Я перевел взгляд с Робера на поднос, кивнул и уселся на верхнюю ступеньку. Робер поставил поднос рядом со мной. Он налил кофе и снял крышку с тостов. Я выпил кофе маленькими глотками. Робер был прав. Ощущение пустоты в желудке исчезло. Я отломил кусочек тоста.

Если Макаллистер и обратил внимание на мой вид, то никак на него не отреагировал. Он сразу приступил к делу.

— Десять процентов акций поделены следующим образом, — сказал он, раскладывая на столе бумаги. — Рина Корд и Невада Смит — по два с половиной процента у каждого, по два процента у судьи Сэмюеля Хаскелла и президента Промышленного банка Питера Коммака. Один процент у Юджина Денби.

Я посмотрел на него.

— Сколько стоит этот остаток пакета?

— В пересчете на доход, или вы имеете ввиду чистую стоимость?

— Оба варианта.

Макаллистер снова заглянул в свои бумаги.

— В пересчете на средний доход за последние пять лет — сорок пять тысяч. А чистая стоимость, возможно, шестьдесят тысяч. — Он зажег сигарету. — Доходы снизились после войны.

— Почему?

— В мирнее время, в отличие от войны, на нашу продукцию нет такого уж спроса, — ответил Макаллистер.

Я тоже закурил. Меня начали одолевать сомнения насчет ста тысяч в год, которые я назначил ему.

— А теперь давайте о том, чего я не знаю.

Макаллистер посмотрел в бумаги, затем на меня.

— Банк Кэммака отказал в ссуде на сумму двести тысяч долларов. Эти деньги нужны были вашему отцу для финансирования германского контракта, который вы подписали вчера.

Я медленно затушил сигарету в пенельнице.

— Догадываюсь, что это поставит меня в затруднительное положение, не так ли?

— Да, — кивнул Макаллистер.

Мой следующий вопрос удивил его.

— Ну и что вы предприняли в связи с этим?

Он посмотрел на меня, как на психа.

— А почему вы думаете, что я что-то предпринял?

— Когда я появился в кабинете отца, вы уже были там. Я знаю, что он не стал бы вызывать вас только для того, чтобы уладить деле с родителями девушки. С этим он и сам бы справился. А вам была поручена другая работа, и вы были уверены, что получите свои деньги.

Он рассмеялся.

— Я договорился о ссуде в «Пайонир Нэшнл Траст Компани» в Лос-Анджелесе. Для большей безоаасности я договорился о трехстах тысячах.

— Хорошо, — сказал я. — Значит, у меня будут деньги для покупки остальных акций. — Под его удивленным взглядом я опустился в кресло. — А теперь расскажите мне все, что узнали о той новой продукции, про которую говорил отец. Как вы назвали ее? Пластмассы?

Робер приготовил типичный для ранчо завтрак: бифштекс с яйцами, печенье. Я оглядел стол. Последняя тарелка опустела, и Робер бесшумно удалился, закрыв за собой большие двери. Я выпил кофе и поднялся.

— Господа, — сказал я. — Нужно ли говорить вам, что я испытал вчера, внезапно ощутив груз огромной ответственности за судьбу такой компании, как «Корд Эксплоузивз». Вот почему я попросил вас собраться сегодня, чтобы помочь мне определить наилучший путь ее развития.

Через стол до меня донесся писклявый голос Коммака:

— В этом ты можешь рассчитывать на нас, сынок.

— Благодарю вас, мистер Коммак, — продолжил я. — Мне кажется, что первым делом следует выбрать нового президента компании. Того, кто сможет так же, как мой отец, без остатка посвятить себя делу процветания компании.

Я оглядел собравшихся. Денби сидел в конце стола и что-то писал в блокноте. Невада сворачивал сигарету. Он бросил взгляд в мою сторону, его глаза улыбались. Макаллистер со спокойным видом сидел рядом с ним. Хаскелл и Коммак молчали. Тишина уже начинала угнетать. Мне не надо было объяснять, кто из присутствующих мне друг.

— Есть ли у вас какие-либо предложения, господа? — спросил я.

Коммак посмотрел на меня.

— А у тебя?

— Вчера я подумывал об этом, но отложил решение до утра. А сегодня пришел к выводу, что это трудная задача для человека с моим опытом.

