— А, брось... Они неплохие ребята. Просто хотели немного посмеяться. Они не имели в виду ничего плохого.

— Немного посмеяться! — сухо повторил он, встал и с трудом нагнулся за книгой.

Я смотрел на него снизу вверх.

— Тебе нужно научиться драться, если собираешься сшиваться в нашем районе.

Парень промолчал, но по тому, как он поджал губы, я понял, что он запомнит совет.

В этот момент я заметил идущего по улице в нашу сторону отца Куинна и вскочил на ноги.

— Привет, Фрэнсис, — поздоровался он.

— Здравствуйте, святой отец! — Я приложил кончики пальцев к виску, как бы отдавая честь.

— Ты что, дрался с этим мальчиком, Фрэнсис?

— О нет, сэр, мы вовсе не дрались, — опередил меня блондин. — Просто Фрэнсис учил меня боксу.

— Будь осторожнее с этим «боксером», — посоветовал отец Куиин, разглядывая его. — Он порой забывается. — Затем спросил тоном, каким обычно разговаривал с пропустившими мессу: — Как тебя зовут, сын мой? Я не помню, чтобы видел тебя в церкви.

— Я еврей, — спокойно ответил парень. — Меня зовут Мартин Кэбелл.

— А... так ты, должно быть, сын Джо Кэбелла?

— Да, сэр.

— Я знаю твоего отца. Он хороший человек. Передавай ему привет.

— Спасибо, сэр.

— Ну ладно, ребята, мне пора. Помните, что я сказал: никаких драк. — Он сделал несколько шагов, потом остановился. — Фрэнсис, лучше вытащи сигару из кармана, пока она не прожгла дырку в твоих брюках. — И пошел дальше.

Я вытащил сигарету из кармана. Мне казалось, что он не видел, как я сунул ее в карман. Мы с Мартином посмотрели друг на друга и расхохотались.

— По-моему, нормальный мужик! — заметил Кэбелл.

— Да, парень что надо! Мы пошли по улице.

— Живешь где-нибудь поблизости? — спросил я.

— Да. У отца аптека на углу Пятьдесят девятой и Бродвея. Мы живем на Сентрал Парк.

На углу Девятой авеню я посмотрел на часы, которые стояли в витрине ювелирного магазина, и увидел, что уже пятый час.

— Мне надо бежать, а то опоздаю на работу.

— Приходи после работы в аптеку, — предложил Мартин. — Выпьем содовой.

— Приду. До встречи.

Отойдя на несколько шагов, я побежал. Лучше не опаздывать и не злить Кеуфа.

В бильярдной никого не было. Наверное, сегодня нет скачек. Я быстро убрался и принялся подсчитывать вчерашние ставки.

Около половины шестого заглянули несколько человек за выигрышами, и меня послали вниз за пивом. Когда я вернулся, Силк Феннелли разговаривал с Кеуфом. Взглянув на меня, мистер Феннелли медленно поздоровался:

— Привет, Фрэнки!

— Привет, мистер Феннелли! — Я обрадовался, что на меня обратил внимание такой большой человек.

Закончив разговаривать с Джимми, мистер Феннелли подошел ко мне.

— Не почистишь мне обувь, малыш?

— Сию минуту, сэр!

Я бросился в подсобку за ящиком. Туфли Силку Феннелли я вычистил на совесть — тер до тех пор, пока не увидел в них свое отражение.

Феннелли остался доволен. Он дал мне полдоллара и полюбопытствовал, не выбрасывали ли меня в последнее время из баров? Я рассмеялся. Когда к нам подошел Джимми Кеуф, мистер Феннелли все рассказал, и они долго хохотали.

Я отложил ящик в сторону и продолжил подсчеты. Подошли Кеуф с Феннелли и заглянули мне через плечо.

— Он у тебя что, бухгалтер? — спросил Феннелли у Кеуфа.

— Угу, — кивнул Джимми, — и чертовски неплохой! Отлично знает арифметику.

— Работай хорошо, малыш, — улыбнулся мне мистер Феннелли, — и когда-нибудь станешь важным человеком.

Силк попрощался и вышел. Он сел в машину, и та отъехала от бильярдной.

Большой человек, думал я. Слова Феннелли продолжали звучать у меня в ушах. Точно, я стану самым большим воротилой в игорном бизнесе Нью-Йорка. Только сам играть не буду. Буду вести дела, как Силк Феннелли — грязную работу поручу шестеркам, а сам буду только рубить капусту. Куплю лимузин, да побольше, чем у мистера Феннелли...

