— У нас ещё радио тут, — проговорил Валера. — Но это есть у многих, а магнитофоны пока только в военных машинах, в продаже нет. Кассеты выдают каждый месяц, это первый набор из пяти штук.

Я подумал, что Мирзоев не теряет время и действует, как всегда, с размахом. Традиционно зашёл в коммерческий супермаркет и набрал два пакета гостинцев.

Когда приехали, расцеловал Миланью, и мы вместе пошли раздавать подарки, а я общаться с мужиками. Воины частью сидели в гостиной или в комнате культурного отдыха и слушали музыку, которую выдавал некий аппарат на ножках.

Миланья сказала, что там в ящике ещё патефон и радио, его подарил фонд «Детский праздник». Оказывается, я снова пожертвовал крупную сумму для закупки таких аппаратов с кассетами и пластинками, чтоб раздали госпиталям. А мой дом считается госпиталем.

Ну, сам себе пожертвовал денег для покупки у себя магнитофонов, и первый поставил у себя дома. Для боярина нормально, а мнение всех других бояре на колу вертели. Прав тот, у кого ружьё.

Улыбаясь, я прошёл в детскую. Светка и Ваня на меня уставились чудными глазками и заорали:

— Папа! Киса!

Я подхватил их на руки, и они сразу ухватились за мои острые уши. Всегда прав тот, у кого ружьё, и у кого растут детки, кто ружьё возьмёт из наших ослабевших рук. Светка, понятно, станет боярыней, Ванька всегда будет её младшим братом…

И папа-киса во всю дурь строгает им новых братиков и сестрёнок. Технические замены на моей квартире происходят каждые пять дней. Девчата уходят в декретные отпуска. У московского клана тотемных рысей точно будет пополнение! Это будет самый сильный клан в Гардарике!

Кстати, скоро Новый Год. Фонд «Детский праздник» усилил программу детских утренников.

И как будто мало мне в жизни проблем, сержант Аркаша перед политинформацией позвал к майору Антонову. Захожу в кабинет, отдаю честь, желаю здравствовать и рассматриваю народ за «т»-образным столом.

Во главе естественно Пётр Алексеевич, справа от него, конечно, Виталий Логинов, а слева Руслан Ибрагимович Мирзоев и уже капитан Дима Матвеев. Антонов сказал мне присаживаться, я сел рядом с Виталей и он заговорил:

— Речь пойдёт в основном о твоих деньгах, только ты сразу не психуй. Хорошо?

Отличное начало! Я напряжённо кивнул, и Виталик продолжил:

— Вскоре группировка европейца под Москвой сложит оружие, старый Центр освободят, и мы будем переезжать обратно…

— А точно будем? — уточнил я ровным тоном.

— Нет! Сразу передадим его княжеству, пускай само устраивает там Корпус! — воскликнул Виталий.

— Сам не психуй, я спросил только, — сказал я. — А княжество и так не обеднеет.

— Не, если тебе пофигу, — проговорил Мирзоев. — Дима устроит свой пехотный Центр в другом княжестве.

— А это тут причём? — уточнил я.

— Притом, что вы давно не зовёте на практику пехотные части, — сказал Дима Матвеев. — А дело это очень нужное. Мы фактически появились, благодаря вам. Вот и подумал я, что рейдовой пехоте нужен свой Центр, где мы не станем зависеть от чьих-то обстоятельств. Понятно, что к вам я обращаюсь к первым.

— То есть если ты не захочешь, — вставил Мирзоев. — Дима заинтересует других бояр. Деньги в Гардарике для пехоты найдутся, просто нам оно обойдётся дешевле. Мы же просто оставим Диме эти здания! Сначала пехота вполне естественно продолжит тут стажироваться, а мы поставим перед Советом обороны вопрос о расширении. За всё заплатит Совет обороны!

— Ну, раз ты так считаешь, — проговорил я в задумчивости.

И вовсе не в деньгах дело! Для Родины мне никаких денег не жалко! Ну, почти. Просто финансы требуют осторожности и серьёзности, чтоб не разворовали, например. Потому даже Руслану Мирзоеву и Диме я демонстрировал скепсис с самого начала. Угрюмо смотрел на Руслана, когда тот радостно сказал Диме:

— Считай, дело в шляпе, боярин дал добро использовать свои средства…

— Только чтоб всё до копейки записали и обосновали! — заметил я.