Впервые за все утро лица Хаскелла, Коммака и Денби просветлели. Они обменялись быстрыми взглядами. Коммак заговорил:

— Разумно, сынок. Что ты думаешь насчет судьи Хаскелла? Он оставил судейское кресло и, я полагаю, смог бы выручить тебя, взявшись за эту работу.

Я повернулся к судье.

— Возьметесь?

На губах судьи медленно расплылась улыбка.

— Только чтобы выручить тебя, мальчик, — произнес он. — Только чтобы выручить тебя.

Я посмотрел на Неваду. Он широко улыбался. Я улыбнулся ему в ответ и повернулся к присутствующим.

— Будем ли мы голосовать за это, господа?

— Согласно уставу нашей компании, — впервые включился в разговор Денби, — президент можетбыть выбран только собранием акционеров. И более того, только большинством голосов.

— Тогда давайте прямо сейчас и проведем собрание акционеров, — сказал Коммак. — Здесь присутствуют большинство держателей акций.

— Неплохая идея, — сказал я, с улыбкой повернувшись к судье. — В том случае, если я имею право голосовать.

— Конечно имеешь, мой мальчик, — громко сказал судья, доставая из кармана бумаги и протягивая их мне. — Это указано в завещании, которое я утвердил сегодня утром. Акции по закону принадлежат тебе.

Я взял завещание и продолжил:

— Хорошо. Тогда мы отложим проведение совета директоров и проведем собрание акционеров. Первый вопрос повестки: выборы президента и казначея компании вместо покойного Джонаса Корда.

Коммак улыбнулся и сказал:

— Я предлагаю кандидатуру судьи Сэмюеля Хаскелла.

— Я тоже, — быстро добавил Денби.

Я кивнул.

— Кандидатура судьи Хаскелла принята. Есть ли другие предложения?

Поднялся Невада.

— Я предлагаю кандидатуру Джонаса Корда-младшего, — растягивая слова произнес Невада.

Я улыбнулся ему.

— Спасибо. — И повернулся к судье. Мой голос прозвучал твердо и спокойно. — Вы поддерживаете это предложение?

Лицо судьи налилось краской. Он посмотрел на Коммака, затем на Денби. Денби побледнел.

— Вы поддерживаете это предложение? — холодно повторил я. Судья понял, что я победил.

— Да, поддерживаю, — тихо произнес он.

— Спасибо, судья, — ответил я.

Дальше все пошло легко. Я скупил их акции за двадцать пять тысяч и первым делом уволил Денби.

Если я и собирался завести секретаря, то не такого противного и мелкого подхалима, как он. Мне хотелось секретаршу с титьками.

Робер вошел в кабинет, где мы работали с Макаллистером. Я взглянул на него.

— Слушаю, Робер.

Он почтительно склонил голову.

— Мисс Рина хотела бы видеть вас у себя, сэр.

Я встал и потянулся. Сидение за столом в течение нескольких часов было самым худшим, что мне когда-либо приходилось делать.

— Хорошо. Я пойду к ней прямо сейчас.

Макаллистер вопросительно посмотрел на меня.

— Подождите меня, — сказал я, — я долго не задержусь.

Робер открыл мне дверь. Я поднялся по лестнице к комнате Рины и постучал.

— Войдите, — пригласила она.

Рина сидела перед зеркалом за туалетным столиком. Луиза расчесывала ее волосы большим белым гребнем. Рина посмотрела на меня в зеркало.

— Ты хотела видеть меня? — спросил я.

— Да, — ответила Рина и, повернувшись к Луизе, добавила: — Ну хватит. Оставь нас. — Девушка кивнула и направилась к двери. Вслед ей прозвучал голос Рины: — И жди внизу. Когда понадобишься, я позвоню. У нее есть привычка подслушивать под дверью, — улыбнувшись, сказала она мне.

— Я знаю, — ответил я, закрывая дверь за Луизой. — Зачем ты хотела меня видеть?

Рина поднялась. На ней был черный пеньюар, сквозь который просвечивало такое же черное нижнее белье. Наши взгляды встретились. Она снова улыбнулась.

— Что ты скажешь о моем вдовьем трауре?

— Забавный, — ответил я. — Но, надеюсь, ты меня не для этого пригласила?

Она достала сигарету и прикурила.