— Аксель, я вам говорила, что ваши холодильники не так хороши, как могли бы быть?

— Фрёкен Вера, мне передавали, что вы их вообще охарактеризовали как полное…

— Это я не вам говорила, и вообще в сердцах, в целом мне холодильник понравился. Вот только аммиак с водородом, да еще в собственной квартире… я не хочу ставить свою жизнь в зависимость от возможно криворукого паяльщика на каком-то заводе. Поэтому придумала холодильник немного другой. То есть не я придумала, я придумала как уже существующую конструкцию немного упростить и сильно улучшить. Как химик придумала, и получилось… вот, смотрите, что получилось.

— Должен признаться, что этот железный шкаф не произвел на меня положительного впечатления. Я не туда посмотрел?

— А я вас и пригласила лишь потому, что лично мне этот шкаф тоже не нравится. Но если смотреть не на наружность, а на внутренность… давайте туда и посмотрим. Это — испаритель, тут все просто.

— Довольно большой…

— Да. И, обратите внимание, он алюминиевый.

— Должен сказать, что и это не особенно впечатляет.

— А я пока не закончила. В испаритель испаряющийся состав поступает вот через этот компрессор, который то, что испарилось, обратно в жидкость превращает.

— Хм… тут тоже вроде бы ничего нового и интересного я не увидел, разве что… у вас компрессор в запаянной коробке установлен? А как же его обслуживать, смазывать хотя бы?

— Вот вы на самую главную суть внимание и обратили. Отвечаю на вопрос: никак не обслуживать. Этот компрессор с гарантией лет десять без обслуживания проработает, а, возможно, и полвека. Сейчас я вам покажу, тут где-то был еще не запаянный… вот.

— Откровенно говоря, тоже ничего нового…

— А я сейчас вам это новое и покажу. Смотрите: цилиндр и поршень компрессора сделаны из придуманной мною пластмассы. Из двух разных пластмасс, которые… вы их сами потрогайте, они более сколькие, чем лед по весне. Эта пара трения вообще не изнашивается! Ну и в моторе такие же подшипники стоят.

— Вы, значит, хотите нам продать лицензию на эти пластмассы? И сколько вы за них хотите получить? Я из простого интереса спрашиваю, поскольку вряд ли их приобрету: Elektrolux не занимается никакими химическими производствами.

— И правильно не занимается, каждый должен делать то, что он умеет делать хорошо. Я эти пластмассы делать умею, и вы их будете просто у меня и закупать.

— Вы так уверены в этом?

— Да. Потому что тут одними пластмассами дело не ограничивается. Я же сказала, что не потерплю аммиак в своем доме? Ну так вот, в холодильный агрегат я заливаю не аммиак, а совсем другой состав… кстати, запатентованный везде в Европе и Америке. Так вот, эта жидкость — или газ, называйте как хотите — абсолютно безвредна для человека и вообще для любых живых существа, ничем не пахнет и для холодильных установок куда как лучше, чем аммиак, поскольку становится именно жидкостью при меньшем давлении — то есть не такой мощный мотор на компрессор можно ставить. И в результате конструкция становится настолько дешевой… американцы делают подобные холодильники на аммиаке, с большим компрессором на крышке, которые к тому же раз в месяц обслуживать приходится — и стоят они почти полторы тысячи долларов. А если вы такие холодильники в той же Америке станете продавать долларов по двести пятьдесят… у вас же есть уже завод в Америке?

— Итак, вы мне предлагаете покупать у вас вот эти детальки, эту вашу жидкость… А почему вы думаете, что я не найду лучших поставщиков? И почему вы думаете, что американцы, не купив у… у меня пару таких холодильников, сами не начнут из делать уже из своих материалов? Ведь тот же Дюпон…

— Потому что лучших поставщиков в природе не существует. Вот это — полиэтилен, его американцы уже делать научились. Можете у них образцы купить ­ и увидите, что они от этих отличаются как небо и земля. Химический-то состав одинаковый, но технология изготовления… Янки его делают при давлении в реакторе всего в пару тысяч атмосфер, и у них пока получается просто желе какое-то. А чтобы получить вот такой продукт… сколько лет Дюпону потребуется, чтобы сделать реактор с давлением в пятнадцать тысяч? И сколько будет у них стоить полученный продукт после этого? Вот то-то же!