— Само собой, боярин, — приложил Мирзоев ладонь к груди. — Я сам не менее твоего заинтересован!

— Строить на морозе не алё, — сказал Антонов. — Пока поставим времянки по сборным проектам.

— А почему времянки? — не понял я.

— У постоянных строений мирного времени другой уровень пожарной безопасности, — ответил Мирзоев. — Да ты не парься, всё равно всё пойдёт как военные нужды.

— И сколько на эти нужды ты хочешь? — спросил я сухо.

— Да всего пятнадцать миллионов твоих вложим, — сказал Руслан. — Зимой дороже обустраивать дополнительные полигоны. Но не могут же солдаты ждать весну!

— Но в кристаллотеку свободный вход пехоте только ночами! — поставил я условие. — Днём по записи! И так у нас много народу, на всех камней не напасёшься!

— А это отдельная тема, — вкрадчиво проговорил Дима. — Мы рассчитываем на твои чистые кристаллы…

— Вот тут сложнее, — сокрушённо проговорил Мирзоев. — Кристаллы официально под запретом, исключения даются только с условием использовать на свой страх и за свои деньги, — Руслан печально вздохнул. — Камни для пехоты оплатит фонд «Детский праздник».

— То есть я оплачу, — заметил я спокойно.

— А ты сильно «против»? — заботливо спросил Дима.

— Для вас ничего не жалко! — проговорил я с чувством. — Только убивайте ещё больше европейца!

— И так думают многие жители Гардарики! — сказал Руслан Мирзоев. — Запустим новую рекламу фонда «Детский праздник», как раз аудитория радиопередач растёт. Народ для этого дела скинется.

— Слушаю убивать ещё больше европейца! — весело проговорил Дима Матвеев.

Я снова съездил домой, потом ушла в декрет Лёля и пришла Даша, и закончились две московские недели. Мой батальон и стажёры под видом пехоты поехали на фронт, а я снова смотрел в окно на пейзажи и рассеянно слушал ребят.

Парни говорили, что сложнее всего выиграть уже выигранную партию. Нужно заставлять себя серьёзно относиться к возможностям врага. И следует внимательно смотреть на сегодняшних «друзей», чтобы не получить от них нож в спину в самый неподходящий момент. Эти ребята всегда были нам врагами и ничего это не изменит.

Я с парнями соглашался, более того их рассуждения ко мне почти не относились. Война со всей её серьёзностью закончится для меня, только когда до меня доведут приказ, а до этого момента я буду убивать врага. А друзей у меня в Европе вообще никогда не было.

Американцы ещё не были мне целью, им для этого нужно переплыть свой океан, что по нынешним временам не составит труда, так что их тоже не исключаю из списка.

Но всё это пока теория, я как всегда думал практичнее. Совет обороны совсем не собирает батальоны «лютых рысей» в одно место. Правда, Виталик заверил, что батальоны бояр с радостью приберут армии, что для битвы за Москву создавал хан Керим.

Но ведь старые командармы не особенно рвались лезть под полное уничтожение, приходилось уговаривать. А новые армии уже своим существованием доказали, что они должны быть в Гардарике. И хан Керим не передаёт их фронтам, новые армии все подчинены прямо Совету обороны как стратегический резерв.

Сейчас им официально придадут отдельные батальоны, вооружённые «лютыми рысями», так в старых армиях таких батальонов будет ещё больше. У командармов появится масса возможностей повышать результативность.

Европа не смогла вынудить русских держать новые танки в резерве и ждать её решений, война сводится к сценарию прошлой зимы, только вместо временного господства в воздухе «лютые рыси». Ну и повсеместно работают штурмовики.

Кстати, об авиации. Верный признак того, что пока всё по-старому — князь Иван со своими бомбовозами вернулся в Крым и уже разносит бомбами всё, что добрые румыны успели восстановить за время битвы за Москву. Европа должна оставаться на скудном нефтяном пайке.

Я бы и сам стремился к прошлогоднему развитию. Армия эффективно уничтожает европейские силы, мешает собирать резервы, а Гардарика в то же время только усиливается. С самого начала мы тратили большие усилия для увеличения производства, однако уже ощущается увеличение самого производства.