Гленда села за туалетный столик, начала краситься. Сидела она спиной к Стайну и Джону Стефано, но могла видеть их отражения в зеркале.

— Так с чем вы пришли, парни?

— С разным, — ответил Сэм. — Для начала кое-какие новости. Сегодня утром Маргит сообщила мне, что теперь такой агент, как я, ей не нужен.

— Это еще что?..

— И знаешь, кто будет ее агентом? Бен Парриш. Понимаешь, что это означает?

— Означает это одно, — бросила Гленда. — Джонас Корд готов передать шоу Гленды Маргит Литтл.

— Нет. На это он не пойдет. «Корд продакшнс» зарабатывает деньги только на тебе. Я думаю, он хочет раскрутить ее, начав съемки «Шоу Маргит Литтл».

— Что ж, я думаю, ты не станешь винить девчушку, если она ухватит такой кусок, — усмехнулась Гленда. — Впрочем, она получит не только свою передачу, но и Джонаса, который обязательно полезет ей под юбку.

— Он туда уже залез, — уточнил Сэм.

— А Бен будет следующим.

— Я в этом сомневаюсь, — покачал головой Сэм. — Я думаю, Корды прожевали Бена Парриша и выплюнули. Они поставили крест на некоторых его сделках. Перед таким, как Бен, закрываются все двери, если становится известно, что Корды его не жалуют. Он делает лишь то, что они ему дозволяют. Он полностью зависит от них.

Гленда повернулась, и на ее губах заиграла улыбка.

— Бен — мелкая сошка, за исключением одного его органа. Спутавшись с Джо-Энн, он навлек на себя гнев семьи, которая может продать и купить его, не моргнув и глазом.

— Тут мы подходим ко второй причине нашего появления в твоей гримерной. Джон Стефано хочет предложить нам альтернативу телевизионному шоу.

— Позвольте заметить, я здесь для того, чтобы поговорить о возможных предложениях. — Стефано положил сигару в большую стеклянную пепельницу. — Уходя со съемочной площадки, вы сказали, что в рамках действующего контракта с «Корд продакшнс» вам осталось отработать еще в двух передачах. Мне представляется, что, ведя переговоры с Кордами, очень неплохо иметь запасной вариант.

— И что же это за вариант?

— Я мог бы организовать вам выступления в лучших клубах Соединенных Штатов, не говоря уже об одном из крупнейших концертных залов Гаваны. Вы сможете заработать больше денег, чем на телевидении, и вам не придется так выкладываться, поскольку целый год вы будете выступать с одной и той же программой.

— Как я раньше и выступала, — кивнула Гленда.

— Почему бы тебе не уйти с экранов на год? — вставил Сэм. — Многие будут предлагать тебе вернуться.

— Или не будут, — возразила Гленда. — У зрителей короткая память.

— Ты — звезда, — напомнил Сэм. — Они тебя не забудут.

— Мы вам в этом поможем, — добавил Стефано. — В газетах будут регулярно публиковаться статьи о ваших выступлениях. Возможно, мы создадим новую компанию, «Гленда Грейсон продакшнс», для подготовки нового телешоу. Предложим одной из национальных телекомпаний пробную передачу.

— И откуда на все это возьмутся деньги? — спросила Гленда.

— Мы их достанем, — коротко ответил Стефано.

— Наверное, мне не следует интересоваться конкретными источниками?

— Разве это что-то меняет? — спросил Стефано.

— Как по-твоему, Сэм?

Сэм Стайн покачал головой:

— Для меня разницы нет. Если дело выгорит, твоя популярность только возрастет, Гленда. И мы наконец-то отделаемся от этих Кордов.

— Тогда будем считать, что в принципе мы обо все договорились.

Колонку «Сплетница» вела Лорена Пастор. В свое время она играла маленькие роли в различных фильмах, но особый талант проявила в другом: умела убедить людей доверить ей самое сокровенное. Колонку ее перепечатывали шестьдесят восемь газет, почерпнуть из нее, исходя из названия, можно было главным образом сплетни, однако киношники хорошо знали, что упоминание в «Сплетнице» часто помогало вдохнуть новую жизнь в угасающую карьеру или раскрутить довольно-таки слабый фильм.

(«Не удивляйтесь, если услышите о разрыве Ла Кроуфорд и ее последнего ухажера, потому что накануне предпоследнего видели выходящим из ее дома в золотых лучах зари. Любовь, как все знают, после разлуки разгорается с особой силой».)

(«По городу ходят слухи о блестящей игре Дэна Амстронга в «Приговоренном». Фильм, о котором пока не говорят, похоже, станет сенсацией. Так что потом не забудьте, от кого вы о нем узнали».)

Лицо Лорены покрывала густая паутина морщин, разгладить которые не удавалось никакими лосьонами. А посему она могла привлечь внимание лишь избытком помады и туши, скрывая последние под вуалью, свисавшей со всех ее шляпок. Лорена постоянно улыбалась, размахивала руками, а ее танцующая походка больше подходила двадцатилетней девушке, чем семидесятилетней старушенции. Естественно, за глаза ее обычно называли старая карга или ведьма.

День она обычно начинала с ленча в «Браун Дерби» или в другом популярном ресторане, но в этот раз Лорену пригласил откушать с ним ее издатель, Уолтер Ричард Гамильтон-младший. К ленчу подали ее любимый напиток джин «Бифитер», ведерко с кубиками льда и половину лайма.

— У меня есть для вас интересный материал, Лорена.

— Будем надеяться, он соответствует действительности, Уолт. Вы же знаете мои правила: публиковать только то, что…

— Разумеется, Лорена. За это отец очень вас уважал. Как и я. Гарантирую, что эта история — чистая правда.

— Так рассказывайте!

— Хорошо. Вы знаете маленькую танцовщицу, что играет дочь в «Шоу Гленды Грейсон? Маргит Литтл? Так вот, она спит с Джонасом Кордом.

— О, дорогой мой! Так я тоже с ним спала, когда была на двадцать пять лет моложе. Сколько женщин в Америке…

— Лорена, я хочу, чтобы вы написали об этом. Не просто написали, а раздули эту историю.

Она подняла стакан с джином, льдом и соком лайма, поднесла ко рту, выпила.

— Разумеется, дорогой Уолт! Не забудьте только, что это суровый мужчина. Мы можем нарваться на судебный иск.

— Об этом позвольте волноваться мне.

— Вы босс, — пожала плечами Лорена.

— Суть в следующем. Агент девушки, Сэм Стайн, предупреждал Маргит, что ей не следует идти одной в номер Корда. Она пошла. Маргит должна была позвонить Сэму по возвращении домой. Она позвонила на следующий день. Сэм начал приглядывать за ней. Когда Корд в Лос-Анджелесе, она не ночует дома.

— Сэм просто злится. Вы же знаете, что Маргит Литтл ушла от него к другому агенту, Бену Парришу. Он, скорее всего, хочет…

— Это неважно, — оборвал ее Гамильтон. — Я хочу, чтобы вы об этом написали. Историю эту проиллюстрируем фотографиями. Больной старикан и молоденькая девушка. На это и сделаем упор: старый сластолюбец ухлестывает за юной красоткой.

— Джонас Корд — старый сластолюбец? — Она покачала головой. — Мне было сорок с небольшим. Ему около тридцати. Это был настоящий жеребец, Уолт!

— Напишите, как я вам говорю, Лорена, — твердо заявил Гамильтон. — Или я все напишу сам и вставлю в вашу колонку.

— Понятно, — вздохнула она.

— Ну вот и отлично. Допивайте ваш джин. Видите ли, ваш давнишний приятель Джонас Корд перешел дорогу людям, которые его не боятся.

Час спустя Гамильтон звонил в Детройт.

— Дело сделано, друг мой. Нет, не пришлось, она все напишет сама, в своей манере. Шестьдесят восемь газет, Джимми! Плюс другие, которые наверняка заинтересуются этой историей. В воскресенье тридцать пять газет, в понедельник — остальные. На следующей неделе чуть ли не вся Америка будет знать, что Джонас Корд трахает Маргит Литтл. Так что… Наша договоренность остается в силе? Местное отделение профсоюза подписывает контракт? Хорошо. Хорошо. Разумеется, я знаю, что это мелочевка по сравнению с тем, что вкладывает твой пенсионный фонд в новое шоу Гленды Грейсон. Но ты можешь понять мой интерес… Ясно. Ты держишь слово. Это мне известно. Я тоже. Жди воскресных газет.

Джонас пересмотрел свое решение относительно бороды. Седина никуда не делась, но Джонас обратился не к брадобрею, а к парикмахеру-стилисту, и теперь тот приходил дважды в неделю, чтобы подровнять бороду и волосы. В качестве модели стилист выбрал бороду и прическу Авраама Линкольна на последней фотографии Брэйди. Только в отличие от Линкольна предложил Джонасу отрастить и усы.