— Убедил, — проговорил я, поставив подпись.

— И почти из той же оперы, — сказал Руслан, вынимая новые бумаги. — Ты можешь финансово поучаствовать в перевооружении твоей дружины танками «лютый рысь»…

— Это же дивизия! — растерялся я. — Две сотни машин!

— Да, дело большое, — согласился Мирзоев. — Два с половиной миллиона за танк по льготной цене. Но! Во-первых, потери и ремонт танков во время войны Совет обороны компенсирует сам. Во-вторых, заберут «рысь-2» по миллиону за штуку, как будто они твои…

— Дивизия встретила войну, имея сто восемьдесят моих личных танков «рысь-1», — проворчал я.

— Так я о том и толкую! — воскликнул Руслан. — Сто восемьдесят миллионов из пятисот нам зачтут. И тебе же всё равно придётся перевооружаться, так надо пользоваться моментом. К тому же… — он взял доверительный тон. — Лучшие танкисты идут в новые армии на «лютых рысей», на «рысь-2» опытных не затащить. Разборчивые все стали.

— Гм, — сказал я в сомнении. — Всё равно триста двадцать миллионов многовато. Скоро вообще война закончится, так мне почти без разницы, какие танки и танкисты в дружине. А после войны перевооружимся потихоньку, без спешки.

— И откуда ты взял, что скоро закончится война⁈ — ехидно спросил Руслан. — Тебе докладывают⁈ И средства ведь пока позволяют, да общественность поможет. Танки будут в самой лучшей комплектации, со всем фаршем! Все добавочные опции оплатит фонд «Детский праздник», ему вон вчера князь Москвы перевёл целых сто миллионов…

— Откуда тебе это стало известно? — насторожился я. — Взносы же анонимные.

— Не в этом случае, — хмыкнул Руслан. — Князь подписывал бумаги при журналистах, теперь все газеты призывают жителей княжества поддержать Ваню. Ему реклама и нам немножко.

— Ай да Иван, — сказал я и стал подписывать документы.

— Сам в недоумении, что это на него нашло, — проговорил Мирзоев, одобрительно глядя за моими манипуляциями. — Всегда был такой уравновешенный молодой человек.

Я подписал документы, Руслан собрал их в портфель и сразу принялся прощаться, у него ещё много дел. Он ушёл, и майор Левицкий сказал, что тоже очень рад за меня и мою дружину, но это ещё не повод отлынивать от службы. Я подорвался, спросил разрешения идти, и директор отпустил меня обратно на полигон.

После обеда лекции по теории, и приехал Виталий Логинов. Я ему сразу доложил о том, что инструкторы немцы желают войти в отряд.

— Ну, я это и предполагал, — сказал он. — Вы хоть троих на месте нашли, а отряд Кости Гаева вообще потерял летом семерых. Где им искать новичков?

— Подберём кого-нибудь и сами воспитаем, — проворчал я. — То есть ты не против того, чтобы немцы перешли к нам?

— Да на здоровье, — хмыкнул Виталий. — Немецким языком вы овладели, а другому эти инструкторы вас научить уже не смогут.

— Рунную загадку приготовил? — перешёл я на другую тему.

— Ага, держи, — вынул он из кармана кителя сложенную бумажку и подал мне.

Я тоже сразу убрал её в карман, посмотрел позже, в ячейке перед работой с магическим кристаллом. Смыслов, как всегда, много, да все они мне неважны.

В общем, у меня спрашивали, как я определяю, какое значение следует придавать знакам, словам и событиям. И есть ли у них некое своё, присущее им значение.

Понятно, это всё просто шутка была. Ничего мне не говорилось, это я сам придаю неправильное значение. Да и наплевать, всё, что я сделал, я сделал по собственному разумению, потому что считал правильным. Оставалось только дождаться результатов.

Валентина провела со мной своё время и ушла в декрет, её сменила Наташа. За ней Лена. Я работал в Центре и ждал. Все парни ждали, что вот-вот закончится эта проклятая война. У нас же теперь другой Председатель Совета обороны, и они знали, почему Ваня занял этот пост.

