне было так больно.

— Значит, он не любил тебя, раз причинил боль.

— Нет, любил! — закричала Рина. — Неужели ты не понимаешь, Пегги? Я тоже хотела этого, я все время сдерживала его, а когда он это сделал, поняла, что люблю его. Но они с мамой поехали кататься на шлюпке и погибли. — Рина начала всхлипывать. — Это моя вина, потому что я тоже хотела его. Неужели ты не понимаешь, что это я должна была умереть, а не мама? Она заняла мое место во сне, и теперь я вообще не вижу снов.

— Ты снова будешь видеть сны, — ласково сказала Маргарет, прижимая голову Рины к своей груди.

— Нет, не буду.

— Обязательно будешь, расскажи мне про свой сон, и я помогу тебе.

Рина перестала всхлипывать и вгляделась в лицо Маргарет.

— Думаешь, ты сможешь помочь мне?

— Расскажи, и увидишь.

Рина перевела дыхание.

— Мне снилось, что я умерла и все стоят вокруг моей кровати и плачут. Я поняла, как сильно они любили меня и не хотели, чтобы я умирала. Но было уже поздно, я умерла.

Маргарет начала колотить дрожь. Она встала.

— Закрой глаза, Рина, и мы разыграем с тобой твой сон. Кем я буду?

Рина застенчиво взглянула на нее.

— Может быть, Рони?

— Я буду Рони, — согласилась Маргарет. — А теперь закрой глаза.

Маргарет посмотрела на Рину. Внезапно ее глаза наполнились слезами, ее охватил страх. Рина умерла, она действительно умерла.

— Рина! — хрипло воскликнула она. — Пожалуйста, не умирай. Пожалуйста!

Рина лежала без движения, и она опустилась на колени рядом с кроватью.

— Пожалуйста, Рина. Я не могу жить без тебя. — Маргарет наклонилась и стала покрывать лицо Рины поцелуями.

Вдруг Рина открыла глаза, на ее лице сияла горделивая улыбка.

— Ты по-настоящему плачешь, — прошептала она, гладя Маргарет по щеке, и снова медленно закрыла глаза.

Маргарет медленно начала снимать с нее ночную рубашку.

— Ты так прекрасна, — шептала она. — Ты самая прекрасная женщина в мире, ты слишком красива, чтобы умирать.

Рина посмотрела на нее.

— Ты действительно думаешь, что я прекрасна?

Маргарет кивнула, сняла пижамные брюки и бросила их на пол.

— Тебе только надо взглянуть на меня, чтобы понять, как ты прекрасна. — Она взяла руку Рины и прижала ее к своей груди, потом к животу и бедрам. — Чувствуешь, какое у меня все плоское, как у мужчины.

Она потихоньку прилегла рядом с Риной и стала нежно ласкать ее груди, прижимаясь к ним губами и холодными мягкими щеками.

— Мне так спокойно с тобой, так хорошо, — шептала Рина. — Ты не похож на других мальчиков. Я не хочу, чтобы они дотрагивались до меня, я боюсь их. А тебя я не боюсь.

Застонав от боли, Маргарет повернулась и коленями раздвинула ноги Рины.

— Я люблю тебя, Рина. Пожалуйста, не умирай.

Она прижалась к ее губам, почувствовала обжигающее прикосновение языка и услышала хриплый голос Рины:

— Рони, возьми меня, возьми меня. Я люблю тебя, Рони.

Рина взглянула на часы, была уже половина третьего.

— Мне действительно надо идти, — сказала она.

— Куда можно спешить после такого ланча? — Жак Дешан развел руками. — Это кощунство. Ну хотя бы выпей ликера перед уходом.

Рина улыбнулась стройному, седеющему адвокату.

— Ноя...

— Ты уже в Париже больше года, — оборвал ее Жак, — и до сих пор не усвоила, что нельзя торопиться после приема пищи. Любые дела могут подождать. Эй! — окликнул он проходящего мимо официанта.

Официант наклонился вежливо и спросил:

— Мсье?