— А у вас…

— Я… я не об этом хочу сказать. Я просто говорю, что в ближайшие лет десять никто не сможет вам поставить такие материалы. Никто, кроме меня. И если мы договоримся, то выгода будет обоюдная: вы же видели, насколько простым получается компрессор? Да и все остальное… ведь кроме компрессора и радиатора вам ничего и выдумывать не нужно, все остальное вы уже делаете для своих абсорбционных холодильников. И вы сможете их делать сотнями тысяч, а я здесь… ну вы и сами видите, пара штук в сутки — это предел для завода. Да и вообще я все же химик, мне заводом еще заниматься вообще неинтересно. А про цены на наши изделия договоримся. Только договариваться будем честно: для начала будем исходить из цены в двести пятьдесят долларов, тщательно подсчитаем ваши затраты — реальные затраты, затем прикинем, сколько вы мне сможете за все мое добро платить — считая, что всю прибыль мы между собой поровну поделим.

— И вы считаете, что делить прибыль поровну будет честно?

— Конечно. Потому что вы без меня не сможете захватить американский рынок, я уже про Европу не говорю. Но и я без вас тоже этого сделать не смогу. Зато мы оба будем заинтересованы в том, чтобы работать максимально эффективно и снижать затраты на производство… без снижения качества, конечно.

— Все это, конечно, очень интересно, — вмешался в разговор господин Эдстрём, — но вы сказали, что вопрос касается моей компании, но я что-то не вижу…

— Извините, Зигфрид, мы просто слегка увлеклись. Дело в том, что мне — чтобы удовлетворить аппетита Акселя после того, как он выйдет на американский рынок, придется сильно нарастить производство. А так как мы прекрасно понимаем, что рынок надо захватывать быстро и денежки американские перетаскивать в Европу для того, чтобы здесь производство развивать и жизнь шведам послаще делать, то мне внезапно потребуется много электричества. По моим самым скромным расчетам, мегаватт пятьдесят уже до конца этого года. И да, часть денег, чтобы у вас электростанции купить, у меня уже есть, но сама я на них деньги копить буду минимум год — а вот если Аксель вам деньжат подкинет и купит у вас для меня эти электростанции…

— То есть вы пригласили меня, не имея средств для заключения контракта?

— Средства у меня есть, и я могла бы просто заказать у вас эти электростанции: хотя лично у меня пока денег недостаточно, но получить кредит на нужную сумму в Госбанке мне труда не составит. Но я не хочу брать там кредит если можно без этого обойтись, я расскажу вам почему. Если я возьму кредит в госбанке, то правительство будет забирать у меня часть готовой продукции, причем большую часть. И Акселю ее достанется меньше, он не сможет захватить американский рынок, моя доля прибылей от продаж холодильников окажется заметно меньшей и я, в конце концов, не смогу у вас в Асе покупать столько электростанций, сколько мне хочется. А хочется мне очень много — и если за них будут платить американцы, то это будет выгодно вообще всем нам. Вот финансовая схема, ее считали лучшие в Европе специалисты… Если Аксель не продаст за год сто тысяч холодильников, то его можно будет назвать деревенским увальнем, а если через год он не продать еще миллион — то его просто нужно будет выгнать с работы за профнепригодность. Причем — обратите внимание — почти на всю сумму выручки заказы получать будут именно шведские компании: мне на зарплаты рабочим вообще крохи потребуются, а от вас, Зигфрид, мне не только электростанции нужны будут. Вы, конечно, еще раз подумайте, цифры все пересчитайте — но именно наш тройственный союз сможет обеспечить взаимное процветание. И союз этот будет исключительно крепким: мы же друг друга будем держать за глотку, без плотного — и честного — взаимодействия с двумя другими партнерами никто в одиночку даже приблизиться к такому результату не сможет.