Естественно, что всё требует времени, договориться о мире порой сложнее, чем начать войну. Но Германия явно не в том положении, чтобы выдвигать условия. В чём же дело⁈

Промелькнули две недели отдыха. Я последний раз приехал в загородный дом, надолго простился со всеми, и отряд отправился воевать. Азартом и тревогой горели глаза лишь у новеньких, а нам уже всё надоело. Мы уверены были, что этой командировки не случится!

Но приказ есть приказ. Хоть и без удовольствия, собрались и погрузились в плацкартный вагон. По пути длинных отвлечённых разговоров не затевали. Парни явно хотели меня о многом спросить, но и сами понимали, что нет у меня ответов.

На прифронтовой станции в вагон вошёл незнакомый майор и сказал, что мы приехали. Пересели в два грузовика и поехали ближе к врагу. Далее обычным уже порядком мы разделились на три подгруппы и влились в пехотные батальоны.

Два дня магией помогали солдатам атаковать врага. Хандра у ребят закончилась, на войне же или ты, или тебя, некогда задумываться о постороннем.

Новичкам особенно полезно посмотреть в упор на настоящую войну. Наши немчики довольно быстро перестали вздрагивать и бледнеть, смотрелись молодцами. Они побывали с нами в разных передрягах и в рукопашной схватке убивали врагов.

Оставалось поднажать, и оборону противника преодолеем. Ближе к вечеру меня вызвали в землянку комбата. Там меня ждал полковник Васильев, начальник разведки армии. Магам приказано отойти в ближние тылы и принять пять бронетранспортёров.

Только прорвут оборону, отряд выезжает в ночь на вражескую территорию. Васильев показал на карте рекомендованный маршрут и точку, где по его данным расположен большой штаб. За ночь мы должны к нему выйти.

В 05:40 по территории штаба наша авиация нанесёт массированный бомбовый удар, у нас, примерно, полчаса для атаки. Мы должны взять в плен высших офицеров, захватить документы и во все лопатки мчаться к этой станции, Васильев отметил её на карте. Завтра на семь утра назначено начало её штурма.

Я козырнул и сказал, что задачу понял. Полковник ушёл, а я для начала отправил бойцов в другие подгруппы. Все вместе собрались уже возле броневиков.

Собрали нас, как обычно, добротно — снабдили коробками сухого пайка, огнемётом, минами на присосках, ящиками с толом, детонаторами и электроникой подрывников.

Мы успели поужинать у полевых кухонь горячей кашей и вскоре получили сигнал, что оборона врага прорвана, нам пора. В сумерках пять наших бронетранспортёров стартовали.

Шли вне дорог, благо на гусеницах. Фары не включали. Мне они не нужны, я сидел за рычагами переднего броневика, другие маги отчётливо меня чувствовали и ехали просто следом.

Цель располагалась довольно далеко, ехали всю ночь. Я к тому заложил приличный крюк в объезд лесного массива и чтоб лишний раз не пересекать автодороги.

Под утро, только начало светать, подъехали к облюбованной мною на карте горушке. Само собой Гардарика высадила на холме лес, потому укрыли броневики у подножья и к наблюдательной позиции поднимались пешком.

Меня отчего-то стали беспокоить руны на груди, будто потеплели. Исходя из неясных самому соображений, я оставил пятерых бойцов охранять, а остальных позвал посмотреть на работу нашей авиации.

Парни охотно приняли приглашение и направились за мной. Лес в этот раз попался лиственный, без особого труда залезли на берёзы. Сидим на ветках, я смотрю в бинокль, другие просто глазами смотрят на цель.

Ну, как всегда, территория окружена колючей проволокой, окопами, дотами, вышками с прожекторами и пулемётами. Видно позиции пушек 85-мм, ездят лёгкие танки. А тяжёлой бронетехники европейцу уже не хватает, чтобы отвлекать для охраны, «тигров», «пантер» и «фердинандов» нет.

В центре группа землянок. Над одной крайней шесты антенн, а возле центральной ровная площадка, три автомобиля и дорожка ведёт к единственному КПП.

Свои самолёты мы услышали за минуты до начала. Шум быстро усиливался, превратился в рёв. К моторам прибавился визг падающих бомб, и вдруг выросли столбы взрывов.

Они сразу заполнили объект, всё закрыли. Восемь групп самолётов, восемь серий, хотя разрывы не пропадали, вроде, стояли одни и те же, только колыхались.