Так в мечтах и пролетели несколько часов. Когда я вышел на улицу, начался дождь. Возвращаться на ужин в приют не хотелось, и я направился на Бродвей. Когда добрался до аптеки Кэбелла, весь вымок. Мартин меня ждал.

— Рад, что ты пришел, — сказал он. — Хочешь содовой и чего-нибудь сладкого?

Он подвел меня к полкам, и я выбрал шоколад. Потом мы принялись болтать. Он оказался на год моложе меня, но учился в том же классе. Через несколько минут к нам подошла красивая девушка лет пятнадцати.

— Поторопись, Мартин, а то опоздаем к ужину.

Я подумал, что это, наверное, сестра, и не ошибся. Мартин познакомил нас.

— Фрэнки, это моя сестра Рут.

— Привет! — поздоровался я.

— Рада познакомиться, — улыбнулась Рут.

У нее были белокурые волосы, короткая стрижка, как у мальчишки, и голубые, как у брата, глаза. Как и Мартин, при разговоре она смотрела прямо в глаза. Рут училась в шестом классе. Она оказалась на полголовы ниже меня, и когда Мартин спросил, сколько мне лет, я ответил, что почти шестнадцать, стараясь произвести на нее впечатление.

Мартин рассказал о драке. Рут как-то странно посмотрела на меня и отошла. Меня удивила перемена в ней, но я не сказал ни слова.

— Женщины очень странные, — объяснил Мартин Кэбелл. — Не обращай внимания. Помнишь, ты говорил днем о драках? У меня есть дома боксерские перчатки. Можешь научить меня драться?

— Сегодня?

— Конечно. После ужина. Поужинай и приходи.

— Ничего не получится. Я живу в сиротском приюте. Если вернусь ужинать, меня потом не выпустят.

— А... — Он на мгновение нахмурился, затем улыбнулся. — У меня идея. Подожди минуту. — Он скрылся в подсобке. Через стеклянную перегородку я видел, как он разговаривает с отцом, показывая на меня пальцем. Мистер Кэбелл что-то сказал, и Мартин вернулся. — Я все устроил. Поужинаешь у нас, а потом покажешь, как надо драться.

Сначала идти не хотелось, но потом я согласился.

Мать Мартина куда-то ушла, и нас троих — меня, Мартина и Рут — накормила служанка лет двадцати двух. Ее звали Джули. Она была франко-канадкой и разговаривала со смешным акцентом. Джули села есть с нами. Быстро поужинав, мы перешли в гостиную и сели у радиоприемника. Я всего третий раз в жизни слушал радио, и мне было интересно. Через час после ужина Мартин позвал меня в кабинет отца, а Рут осталась в гостиной почитать.

В кабинете стояли шкафы с книгами, кушетка и несколько стульев. Мы отодвинули стулья к стене и надели перчатки.

— Поднимай лапы, — велел я. — Впереди левая, правая позади, рядом с подбородком... Вот так. — Я принял боевую стояку. Кэбелл сделал то же самое. Я критически оглядел Мартина и выдвинул его левую слегка вперед, а правый локоть чуть опустил и приблизил к боку. — О'кей. Теперь бей меня.

— Я не хочу причинить тебе боль, — запротестовал он.

— Не бойся, не причинишь.

Он опустил левую и размахнулся правой. Я блокировал удар и вошел в ближний бой.

— Нет, не то! — заявил я. — Сильно раскрываешься. Когда ты опустил левую, я мог приблизиться и ударить. Вот так, видишь? — Я сделал ложный замах. — Короткий прямой левой держит противника на расстоянии.

— Понятно. — Но через несколько секунд он все забыл и опять опустил левую.

Я позволил ему пару раз промазать, потом предупредил:

— Не опускай левую.

Мы вновь начали боксировать. В этот момент открылась дверь, и я машинально оглянулся. В кабинет вошла Рут. Мартин ударил меня в плечо. Я автоматически нанес удар правой прямо ему в глаз, и он сел на пол.

Рут бросилась к брату и со злостью посмотрела на меня.

— Что ты наделал, подлец!

Я так растерялся, что не мог ничего ответить.

— Он не виноват. Рут, — объяснил Мартин. — Я сам напросился в ученики.

— Посмотри на свой глаз! — в ужасе вскричала она. — Он у тебя уже стал разноцветным.

Да, действительно, завтра будет отличный фингал.

— Мартин, мне очень жаль, — наконец вымолвил я, помогая ему встать на ноги. — Я не хотел.