Рина опустилась в кресло, и Жак вопросительно посмотрел на нее.

— Перно со льдом.

— Вы слышали, что сказала мадмуазель? — спросил он у официанта и повторил: — Перно со льдом.

Официант бросил на Рину быстрый оценивающий взгляд, присущий всем мужчинам французам, и сказал:

— Со льдом, мсье, а вам как обычно?

Жак кивнул, и официант удалился.

— Как продвигаются твои уроки рисования, есть прогресс?

Рина рассмеялась.

— Ты ведь все прекрасно знаешь. Боюсь, что из меня никогда не получится художница.

— Но это доставляет тебе удовольствие?

Она повернула голову и посмотрела на улицу. В воздухе носились легкие ароматы мая, только что пришедшего в Париж. Шоферы уже были в рубашках с короткими рукавами, а женщины постепенно освобождались от серых и черных зимних пальто.

— Ты не ответила.

Она повернулась к нему, и в этот момент подошел официант.

— Да, мне это нравится, — сказала Рина, беря свой бокал.

— Но ты не совсем уверена? — настаивал Жак.

— Нет, я уверена, — улыбнулась Рина.

Он поднял бокал.

— Твое здоровье.

— Твое здоровье, — повторила Рина.

— А как твоя подруга? — спросил он, опуская бокал.

— У Пегги все в порядке, — машинально ответила Рина и внимательно посмотрела на него. — Она так добра ко мне, не знаю, что бы я без нее делала.

— Почему? — быстро спросил он. — Ведь ты даже не пыталась. У тебя столько вариантов, ты молода, красива, можешь выйти замуж, родить ребенка, ты даже можешь...

— Стать твоей любовницей, — смеясь, оборвала его Рина.

Жак кивнул и тоже рассмеялся.

— Даже стать моей любовницей, и надо признать, что это не самый худший вариант. Но ты помнишь мои условия.

Рина посмотрела ему в лицо.

— Ты очень добрый человек, Жак, — сказала она, вспоминая тот день, когда впервые услышала об условиях.

Они с Пегги находились в Париже уже несколько месяцев и как раз переехали на новую квартиру, получив от отца разрешение остаться в Париже на год. Пегги взяла Рину с собой на вечеринку, которую устраивал профессор университета, в котором начала работать Пегги.

На вечеринке Рина чувствовала себя очень одиноко. Ее французский был не настолько хорош, чтобы чувствовать себя свободно среди присутствующих, поэтому она отошла в угол. Она перелистывала журнал, когда услышала голос:

— Мисс американка?

Рина подняла голову. Перед ней стоял стройный темноволосый мужчина с тронутыми сединой висками. Он вежливо улыбался.

— Я не говорю по-французски, — улыбнулась Рина.

— Зато я говорю по-английски, — быстро ответил он. — Почему такая хорошенькая девушка сидит в одиночестве с журналом? Кто имел глупость пригласить вас сюда?

— Подруга, — ответила Рина, указывая на Пегги. — Она только что начала работать в университете.

Пегги оживленно беседовала с одним из профессоров. В своем костюме она выглядела очень привлекательной и стройной.

— А кто вас пригласил?

— Никто, — мужчина пожал плечами. — Я пришел сюда в надежде встретить вас.

Рина взглянула на его руки и заметила обручальное кольцо.

— И вы думаете, что я поверю в это? А что скажет ваша жена?

Он рассмеялся.

— Моя жена все поймет. Она не смогла прийти со мной, потому что она очень, очень беременна. — Мужчина сомкнул руки и вытянул их перед животом.

Рина рассмеялась, и в это время за спиной у нее раздался голос Пегги:

— Ты не скучаешь, дорогая?

Спустя несколько недель, когда она была дома одна, раздался телефонный звонок. Жак пригласил ее на ланч. Потом они еще несколько раз встречались за ланчем.

И вот в один из дней, похожий на нынешний, когда они сидели в ресторане, потягивая ликер, Жак внезапно спросил: