— Цель моего визита — продемонстрировать вам, сколь непрочен режим Батисты. Вы знаете, что мы похитили знаменитого американского автогонщика?

— Да.

— И отпустили его целым и невредимым. Сделали мы это лишь для того, чтобы показать всему миру, что продажный режим не может защитить приезжающих на Кубу американцев.

— Так нас похищают?

— Нет, нет. Мы просто хотим, чтобы вы знали, что хваленая секретная полиция Батисты не гарантирует вашей безопасности даже в «люксе» отеля «Ривьера». Нам нет нужды причинять вам вред, тем более убивать. Но вы сами видите, что я мог это сделать.

— Так вы… рекомендуете отказаться от инвестиций в этот отель. — В голосе Бата не слышалось вопроса.

— Таково мое предложение, сеньор Корд. Если вы вложите деньги, лично вам хуже не станет. А вот деньги вы потеряете.

— Допустим, вы захватите власть в этой стране. Этот отель может приносить немалую прибыль. И вы…

— Батиста попытался превратить Кубу в бордель для всего Западного полушария. — Мужчина возвысил голос. — Преступников любого ранга встречают в Гаване с распростертыми объятиями. Попирается достоинство страны и ее народа. Мы восстановим нашу честь, даже ценой денег, которые могут принести такие вот отели.

— Вы — марксисты, — кивнул Бат.

— Наша борьба — это борьба народа.

— Что ж… вы сказали все, что хотели. Чего нам теперь ждать?

Мужчина поднялся. Пожал плечами.

— Вы правы. Я ухожу. Я… Вы имеете полное право позвонить в службу безопасности отеля. Как только я выйду за дверь. Меня они не поймают. Пусть это станет дополнительным штрихом к тому, что я вам говорил.

Бат покачал головой:

— Интересный вы человек, сеньор…

— Гевара, — ответил мужчина. — Эрнесто Гевара. Хотя больше меня знают как Че Гевару.

Выписавшись из больницы, Джонас обосновался в своей квартире в «Уолдорф Тауэрс». Через две недели вызвал самолет «Интерконтинентал» и улетел на ранчо в Неваду. Провел там неделю, после чего перебрался на пятый этаж отеля «Семь путешествий». Энджи все время находилась рядом с ним.

Когда прибыл Бат, Джонас сидел в гостиной, обложившись папками с документами. Компанию ему составляли Клинт Макклинток и Билл Шоу. Шоу, бывший пилот-испытатель ВВС США, доставил его в Лас-Вегас из Невады. И теперь держал «бичбарон» наготове, на случай, если Джонас захочет куда-либо полететь.

— Ты хорошо выглядишь. — Бат улыбнулся отцу. — Похоже, быстро идешь на поправку.

Джонас был в темно-синей рубашке и брюках цвета хаки.

— Я снова немного выпиваю. Чуть-чуть трахаюсь. Они хотят держать меня на коротком поводке. — Он покачал головой. — Советуют бросить работу.

— Я думаю, в этом они перегибают палку.

— Ладно, присаживайся. Что ты сказал Лански?

— Я отказался. Моя мать переговорила с президентом, чтобы помочь Лански получить все лицензии. Я не уверен, что ее участие сыграло какую-то роль, но лицензии Лански получил. А вот на дополнительные инвестиции на Кубе я не пошел. Мать полагает, что режим ее дяди падет, и мои впечатления от увиденного в Гаване говорят о том же.

— Лански пытался дозвониться до меня, и я понял, что ты ответил отказом на его предложение.

— Он хочет, чтобы ты решил иначе.

— Это уж точно. Ты, возможно, отказался от очень прибыльного дела, мой мальчик. Но перечеркивать твое решение и менять его на прямо противоположное я не собираюсь.

— Почему нет, если ты считаешь, что я неправ?

Джонас пропустил этот вопрос мимо ушей.

— Перейдем к главному. Мне понравились эскизы отеля «Интерконтинентал Вегас». Но я считаю, что галерея с автоматами расположена неудачно. На автоматах играет мелкая рыбешка. Незачем им ходить по казино и глазеть на сидящих за столами. Размести галерею снаружи, чтобы играющие даже не заходили в отель. И еще. По плану в галерее есть окна. Никаких окон быть не должно, ни в казино, ни в галерее. Игроки должны забывать о времени, нечего им знать, день на дворе или ночь.

— Хорошо, — кивнул Бат.

— Я тут просматриваю документы. Ты, я вижу, пока не перестраиваешь мою империю. Я-то побаивался, что, вернувшись, не найду своего имени в шапке на фирменном бланке.

— Никуда оно не делось.

— Ты действительно думаешь, что мы должны прекратить производство телевизоров?

— Я приводил свои доводы.

— Да. Что ж, деваться мне некуда. Ладно. Перестраивай. Теперь это твоя работа. Но сделай все так, чтобы мы не выглядели побежденными. Кроме того, ты полагаешь, что мы должны прекратить строить самолеты.

— Ты пилот. Стал бы ты летать на «Корд-50»?

— Хороший легкий самолет. Для подготовки летчиков.

— Для этого годится и «пайпер». И «Сессна-150». И «бич». Посмотри на объемы продаж.

— Что ты от меня хочешь? Закрыть и «Интерконтинентал»?

— Нет, конечно. «Интерконтинентал» вполне конкурентоспособна. Она удерживает свой сегмент рынка, имеет свои маршруты. Эта компания — наша гордость. Со временем мы, возможно, захотим ее продать. Если мы это сделаем, то получим немалую сумму или акции одной из ведущих авиастроительных фирм.

— Да зачем вообще ее продавать? Останется у меня что-нибудь или мы распродадим все?

— С авиалиниями происходит то же самое, что и с производством автомобилей, — ответил Бат. — Тенденция такова, что на рынке остается все меньше компаний. Выживают лишь наиболее мощные. Но до кризиса еще далеко. Пока места хватает всем.

— Согласен. Закрывай «Корд ти-ви», закрывай «Корд эйрлайнс». Но постепенно, не разом. Мы же не хотим, чтобы все выглядело так, будто мы отказываемся от борьбы или нас выпирают. Что еще?

— Я думаю, мы должны слить «Корд эксплозивз» и «Корд пластикс». Сфера деятельности у них одна: продукты химии. Какой смысл держать на жаловании двойное число менеджеров, бухгалтеров, юристов и так далее.

— Будь я проклят, если ты не говоришь мне, что я не очень-то эффективно управлялся со своим хозяйством.

— Я тебе ничего не говорю, — возразил Бат. — Тебе виднее, с чем ты управлялся эффективно, а с чем — нет. У меня есть еще одно предложение. «Корд эксплозивз». Мне представляется, что слова «взрывчатые вещества» в названии материнской компании скорее недостаток, чем преимущество. Кое у кого это вызывает отрицательную реакцию. Я считаю, компанию надо переименовать в «Корд эксплозивз дивижн», а всю группу наших предприятий назвать «Корд энтерпрайзез». В названия «Корд продакшнс» и «Корд хотелз» также добавится слово «дивижн», и эти компании станут отделениями «Корд энтерпрайзез».

— Ты еще не взялся за структурную перестройку, но серьезно об этом думаешь, — резюмировал Джонас.

— Кроме того, я бы рекомендовал называть «Корд энтерпрайзез» КЭ и разработать соответствующий логотип. Ты же знаешь, General Electric у нас GE, International Business Vachines — IBM, Trans World Airlines — TWA, примеров этому предостаточно.

— Мой отец переворачивается в гробу.

— Будь он жив, он бы сделал то же самое.

— Будь он жив, он коротал бы дни в доме для престарелых.

— Изменения не такие уж значимые. И никак не угрожают твоему контролю.

— Хорошо, хорошо. Проводи их. Я назначаю тебя вице-президентом и членом совета директоров этой КЭ, которая будет, как ты говоришь, материнской компанией. Жду от тебя частых и подробных отчетов. Я собираюсь остаться здесь и взять на себя руководство «Корд хотелз». А также приглядеть за строительством «Интерконтинентал Вегас». И прижать к ногтю Чандлера. Этот сукин сын становится очень уж самостоятельным.

— Он попал в плохую компанию.

— Это заметно. Слушай, твой друг-адвокат, Эмори, войдет в нашу команду? Для проведения всех этих изменений нам нужен юрист, разбирающийся в корпоративном законодательстве.

— А Фил Уоллейс?

— Фил Уоллейс — мой личный адвокат, хотя он и вел дела компании. Дэйв Эмори станет главным юристом «Корд энтерпрайзез». Если ты думаешь, что он справится.